«Дорога», Кормак Маккарти

Кормак Маккарти российскому читателю стал известен в 2007 году. После того, как в экранизации его романа «Старикам тут не место» сыграл Томми Ли Джонс, а Хавьер Бардем получил заверенное «Оскаром» право сверлить читателя своим проникновенным взглядом с обложки. Что ж, важнейшее из искусств и по части продвижения переводной литературы важнейшее. Но с «Дорогой», получившей Пулицера и возглавившей несколько авторитетных списков как лучший роман десятилетия, история вышла анекдотическая. Наши нерешительные кинопрокатчики, похоже, решили предать фильм забвению, и теперь искусственно состаренный Вигго Мортенсен смотрит с обложки книги несколько недоуменно.

Но заглянем лучше под этот сиротливый постер. Безымянные отец и сын бредут сквозь лишенное солнца кладбище мира, похороненные в пепле безжизненные пустоши, оставшиеся после некоей глобальной катастрофы. Кое-какой скарб в разваливающейся тележке из супермаркета, револьвер почти без патронов и полная опасностей дорога, ведущая к побережью. Все идеалы и обозначения погибшей цивилизации потеряли смысл и стираются из памяти. «Если нечего вспомнить, сам придумай новые ритуалы и неукоснительно их соблюдай». Немногочисленные выжившие по большей части оскотинились и промышляют каннибализмом (только не наши герои). Ни красок, ни еды, ни малейших оснований для надежды. «До рассвета было еще далеко, когда мальчик упал и больше не смог подняться. Завернул его в свою куртку, потом в одеяло, сел на землю, держал его в объятиях, раскачиваясь взад-вперед. Одна пуля в барабане. Не хочешь смотреть правде в лицо. Не хочешь».

И про Хемингуэя в свое время говорили, что пишет так, что проще уже вроде бы некуда. Маккарти же относится к тем писателям, кто это наивное утверждение если не развенчивает, то точно вносит свой самобытный вклад в «теорию айсберга» (когда за внешней лаконичностью скрывается важное содержание, выходящее из «подводного» контекста). Он упрощает свое письмо до голого каркаса, порой даже до схематизма вроде «Запах воды. Тянет холодом. Мокрая галька на берегу. Стоял и наблюдал за мальчиком». Получается очень трепетный союз формы и содержания: мир, в котором все общественные конвенции поляризовались до хороший-плохой, любить-убить, очень убедительно озвучивается таким вот языком прямого назначения.

В комплекте с предельной серьезностью и очень уж притчевым уклоном этот «голый каркас» Маккарти приобретает еще одно замечательное свойство. При восприятии он окисляется таким количеством смыслов, на какое у читателя хватит кислорода. Библейский сюжет? Определенно. Эпитафия на могиле Бога? И она тоже. Ревизия гуманизма? Разумеется. Поиски смысла жизни? Конечно. Новоновозаветная история? Наверняка. Правдоподобная ода любви? Несомненно. Точный диагноз современного сознания? И он тоже. Перечислять можно долго, потому как «Дорога» — это не только роман предельно мифологический, но и доведенный до какой-то доброкачественной универсальности. Лучший за десятилетие — это, может, и преувеличение, но гораздо больше простого бонуса к экранизации.