Стихи с персонажами, как они вам? Не правда ли, постоянное «яканье» некоторых поэтов изрядно достало. А тут… «Я» распадается на всю человеческую Вселенную. Включающую не только «нин» и «алиночек», но и иные существа и сущности — выводок вольной птицы фантазии.
В коих и обретает себя автор — поэт Инга Шепелева. Читаните, может чего и приглянется. А вот ЖЖ Инги.
Инга Шепелева
==
тоненькие нити протянулись между космосом и ниной
как-то вечером, когда нина говорила по телефону
со своей хорошей подругой мариной, ее озарило
рука нины опустила телефонную трубку от головы
и голос марины певуче касался нининой груди
а нина стояла — прямая струна
и живая вода лилась на нее с потолка
и огромные руки подняли всю нину вверх
и нина узнала вдруг — ниоткуда,
что любовь спасет всех
и людей, и растения
что отдавая ты получаешь вдвойне
что истина — это сеять семя добра на земле
нина стояла на воздушных слоях
оторопевшая и такая красивая
какой не была минуту назад
==
«какое великолепие — это ветер
и летающий вихрем снег!»
так говорила лена,
повернувши лицо к тебе
и в этом лице
ты видел ее первородный свет
«лена, лена, иди ко мне!
я тебя на своих юношеских руках
подниму в небеса,
чтобы ты поближе посмотрела
какая там красота!»
стоя перед замерзшим парком
у завитых цветами ворот,
лена смотрела в твои глаза
вполоборота
ты можешь позвать ее сразу, сейчас
и она — пойдет.
лена — великая сила твоя,
оттого что зажгла твое сердце
и когда она говорит такие слова
у ней в груди открывается дверца,
из которой летят на тебя,
гремя крыльями, дикие птицы
лена — тысячи лиц,
всех, что видел ты постоянно,
красивых и некрасивых.
моя маленькая принцесса
мои сильные крылья
выпусти в зиму дыханьем жарким, паром
свое бесконечное чувство
«здесь так красиво, сережа!
я щас взорвусь!»
я подарил тебе сердце, лена
подарил, ты его не украла
воздух смеется, я тоже смеюсь
она застыла, и так стояла
вздрагивала и шея у ней трепетала
лена под снегом, рядом, даже не за руку
это сильнее сейчас даже чем лена под одеялом.
==
алиночка, меня поцарапала невидимая кошка
проснулась ночью в молоке вся в липком страхе
с нервической полосой на коже
чуть выше запястья красная стрела пролетела
вызвала желание сказать: «мама»
я сказала «мама» лежа на спине
головой приподнявшись над белым
я звала маму, вела напряженной шеей
в сторону окна за облаком-шторой
за небом горелым копотным
мне улыбалась меня окрестившая кошка
рыжая кошка с глазами раскосыми
кошка — дура, привиденье, это не важно
алиночка, знаешь, только в такие ночи
душа становится старше
==
смотри!
не смотри!
мечется по комнате, хлопает длинной рукой
по цветам на обоях
вспыхнет свет
погаснет света света не погаснет даже во тьме
у ней вместо глаз фонари
погаснет свет и очертится окно
в нем зимний тоже оранжевый шар
на фоне черного
там снег
и от того что света сильно топает
соседи бьют по батарее в барабан
она играет эта света в игры
стоит молодая красивая
держится на плаву
пригрела на плече ящерицу
в груди жабу
света ты как цветок
так хочется с тобой играть
покажи мне куда стрелять
папино ружье
у светы на макушке груша
она хохочет как ненормальная
у светы дрожит душа
все стоит у этой стены
и лупит по ней ладонью
есть свет нету света
кровать здесь я вижу сны
мне можно сегодня
я так красиво одета
стреляй
ну стреляй
Анатолий
==
грохочет крыло железное
летит на тебя искра
вывернуть шею
шагнуть назад
бросить монетку в бездну
акула
акула — разумная злая тварь
ее сделали там же где и тебя
у моря дна
там где летит искра
там сделали ее тебя и кита
а меня зачем-то выкинули с борта
лети говорят сама
==
мальчик идет по песку несет на плече
морской гробик зеленую лодку
его кожа вся в клеточку от сетей
бедный мальчик — чужой, сиротка
черный маленький, берег широк,
отражает весеннее солнце
моря зеркальный бок
а у кромки воды — ведро
там уже умирают рыбы
мальчик, мальчик, куда ты идешь?
повелитель, тебе не стыдно?
море лодочку подберет
горизонт начеркает штрихи
зелененький лепесток там, вдали
и на песке отпечаток ноги
плыви дорогой, плыви!
==
лист упал
был последним, сорвался
а у меня в ванной комнате
белый мохнатый олень
занавеску сжевал
и в моей воде искупался
подышал моим воздухом:
скоро девушка будет зима
я его по спине похлопала
поцеловала в глаза его мокрые
и сказала ему: ага
==
у анжея была любовь в неаполе
аргентина наслаждалась июлем
наталья бросала полную чашку кофе на пол
сережа раскачивался на стуле
грянул ветер и все засмеялись
повскочили которые сидели в зале
люду все во дворе называли странной
у ней душа была большая а руки — маленькими
который в италии, тот спрыгнул с башни
весело, с парашютом.
пока он летел, он не мог разглядеть наташу
первокурсницу, курящую за институтом
анжей летел над италией, будто парусник
и сердце смеялось под его курткой
боря плакал и мама поставила боре градусник
потому что вдруг у бори температура
а боря плакал оттого что узнал про бабочек
что они умираю зимой, не дождавшись птиц весеннего пения
он представлял их — покойниц под снегом
и плакал от жалости и отвращения
был ветер и снег уже падал.
а по дорожке бежала катя и улыбалась
подлетала хваталась за землю одним движеньем руки
у кати сегодня праздник, потому что сашка сказал ей:
у тебя клевые, катька, коньки!
по небу летит бордовая лошадь — делает вечер
мужской голос, наташа, свечи
боря подпрыгнет на стуле, вешая шарик
на кривую еловую лапу
в шарике весело отражаются — мама и папа
у кати сегодня праздник
наташа не помнит дальше
==
я забуду, что было в том жарком лесу
то, тридцатое может быть, постоянное счастье
голос забуду, груду камней в пруду,
лебедя точно смола с шеей покатой
перестану смотреть в свою голову, внутрь,
сегодня — отдамся всецело чужой тоске,
как будто бы книгам тенесси уильямса
уильяма тревора уэльбека
потому что они чужие — иноязычные
чужая тоска на чужих языках
они — пишущие жирафы
жираф как человек с длинной шеей
лесенки лейпциг я развалилась на атомы
я забуду про лето про синий алмаз
в небесах, про инопланетного богомола
мой друг, мой друг илья бутафорским ангелом
подметает мастерскую режиссеров
позвоню тебе в восемь
купи к ужину что-нибудь подешевле
расправлю бальное платье украденное из театра
буду раскачиваться на стуле, ковырять вилкой
в консервной банке
и думать о другом, о другом,
не о солнце, не о том, что будет потом
о доме, о новых обоях, о библиотеке
театральных деятелей
я как стрекоза, меня будто бы вихрем вертит
мне не усидеть на месте
на лекции, в конверте
