Том под номером 26 в собрании сочинений – цифра, внушающая даже не уважение, а что-то похожее на священный трепет. В него, правда, не входит ожидание от автора с более чем сорокалетним стажем чего-то нового и неожиданного – как выясняется, зря. В томе под номером 26 собрания сочинений Владислава Крапивина скрывается его совсем новая повесть «Дагги-тиц» - штука сокрушающей, титанической почти силы. Как всегда у Крапивина, о детях; как всегда, не по-детски серьёзная.
Хотя поначалу совершенно не подозреваешь, с чем тебе предстоит столкнуться – Крапивин начинает «Дагги-тиц» с убаюкивающе-знакомых интонаций. Наш герой – третьеклассник Инки, хмурый фантазёр-одиночка. В школе его либо игнорируют, либо лениво поколачивают; дома у него есть старые ходики, которые он сам починил, и муха, которая любит качаться на их маятнике. Ещё есть натянутая под потолком леска, на которую иногда выходят погулять крошечные акробаты в красных костюмах. В общем, типичный крапивинский уютно-взлохмаченный мир детства, со всеми его мальчиками со шпагами, лопухастыми островами, голубятнями на желтых полянах и топотом шахматных лошадок. И само действие поначалу кажется растворено в этом свойственном писателю безвременье крохотных, затерянных чёрт знает где городков. Все эти Краснореченски, Столбы и Брюсово вполне могут находиться в любом уголке России (хотя Крапивин разок проговаривается, называя одну из речек «сибирской») и в любом времени. Но постепенно в тексте, то тут, то там всплывают неоспоримые приметы – сначала мобильники, а потом и компьютер с Интернетом. А вскоре автор напрямую проговаривает дату – на дворе 2007 год. Впервые эта цифра появляется не где-нибудь, а в надгробной надписи – что совсем, совсем не случайно.
Как и время, истинные намерения автора проявляются в «Дагги-тиц» медленно, словно фотокарточка в чересчур слабом растворе проявителя. И вот в пусть и не безоблачный, но всё же свой, родной мир детства начинает жирным пятном вползать мир взрослых. Так дерзкое и благородное отмщение донимавшему хулигану оборачивается вдруг вынужденной встречей с его папой, большим милицейским начальником, а легкая постановка детского театра оказывается эпицентром гнусной склоки из-за помещения. Подлость и алчность, предательство и убийство – вот с чем приходится иметь дело крапивинским детям в дивном новом мире. И на практике, по живому, по кровоточащему постигать ценное и хрупкое понимание того, как можно жить, когда вокруг творится такое, и как отвечать, и можно ли вообще как-то ответить, чтобы самому в процессе не стать таким же.
Крапивину удаётся удивительное – его повесть не только становится идеальным слепком описанного в ней времени (куда чище и прозрачней, нежели в путаном и многословном «Асфальте» Гришковца, где он явно претендует на что-то похожее), но и даёт надежду. На то, что можно, можно всё-таки ещё оставаться человеком посреди всеобщего свинства – хотя даётся это очень нелегко. Но стараться ради этого всё же стоит. Потому что предать самого себя – страшнее всего.
 Сайт – www.biruza.ru |
Книги для обзора предоставлены книготорговой сетью «Книголюб» Адреса центральных магазинов:
|
Дж. Стомпер
