Николай Сергеевич Глушков, заместитель Губернатора Красноярского края по промышленному, гражданскому и дорожному строительству.
Родился 16 июля 1955 года. В 1977 г. окончил Красноярский политехнический институт, получил специальность «инженер-строитель». С 1977 по 1985 гг. работал в Домостроительном комбинате №2, затем стал начальником строительного управления №84.
Работал в горкоме КПСС и крайкоме КПСС инструктором отдела строительства, заведующим отделом строительства городского хозяйства. 1990 -1992 гг. - заместитель председателя Красноярского горисполкома по строительству, затем - директор департамента по архитектуре и градостроительству администрации Красноярска.
1993 - 1996 гг. - председатель комитета по архитектуре и градостроительству администрации Красноярского края, заместитель главы администрации края.
1996 - 1998 гг. - заместитель губернатора Красноярского края по социальной сфере. С 1998 г. - первый заместитель генерального директора ЗАО "Славнефть - Красноярскнефтегаз". В 2000 г. был избран депутатом Красноярского городского совета по 7 одномандатному избирательному округу Советского района.
8 октября 2002 года назначен на должность заместителя Губернатора Красноярского края по промышленному, гражданскому и дорожному строительству.
Если говорить обо всем периоде Вашей работы в строительной отрасли – чем Вы больше всего гордитесь?
- Строительство – это такая отрасль, которую можно сравнить с командными видами спорта. Если я скажу, что я горжусь тем, что в городе Красноярске мной было построено то-то - это будет не совсем правильно, потому что проектируют одни, строят другие, отделывают третьи, сдают четвёртые, эксплуатируют пятые. Тем не менее, я горжусь тем, что с 1972 года я связан со строительным комплексом Красноярского края. Сначала пять лет учился, потом работал на стройке ДСК-2 в комбинате, который сдавал в то время жилья столько, сколько сегодня город не сдаёт всеми строительными организациями. Я принимал решения, работая заместителем председателя горисполкома по программе «Новоселье», мы эту программу успешно реализовывали в 1989 году. Впервые за всю историю города - единственный раз в краевом центре - было введено больше 500 тысяч квадратных метров жилья. Также я активно занимался развитием, так называемого, усадебного жилищного строительства. Хотя вместе с гордостью за то, что мы его запустили, все же есть чувство вины, что тех, кого мы «втянули» в это мероприятие, мы не могли достаточно подстраховать земельным законодательством. Я участвовал в принятии решений по строительству многих объектов, в том числе и метро.
Николай Сергеевич, на каком уровне сложнее решать вопросы - краевом или городском?
- В 1989-1993 гг. я активно работал в городской администрации, а в 1993-1996 гг. - уже раз был заместителем губернатора края по строительству и занимался этими же вопросами. У меня есть два взгляда на одну и ту же ситуацию: как было тогда, и как сейчас, сегодняшняя ситуация - и вчерашняя. Во-первых, мы на десять лет повзрослели. И не только я и люди, которые профессионально занимаются строительством, но и весь наш строительный комплекс. За эти годы объемы «незавершенки» не уменьшились, а увеличились, количество подрядных организаций возросло на порядок, но негативный аспект - состоятельных из них осталось еще меньше. Тогда и строилось побольше, и с ресурсами было, может быть, чуть-чуть получше. Зато сейчас, к моей большой радости, появились красивые архитектурные здания, индивидуальные кирпичные дома, разработаны новые нормативы строительства, появились новые строительные материалы, перестали быть в дефиците высококачественные обои, плитка, пластики, стеклопакеты и многое другое. Поэтому у каждого времени свои плюсы, свои минусы. Я понимаю, что сегодняшние проблемы другого толка, нежели были раньше. Необходимо заниматься их комплексным решением.
Сейчас перед Вами стоят какие-то конкретные стратегические задачи, или Вы занимаетесь текущими вопросами?
- Этот год - год реорганизации, год становления, время, когда мы должны сформировать программу действий на ближайшие 3-10 лет. Я просто не замахиваюсь на большее. Ведь если начинать детально анализировать, то у нас не очень хорошая ситуация. Возраст - это еще не самая главная проблема, отсутствие серьезных заказов - это тоже не самая главная проблема. В этом году мы должны решить несколько задач. Я их называю «мазками». Во-первых, мы должны восстановить структуру управления строительным комплексом Красноярского края. Не просто регулировать процесс из кабинета замгубернатора по строительству, а знать, что есть схема, одинаковая для всех: есть конкуренция, есть органы, которые обеспечивают наличие равных условий, есть службы, которые контролируют выполнение обязательств, есть общественные организации, которые помогут, посодействуют, а может быть, где-то и спросят. Кроме того, надо восстановить градообразующие институты, организации, которые обеспечивают решение всего комплекса проблем. И не только на уровне края, но и на уровне органов местного самоуправления. Нам необходимо, чтобы система была управляема.
Вторая задача - наведение порядка в отношении объектов незавершенного строительства. У нас больше 400 объектов в разной стадии готовности, есть объекты, у которых на крышах выросли тополя, это говорит о том, что в течение 10 лет к ним никто не подходил. Есть объекты, которые дешевле снести, ничего там не делая. Есть документация, которая пылится на полках, ее тоже надо списывать, есть объекты, которые потеряли свою значимость, и сегодня их, наверное, эффективнее продать людям, которые сделают из них что-то другое. Мы хотели бы те средства, которые были вложены в них в свое время, вернуть в оборот в виде финансирования капитального строительства, поэтому за этот год мы инвентаризируем всю «незавершенку». На сегодня уже подготовлены предложения, для того чтобы ее использовать в качестве вторичного источника финансирования.
Третья задача - я ее уже обозначил - мы должны, поднимая престиж профессии строителя, серьезно заняться кадровыми проблемами, потому что средний возраст специалистов в данной отрасли - более 45 лет. Средний возраст инженерно-технических работников тоже достаточно высок, и это лично меня беспокоит. У молодых специалистов должна быть перспектива.
Четвертая задача связана с программой социально-экономического развития Красноярского края. Мы должны найти свое место в этом плане действий, потому что лесная отрасль будет развиваться по своему сценарию, агропромышленный комплекс - по своему, дорожное строительство тоже будет иметь какое-то свое направление. Мы рассчитываем на то, что везде все будет связано с реконструкцией, модернизацией, с расширением, с новым строительством, потому на сегодняшний день инвентаризируем свою базу, принимаем новые технические решения, смотрим, где мы будем полезными в плане социально-экономического развития. Нам надо сделать так, чтобы строительный комплекс был конкурентоспособным, и это одна из самых основных задач.
Сейчас разрабатывается и новая концепция жилищного строительства. Сегодня стало модно полагать, что «ипотека всех спасет». Мы стараемся рассуждать немного глубже, отвечать на вопросы: что строить, где строить, из чего строить, кому строить и за счет чего строить - вот эта программа должна быть подготовлена обсуждена и утверждена в течение текущего года. Замахиваться на что-то новое мы не собираемся, есть государственные программы жилищного строительства, есть всевозможные другие формы, в том числе и программа долгосрочного кредитования жилищного строительства, пусть оно называется модным словом «ипотечное кредитование».
В том же ключе рассматривается сегодня реформа ЖКХ - как одна из сфер для приложения труда нашего строителя. Если мы будем ремонтировать подъезды, реконструировать жилые дома, где мы живем, если мы будем доводить их до новых требований теплотехники и всего остального, то завтра будет меньше средств тратиться на содержание и эксплуатацию жилищно-коммунального хозяйства, и деньги будут использоваться непосредственно на строительство новых объектов. Если будем использовать новые технологии при строительстве теплотрасс, водопроводов, канализаций – это опять-таки, освобождение от будущих трат. И вообще, строительство должно уже вестись по новым проектам, по новым технологиям, чтобы завтра не возникали те же проблемы, которые нам приходится решать сейчас.
Мы этот год определили для себя, как «год диагностики», нужно понять - в каком состоянии находится строительная отрасль, определить методы «лечения» и уже со следующего года работать, работать и работать.
Еще одна очень серьезная задача заключается в следующем – нужно усилить, ужесточить отношение к проектной градостроительной документации, потому что на сегодняшний день, к сожалению, из крупных городов, кроме Красноярска, Канска и Ачинска, ни одна из территорий не имеет генплана, или они уже давно устарели. Проекты детальных планировок районных центров, как и основная документация поселений тоже отсутствуют.
К чему это может привести?
- Весной вдруг выясняется, что жилые массивы находятся в зоне затопления, потому что, первоначально строителями не были выполнены защитные мероприятия. Когда начинается сезон пожаров, из-за нарушения пожарных разрывов идут массовые возгорания. В качестве примера здесь можно рассматривать и последствия недавнего пожара в Казачинском. Поэтому своевременное качественное обеспечение территорий проектно-сметной документацией – одна из самых главных задач.
Расскажите про реальное положение дел в Казачинском.
- Перед нами стоит задача - в октябре всех пострадавших от пожара пересилить в заново построенное жилье. Восстанавливать там, к сожалению, уже нечего: 12 гектаров жилых застроек сгорело, 72 квартиры полностью уничтожены огнем , 185 человек остались без жилья. Сейчас строится 56 квартир, 40 домов. Почему меньше, чем 72 квартиры? Потому что 6 семей будут жить в приобретенном жилье в поселке Казачинское, эти квартиры просто были свободными, мы их купили. Две семьи будут менять место жительства, переезжают в Красноярск, и одна семья уезжает в Казачинский район.
Первый дом уже предъявлен к сдаче «Монолитстроем», на нем сейчас отрабатывается механизм оформления документов, чтобы человек получил полностью законченную квартиру, ключи от нее и все правоустанавливающие документы. Затем он подпишет документ, подтверждающий, что у него нет претензий, получит гарантийный талон на эксплуатацию своего дома и обязательно застрахует недвижимость от несчастного случая, в том числе, от пожара. Для того чтобы вовремя уложиться в график, сегодня работают около 15 подрядных организаций, между которыми распределены все площадки. Дома строятся из разных материалов: есть дома из бруса, есть из чистого бетона – это достаточно современный материал, блоки разного размера, есть панельные дома 97-ой серии, соответствующие новому стандарту, есть щитовые дома двух типов. О нашей беде узнали и московские строители, они предложили достаточно интересный вариант.
Таким образом, мы отрабатываем технологию строительства жилья на селе - с использованием наших конструкций и по быстровозводимым технологиям. Я считаю, что жилищное строительство должно активно вестись не только в городе, но и на селе, хотя бы для того, чтобы там жили и работали учителя, врачи, молодые агрономы, чтобы там была перспектива развития.
По какому принципу отбирались проекты для постройки домов для погорельцев?
- Первое, что мы сделали, провели отбор проектных технических решений, которые на сегодняшний день имеются на территории Красноярского края. Мы посмотрели на то, что нам могут предложить проектные институты, согласовав это с подрядными организациями, и получили эти технологии. Второе, мы совместно с населением, пострадавшим от пожара приняли решение отстраивать жилье на тех же семейных участках. Фактически, ни один земельный участок нами не кроился, потому что на эти земельные участки у людей есть свидетельства на право собственности. Мы все вписали в эти площадки – там, где были двухквартирные дома, остаются двухквартирные дома, единственное, что мы сделали – учли пожарные разрывы, санитарные, необходимые согласно новым требованиям. Таким образом, сначала было принятие решения на уровне краевой комиссии, согласование с жителями и только потом приступили к собственно строительству.
За чей счет производятся подрядные работы?
- Когда мы начали заниматься восстановлением, первое, что надо было сделать - провести рекультивацию. Через неделю на месте пепелища были чистые участки земли, через два дня - часть территории была загорожена, вспахана, люди посеяли огороды, посадили картошку. Параллельно с каждым из пострадавших было поведено собеседование. Первое - определили, кто согласен восстанавливать жилье на прежнем месте, а кто хотел бы выехать. Было достаточно много вопросов. И параллельно к нам стали поступать заявки от строителей, которые хотели принять участие в восстановлении поселка. Мы получили предложения «Градстроя», «Сибагропромстроя», «Реставрации», «Монолитстроя», смысл их был такой: они готовы на безвозмездной основе начинать восстановление поселка. Состоялось большое совещание, с приглашением всех, кто изъявил желание - было более ста человек. Так появились первые подрядчики. Параллельно поступило предложение от кирпичного завода: готовы дать по две тысячи своей продукции на каждый дом. Итого - сто тысяч кирпичей на печи, безвозмездно. АО «Волна» приняла решение, что они дают по сто кв.м. на дом шифера. Появились другие участники, которые были готовы оказать помощь. Самая же первая помощь была оказана губернатором из резервного фонда: люди получили деньги, каждый пострадавший по пять тысяч, продовольственные пайки, Там работали психологи, туда возили одежду, помогали общественные организации. Когда появились спонсорские предложения - стали завозить материал. Строители приехали со своими палатками, примусами, кроватями, поварами, материалами и начали строить те дома, которые называются «безвозмездные». Потом появились уже другие варианты, появилась золотодобывающая компания «Полюс», она купила пять домов в Казачинском, в которые переселилось шесть семей. «Полюс» оплатил еще три домика, изготовление панелей. На сегодняшний день организационные моменты, связанные с работой схемы финансирования, завершаются. Те средства, которые собираются от людей, от спонсоров на восстановление поселка, концентрируются на одном фонде - на одном счете районной администрации Казачинского района. На сегодняшний день - и это не тайна – выделенных средств хватит только на первую часть ликвидации последствий пожара: рассчитались с дорожниками, пожарниками, с теми, кто поставлял нефтепродукты, кто на первом этапе одевал, кормил людей. Со строителями мы не рассчитывались, думаю, что это все немножко в кредит. Мы работаем с ними на доверии, понимая, что, во-первых, они там больших денег не заработают, во-вторых, они и не пытаются, и мы не позволим кого-либо там обмануть. У нас других вариантов нет. Когда принимали решение, было понятно, что оно в большей степени моральное, а не материальное, потому что по закону - мы бы оказали материальную помощь и сказали главе района и людям: «Восстанавливайтесь сами». Но когда масштаб бедствия 12 гектаров, когда большое количество пострадавших, когда помимо разгильдяйства было то, что называется стихийным бедствием - порывы ветра до тридцати метров - на это мы не имеем право закрывать глаза.
Краевая администрация была обязана помочь, или чиновники проявили инициативу?
- Помогать будет не только краевая казна. Есть то, что называется «ущерб от пожара». Мы его оценили, документы ушли по линии МЧС в Москву, и мы рассчитываем, что через какое-то время, то, что называется «ущерб от пожара», будет возмещено. Сумма, в пределах 10 млн. рублей, это значительно меньше той суммы, которая реально пойдет на восстановление. По закону, все имущество должно быть застраховано, если случится несчастье, страховые компании возмещают ущерб полностью. Но в Казачинском не было застраховано и 10% имущества - это можно отнести к неграмотности, уровню жизни или еще каким-то вещам. Администрация края по закону не должна была восстанавливать это жилье. Мы могли ограничиться выделением тысячи рублей на человека и сказать, что мы помогли, но губернатором было принято решение помочь в восстановлении жилья для пострадавших. Мы рассчитываем на то, что краевой бюджет не будет основным источником финансирования. Пока на восстановление не ушло ни рубля бюджетных средств. Ушли деньги спонсоров, на материал, приобретение жилья. Нас никто не осуждает за то, что мы приняли это решение. В любом случае, достраивать надо.
Я не знаю, как действуют другие, но для того, чтобы у меня в голове не было сумятицы, по закону мы помогаем или нет, каждый раз перед отъездом в Казачинское я включаю пятнадцатиминутный фильм местной телекомпании, о том, как пожар начинался, бушевал и до кадров пепелища. Я родился в деревне и знаю, что в деревне хозяйство – это все - в буквальном смысле слова, и я знаю, что когда за два часа люди лишаются того, что копили всю жизнь, нельзя ставить вопрос: обязаны мы им помочь или нет.
Хотя сегодня мы, к сожалению, видим, что люди стали паразитировать на той поддержке, которая идет из краевого бюджета. Пострадавшие обращаются к нам с многочисленными просьбами: кому баня нужна, в первую очередь, кому - еще что-то, мы вынуждены держать ситуацию в рамках. Мы ждали большего и от пострадавших, надеялись, что шок у них пройдет, так же, как у нас. Я через три дня уже был в нормальном состоянии, я знал, что надо копать, увозить, песок вымывать, гравий везти, кирпич завозить, строителей обеспечить, линии электропередач восстанавливать и знал, что это можно сделать только с трезвой спокойной головой. Чего не скажешь до сегодняшнего дня про некоторых из казачинцев. Мы многих пострадавших еще и не видели, кого-то найти нельзя. Хотя можно по-человечески понять: сначала была посевная в огородах, теперь сено начали косить, потом еще что-то. Думаю, что до конца строительного сезона мы со всеми разберемся.
Расскажите о судьбе самых известных долгостроев в краевом центре.
- Небезызвестное здание на Стрелке - это не наше здание. Сейчас оно принадлежит одному из дочерних предприятий МДМ-группы. Мы сегодня по своим каналам начали инициировать принятие решения по этому зданию. Как строитель я понимаю, что лучше со временем оно не становится. Надо принять принципиальное решение – достраивать или продавать состоятельным людям. Думаю, в течение ближайшего времени удастся договориться с сегодняшним владельцем и подготовить окончательное предложение. Сейчас нет ни одного района, нет ни одного города, где бы аналогичные объекты ни исчислялись десятками. В Красноярске это и бывшее здание крайкома партии - объект, который в течение многих лет стоит в таком состоянии. Говорить сегодня, что там будет корпус Аэрокосмической академии, я бы не стал. Не потому, что я этого не хочу. Но чтобы на что-то претендовать, надо быть состоятельным. Триста миллионов рублей необходимы для завершения строительства этого объекта, я сомневаюсь, у Аэрокосмической академии есть эти деньги. К сожалению, мы получили отрицательный ответ из Министерства образования - в министерстве таких денег нет. И отдавать от одного, мягко говоря, несостоятельного, второму, такому же небогатому – нецелесообразно. Это как в математике: от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Допустим, будет числиться это здание за Аэрокосмической академией. В лучшем случае они через год к нам придут и скажут: «Давайте, помогайте финансировать». Поэтому, Аэрокосмическая академия или другой потенциальный инвестор должны доказать свою состоятельность.
Аналогичный подход у нас и по всей территории Красноярского края. Из трехсот объектов в течение трех лет мы будем достраивать 150. Это объекты социальной значимости, чисто бюджетного финансирования: школы, больницы, объекты ЖКХ, жилье для ветеранов, которые строятся на территории края. Из числа остальных объектов мы будем что-то продавать, что-то передавать в качестве возмещения собственных долгов, что-то будем передавать в муниципальную собственность, чтобы они на месте принимали решение - с кем достраивать или кому отдавать. Что-то будем сносить.
Каковы перспективы развития строительной отрасли в будущем году?
- В текущем году адресная инвестиционная программа краевого бюджета составляет 174 млн. рублей. Это, конечно, «слезы», но вы помните, когда формировался бюджет, его называли «бюджет выживания». Когда пришел Хлопонин, он говорил, что надо навести порядок, надо прочно встать на ноги. Мы живем надеждой на то, что в следующем году будет лучше, не просто надеемся, мы действуем, все делаем для того, чтобы увеличить долю федерального бюджета. Мы уже по следующему году предварительно защитились на сумму в пределах 450 млн. рублей по федеральному бюджету. Мы планируем значительно увеличить объем средств, выделяемых по федеральной целевой программе на жилищное строительство, в том числе, под снос ветхого, аварийного жилья, под жилье для офицеров запаса. Большой объем средств мы пытаемся защитить по сфере ЖКХ. И соответственно, если 450 млн. поступит из федерального бюджета, если у нас будет выделено что-то из краевой казны, то в следующем году объемы финансирования будут значительно больше. Но для меня не это самое главное беспокойство – никогда бюджет края не был определяющим по финансированию, наша доля составляла около 5%. Я думаю, что ее надо увеличивать и надо создавать условия для всех остальных. Надо создавать такие условия, чтобы было выгодно и местным частным инвесторам деньги вкладывать, и из-за пределов края сюда шли бы люди, не боясь потерять свои деньги. Нужно делать так, чтобы инвестиционный климат у нас был привлекательным для того, чтобы к нам приходили.
Я также надеюсь, что следующий год будет лучше с точки зрения адресной инвестиционной программы, и объемы финансирования будут побольше. Мы, наведя порядок, уменьшив количество объектов, определив приоритеты, постараемся этому способствовать. В этом основную роль играют не строители, а Главное планово-экономическое управление. Его специалисты сравнивают территории по социальному обеспечению, оценивают их с точки зрения перспективы развития, определяют лимиты по географии, направлению. Мы же работаем с комитетами, согласовываем уже конкретные объекты, и только после этого они ложатся в проекты на бумаге, и начинается финансирование. Думаю, что такой подход устроит и социальную сферу, и территории Красноярского края, и депутатов Законодательного собрания, потому что это не просто прозрачность, это экономическое обоснование.
Как складываются Ваши отношения с законодательным органом власти?
- Очень сложно, потому что когда мы формировали адресную программу 2003 года, для того, чтобы выполнить все пожелания депутатов необходимо было 4,5 млрд. рублей. Нам дали 174 млн., посчитайте – это 3% от пожеланий депутатов. Когда депутат восточной зоны не видит ни одного объекта, который он обещал достроить избирателям, когда, например, Медведев из Минусинска видит, что его тубдиспансер - объект, который он тоже хотел построить, не учитывается, когда депутаты северных территорий видят, что ни в Богучанах, ни в Кежме - нигде ничего не планируется, возникает множество спорных ситуаций. Поэтому бюджет на 2003 год прошел в жестком обсуждении. Корректировка бюджета этого года показала, что депутаты по-прежнему считают, что они имеют право на то, чтобы на их территории велось строительство, и эта их позиция оправдана. По-человечески, я думаю, мы друг друга понимаем, потому что я рассуждаю по принципу «сколько пива, столько песен». По-другому не будет, мы все равно будем строить ровно столько, сколько запланировано, потому что депутаты, как и мы, ответственны за экономическое состояние края. Они понимают, что будут доходы, соответственно, будут потом расходы, мы должны обеспечить бездефицитный бюджет, чтобы в этом бюджете кроме текущих трат была та часть, которая называется инвестиционная или перспективная, и тогда все будет нормально. Мы будем обоснованно строить именно то, что нужно для людей, для населения, чьи интересы представляют депутаты. Поэтому, вражды нет, но споры существуют. Борьбы пустой не хочется, но приходится отстаивать позицию с учетом сегодняшней экономической ситуации.
Проясните ситуацию с реконструкцией железнодорожного вокзала.
- Позиция администрации края была следующая: до тех пор, пока не будут выполнены условия проведения конкурса, представлена проектно-сметная документация с определением физических объемов - мы участвовать в этом проекте не будем. Поэтому мы вынудили руководство железной дороги принять то, что положено по бюджетному кодексу, провели второй конкурс, который до конца не состоялся, потому что краевые подрядные организации принимать участие в нем не захотели, не захотели по многим причинам. Первое, за редким исключением, у нас в крае нет мощных строительных организаций, которые могли бы в оговоренные сроки, качественно, при очень большом дефиците ресурсов, в том числе, и финансовых, выполнить этот объект.
Что касается привлечения на наши объекты строителей из ближнего зарубежья, из других стран, корейцев, китайцев и т. п. Здесь все не так просто. Я уже говорил, что средний возраст строителей в крае - 45 лет. Каждый год более тысячи человек заканчивают у нас строительную академию или техникум, а на стройки попадают единицы, т.е. «свежей крови» нет. Люди получают диплом и считают, что он когда-то им пригодится. Надо чтобы еще сопоставлялись рыночные показатели: мы живем с вами в одних условиях, а руководствуемся уже другими. На сегодняшний день, к сожалению, некоторые специальности нашими строителями не освоены так, как того требует заказчик. Таджики, киргизы, корейцы, китайцы, благодаря своему воспитанию и желанию трудиться вручную, делают высококачественную дешевую штукатурку, поэтому тот, кто их нанимает, не смотрит даже, есть ли у них лицензия. Мы, проводили круглый стол по занятости, обсуждали тему «Надо ли пускать в край иностранцев?». Было два полярных мнения: одни – строители - говорят: «Ни в коем случае», - а вторые говорят: «Да, обязательно надо пускать, потому что от них и дисциплина приходит, и технологии, материалы, конкуренция появляется».
Я думаю, что правда где-то посередине. Надо создавать всем одинаковые условия для работы, надо чтобы все люди, которые работают нелегально, работали официально. При этом платили налоги, были застрахованы от несчастных случаев, чтобы они находились в равных условиях с нашими строителями. Говорить о том, что мы в крае можем обойтись без привлеченных рабочих кадров, я не могу. Во-первых, это нарушение целого ряда законов, а, во-вторых, я думаю, мы с их помощью развернем нормальную здоровую конкуренцию, которая и наших заставит чему-то учиться. Посмотрите, какие красивые каменные дома мы начали строить, и кладут их наши каменщики, в том числе, и молодые.
Николай Сергеевич, Вы любите читать? Какую литературу предпочитаете?
- Техническую, СМИ в виде газет и для поднятия тонуса что-нибудь на уровне детективов.
Чем Вы занимаетесь в свободное время?
- До последнего времени я вел достаточно активный образ жизни. Учитывая, что я совершенно трезвый по жизни человек - 9 мая исполнилось 17 лет, как я не пью алкоголь - занимался спортом, любил рыбалку, охоту. Сейчас времени остается меньше. Раз в неделю хожу с друзьями в баню. Стал заядлым дачником, моя супруга занимается полупрофессиональным садоводством, разводит цветы. Люблю общаться с взрослым уже сыном, помогать ему в его проблемах, Я автомобилист, но скорость не люблю, я достаточно размеренный по жизни человек, лихачом никогда не был, за редким исключением. Вообще характер такой – я Рак по гороскопу, и прежде чем принимать какие-то решения, достаточно долго взвешиваю и думаю. Никогда, как правило, не оглядываюсь назад, и не жалею о том, что произошло. Но, прежде чем сделать какой-то шаг, обдумываю то, что может случиться.
Беседовала Светлана Харлашина