И с блеском этого добился. Когда заказчик посмотрел: То отшатнулся, поседел, Смартфон упал, отвисла челюсть, Окаменел - едва ль - час целый. На ограниченном пространстве, В непостижимом буйном танце, Навек застыли кирпичи… Там где их мэтр запечатлил: Как будто клал в бреду, в ночи. Один стоял, другой лежал, Третий куда-то побежал… Недобежал, решил вернуться, Но, не успевши развернуться, Застыл навек в нелепой позе. Завис над ним, с явной угрозой, Четвёртый. Пятый, как сказать? Ну, невозможно описать – Таких вообще нету позиций, Если, конечно, не напиться. Представьте: ОН СИДЕЛ загнувшись Шестой об тот кирпич запнулся; Коль не держал его б раствор, Упал бы он, разбивши лоб (Что, не берёт ещё озноб?) Седьмой решил драть от позора, Задержан так же был раствором; Восьмой кирпичь улёгся спать И видел сон: во сне -- летал. Я видел сам, кирпич -- витал…
Когда заказчик посмотрел:
То отшатнулся, поседел,
Смартфон упал, отвисла челюсть,
Окаменел - едва ль - час целый.
На ограниченном пространстве,
В непостижимом буйном танце,
Навек застыли кирпичи…
Там где их мэтр запечатлил:
Как будто клал в бреду, в ночи.
Один стоял, другой лежал,
Третий куда-то побежал…
Недобежал, решил вернуться,
Но, не успевши развернуться,
Застыл навек в нелепой позе.
Завис над ним, с явной угрозой,
Четвёртый. Пятый, как сказать?
Ну, невозможно описать –
Таких вообще нету позиций,
Если, конечно, не напиться.
Представьте: ОН СИДЕЛ загнувшись
Шестой об тот кирпич запнулся;
Коль не держал его б раствор,
Упал бы он, разбивши лоб
(Что, не берёт ещё озноб?)
Седьмой решил драть от позора,
Задержан так же был раствором;
Восьмой кирпичь улёгся спать
И видел сон: во сне -- летал.
Я видел сам, кирпич -- витал…