Because we can can can!

На выходные скатались в славный город Канск на закрытие видеофестиваля. Жаль, конечно, что получилось посетить только один день из шести, но и с него впечатлений было более, чем достаточно.

Для начала наш автобус с випами из министерства культуры края торжественно встретил на границе города мэр Канска и лично проводил нас на открытую в этом году Пальмовую аллею, сделанную по эскизам детей. Довольно очаровательная штука вышла, смешная и забавная — пальмы с глазами, пальмы в виде морковки или мухомора, пальма с красным носом, всё такое. Правда, приехавшим с нами вместе в автобусе юным дизайнерам почему-то не приглянулось — видимо, недостаточно модно выглядело. Ну, или непохоже на то, что сделано в студии Лебедева.

В киноцентре «Космос», где в этом году проходили все показы, успели поймать по небольшому кусочку пары программ. Сначала попали на подборку фильмов Владимира Кобрина — он снимал удивительные, довольно безумные трудноописуемые вещи, этакие предельно абсурдитские физические комедии, в которых вместо текстов за кадром звучали реальные записи речи душевнобольных. Показали также довольно обширную подборку интервью самого режиссера — после которых в зале встала бабушка и требовательно спросила, почему никто не объясняет, что вообще в фестивальных фильмах происходит. «А то интервью посмотришь — вроде нормальный, умнейший человек, а снимает такую муть!»

Другая программа, которую представлял такой невозмутимый бородатый немец Тобиас, была посвящена европейскому видеоарту. Европейцы, как уже давно замечено, сильно подвержены обаянию технологий — их видео-арт в основном посвящен исследованию приёмов и технических возможностей работы с изображением, с помощью которых можно менять восприятие конечного результата. Скажем, у самого Тобиаса был такой фильм — снятая с окна обычная площадь на улице, на скамейке хохочут школьницы, из подземного перехода выходят люди, неторопливо прогуливается женщина с сигаретой; но озвучено при этом так, что кажется, будто перед нами разыгрывается какая-то напряженная сцена из триллера, будто вот-вот что-то произойдёт. Не сказать, что это всё было как-то страшно интересно — но любопытно, да.

Ещё нам, так сказать, повезло — вне всякой программы нам показали вдруг новый фильм Олега Суслова, многим из вас, полагаю, известного. Говорят, у него на прошлом фестивале был неплохой фильм про чайники — свежая же его работа, «Футурошок», вызывает в основном некоторое недоумение. Там есть довольно интересная сцена танца — но придумана и поставлена она, оказывается, была девушками из театра современного танца, у которых есть спектакль с таким же названием. То есть, в чём конкретно был вклад самого режиссера в эту историю, не очень понятно — плюс к тому та часть, в которой не танцуют, подозрительно выглядит сплошным поводом затащить в кровать и частично раздеть двух прекрасных дев.

Дальше было закрытие фестиваля с награждением победителей. Сначала объявили того, кто выиграл третье место — испанец Герард Фрайсекс Рибера с фильмом «Один», такой любопытной деконструкцией вестерна, где герой ловит бандитов, дерётся с ними и упекает их в кутузку, будучи при этом в полном одиночестве. Второе место дали французу Фабрису Маруке за короткометражную комедию «Сюрприз!», такую анекдотическую историю о том, как и почему муж главной героини оказался в её день рождения лежащим у них дома голым на кровати в компании столь же неодетой соседки. Штука славная и хорошо разыгранная, но совершенно традиционная — за что там призы давать, не очень понятно, если это просто концентрированная пятиминутная французская комедия. Зато вот к гран-при никаких вопросов не было — его отдали мексиканцу Федерико Шмуклеру за фильм «Реалити-шоу», такое совершенно по-кортасаровски лаконичное и гармоничное исследование взаимоотношений реальности и телевизора. Были ещё два спецприза жюри — один русскому фильму «Жила-была Зина» (довольно мелодраматичному и не сказать, что сильно оригинальному), и ещё один фильму «Аноним», который нам почему-то не показали.

Да, а финальным аккордом фестиваля стало выступление израильской группы «Крузенштерн и пароход» в Канском Гор ДК. И это была настоящая бомба — совершенно бешеный ансамбль, состоящий из басиста, барабанщика, аккордеониста и кларнетиста, которые играли такой клезмер-джаз, в который вдруг грубо и неопрятно ворвался ломаный и сложносочиненный хардкор. Получалось такое жутко запутанное и агрессивное, но при этом довольно смешное мочилово, в котором порой всплывали то пионерские песенки, то музыка из советских кинофильмов, то песенка «Синий платочек». В середине концерта был и вовсе неожиданно-проникновенный номер с соло на пиле. Особенно трогательно было, конечно, то, что этакое гиперактивное безумие звучало со сцены Канского Гор ДК, где все сидели чинными рядами на мягких креслицах, обшитых красным плюшем. С нами рядом сидел какой-то мужчина за сорок, в костюме и с интеллигентной лысиной — его семья сбежала с середины концерта, а он сидел и смотрел на сцену очень, очень внимательно, и хлопал со страшным энтузиазмом.

Да, а уже после концерта организаторы пообещали привозить в Канск только группы, что начинаются на К. Так что все думаем о том, кого хорошего на К можно было бы привести — они открыты к предложениям.

С.М.