Альбина Комович: «Часто ребенок скрывает, что у него в семье не все благополучно»

Современного ребенка повсюду подстерегает опасность. Его может обидеть учитель. Он не застрахован от насмешек и оскорблений со стороны одноклассников. Ему сложно противостоять жестокости родителей. А если у ребенка есть физические недостатки, то он обречен на одиночество — сегодняшнее общество не готово принять такого в свои ряды. Об этих и других детских проблемах — в разговоре с уполномоченным по правам ребенка в Красноярском крае Альбиной Комович.

Альбина Дмитриевна, как часто дети сталкиваются с жестокостью со стороны родителей?

Достаточно часто. Мы проводили социологические исследования в двадцати территориях края. И двадцать процентов детей признались, что дома их бьют, четыре процента — что над ними издеваются. Родители рассуждают как? Мой ребенок, что хочу с ним, то и делаю. Захочу — ударю, захочу — поставлю в угол, захочу — оставлю без завтрака. Но ведь ребенок — это не собственность родителей, а самостоятельный человек. И решать по своему усмотрению его судьбу, тем более ломать ему жизнь никто не имеет права.

В семье должна быть атмосфера взаимопонимания. Прежде чем наказывать ребенка, родитель должен разобраться в ситуации. Почему он получил двойку? Почему в начальных классах он учился хорошо, а перешел в пятый и «съехал»? Ребенка надо уметь услышать и понять. Ведь пренебрежение к сыну или дочери — это тоже жестокость. Кроме того, родители часто вымещают на детях свое раздражение. Но разве виноват малыш в том, что появился на свет, создал дополнительные трудности, не оправдал ожидания? Поступки взрослых определяют их дальнейшую жизнь: украл и сел в тюрьму или устроился на работу и заработал деньги. Дети же целиком зависят от мамы и папы. Очень часто ребенок думает, что это он плохой, поэтому заслужил к себе плохое отношение. Но он этого не заслужил!

Наверное, дети в каких-то случаях еще и оправдывают поведение родителей.

Конечно. У нас была ситуация, когда отец заподозрил тринадцатилетнего мальчика в воровстве и избил его раскаленными прутьями. На отца завели уголовное дело, а ребенка поместили в приют. Отец разошелся с матерью мальчика, чтобы она забрала парня из приюта, и дело распалось. Я разговаривала с этим ребенком. На отца он не обижается. Он его жалеет: «Папа не виноват, его так же дедушка бил. Поэтому и он так поступает». Кроме того, выяснилось, что если мама его заберет, то он будет жить не с ней, а с дедушкой. Я говорю: «Подожди, так ведь он жестокий, он бил твоего отца…» На что мальчик спокойно отвечает: «Дедушка теперь старенький, он со мной не справится»… Не случайно уголовные дела, связанные с жестоким отношением к детям, очень редко доходят до суда. Сначала ребенок начинает давать показания, а потом от них отказывается.

Каким образом можно выявить семьи, где к детям, мягко говоря, относятся плохо?

Если семья асоциальная, это сразу видно. Мне недавно позвонила учительница и рассказала, что в школу пришла девочка, которая выглядела неопрятно. Учительница поговорила с ней, потом — с соседями. Оказалось, что ребенок все лето ночевал на скамеечке. Иногда — у соседей. Ела что придется. Мама дома практически не бывала, дедушка напивался, заламывал внучке руки, бил до синяков. Но тут возникает вопрос: почему же соседи никуда не сообщали? Ведь это продолжалось несколько месяцев! Нельзя быть равнодушным к детскому горю, детской беде.

Детей из асоциальных семей видно. А как быть с семьями, которые с виду кажутся вполне благополучными, а на самом деле страшно представить, что там творится?

Кто может узнать, как в семье живется ребенку? Воспитатель детского сада, классный руководитель. Как-то к нам обращался школьный психолог с такой проблемой. Мама, занимающая высокий пост, по-тихому избивает девочку, когда никто не видит. Надо было что-то делать, чтобы и огласке это не предать, и на маму повлиять. Это очень сложные ситуации.

Альбина Дмитриевна, а сами ребятишки к вам обращаются?

Да, приходят. Из Академгородка мальчик приезжал, третьеклассник. Жаловался на маму. Она его постоянно доставала: «Посиди со мной, пойдем вместе погуляем, ты не ешь — значит, ты меня не любишь». И так постоянно. Представьте, каково было ребенку. Я долго разговаривала с мальчиком, объясняла, что мама его любит. Потом общалась с отцом, который переехал к своей матери. Он хорошо относится к жене, но говорит, что жить с ней и правда невозможно, хотя и не думал, что ребенок так страдает. В итоге отец забрал сына к себе.

Другой случай: девочка обратилась с такой проблемой: мама не хочет брать у отца деньги, отказывается от алиментов, хотя женщина состоит на учете по безработице и семья испытывает экономические трудности. Получается, что из-за гордости матери страдает ребенок. Девочка поговорила с отцом, он мне потом звонил. В общем, деньги стали принимать.
Две девочки приходили, у которых конфликт с мамой. Одна — студентка, другая — школьница. Когда они дома вместе, мама их не трогает, а когда по отдельности — бьет. Мы их проконсультировали по поводу размена квартиры, подключили бабушку. Девочки не хотели, чтобы мы разговаривали с матерью, поэтому общались с родственниками, пытались через них решить проблему. И это дало результаты — женщина одумалась, перестала махать кулаками.

Но таких случаев, когда дети открыто обвиняют родителей, все-таки единицы. Как вы думаете, с чем это связано? Дети элементарно не знают своих прав или причина кроется в чем-то другом?

Часто ребенок скрывает, что у него в семье не все благополучно. Ему стыдно за родителей. Дети, которые к нам приходят, просят, чтобы ни в коем случае об этом не узнали в школе. Казалось бы, ты ведь не виновен, что к тебе жестоко относятся. Но ребенок боится. Значит, в школе к нему будет уже не такое отношение. Когда я встречаюсь с педагогами, я всегда им говорю, что школа для детей — второй дом. Но, к сожалению, даже там ребенок бывает не всегда защищен. Еще хочу сказать, что проявление жестокости со стороны родителей влечет за собой цепную реакцию. Ребенок сам может стать жестоким и начать вымещать свою злость на более слабых ребятишках.

Конфликты между учениками были всегда. Но из-за чего в основном дерутся сегодняшние школьники?

Дети пишут, что в школе есть дискриминация по внешнему виду, одежде. Имеет значение социальный статус родителей. Если ты из небогатой семьи, плохо, небрежно одет, ты рискуешь столкнуться с негативным отношением одноклассников. Сейчас появилась «мода» снимать коллективные драки на телефон и размещать их в Интернете. Чуть не боевики. У нас были случаи, когда педагоги смотрели на это сквозь пальцы. Хотя такие вопросы в первую очередь должен решать педагогический коллектив и родители. Если не решают, тогда приглашаем к нам и педагогов, и родителей, и секретаря комиссии по делам несовершеннолетних, и всех, кто имеет к этому отношение. Отсюда они уходят уже с совсем другим настроением.

Видеозапись — это уже доказательство вины. А если ребенка бьют где-то за углом? Попробуй докажи. И потом, не все же рассказывают о своих проблемах взрослым, ведь это может спровоцировать продолжение конфликта. «Ах, ты учителям (родителям) нажаловался… Ну получай!»

Конечно, ребенок не должен молчать. Если он сам не может решить проблему, это обязаны сделать его законные представители: родители, педагоги, директор. Есть разные педагогические технологии, позволяющие выявить такие случаи. Я сама работала в школе и могу сказать, что ребятишки все рассказывают. Другой раз сижу, дневники проверяю, они приходят и начинают говорить, кто кого бьет и почему. Дети хотят, чтобы им помогали. Учителя все-таки старше, и опыта у них больше. Другое дело, что педагоги не всегда ведут себя правильно, у них нет доверительных отношений с учениками… Но в каждой красноярской школе есть инспектор по делам несовершеннолетних, в крайнем случае можно обратиться к нему. Что касается родителей, то здесь опять же нужно общение. Некоторые дети замыкаются в себе. Но когда ребенок каждый день рассказывает маме и папе, как прошел день, что он делал, то родители сразу поймут, если с ним что-то произошло.

Какие еще права детей часто нарушаются?

Каждый ребенок имеет право жить и воспитываться в семье. К сожалению, не всем мы можем обеспечить такое право. Сейчас очень много асоциальных семей. Каждый год от 1000 до 1700 детей остаются без попечения родителей. У нас более 18 000 детей-сирот, из которых от 70 до 90 процентов (в зависимости от территории) мальчишек и девчонок — социальные сироты при живых родителях. Это отдельная категория детей, которые нуждаются в особой защите государства. Но как показывает практика, их права тоже нарушаются. Когда я приезжаю на места, я первым делом иду не в социальные учреждения, а в школы к самим детям. Некоторые учителя способствуют дискриминации сирот. Например, был случай, когда ребятишек из детского дома, которые пришли в школу, посадили на галерку. Они сразу почувствовали себя изгоями.

Насколько я знаю, сироты имеют право на определенные льготы. Всегда ли это соблюдается?

Бывают случаи, когда нарушают право сирот на образование. Я недавно была в Балахтинском районе. Там выпускница вышла замуж и уехала в Москву. В столице поступала в институт, и ей поставили двойку. А девочка умная, хорошо училась. На следующий год она не стала прилагать документы, что сирота, и прошла по конкурсу. Это тоже говорит об отношении. Да что Москва? И у нас это есть. Были примеры, когда дети сдавали все экзамены, а их не зачисляли. К нам приходила бабушка, воспитывающая двух мальчиков. Одного из них три месяца не включали в приказ о зачислении, пока я не вмешалась. Там три или четыре раза теряли документы, что мальчик — сирота. Я звонила декану университета, так он мне сказал: «Много здесь таких!» Только после того как я пригрозила ему, что напишу официальное письмо в прокуратуру, вопрос решился положительно. Сиротам же надо дополнительные стипендии платить, комнаты в общежитии выделять. Кому это надо? Кроме того, сирот с большим неудовольствием берут на работу, нарушая тем самым их право на труд. Нарушается право на жилье, у нас на сегодняшний день около шести тысяч сирот нуждается в жилье. Когда ребенок выпускается из профтехучилища, он должен освободить комнату для другого учащегося, который, например, приехал из села. А куда он пойдет? Ему негде жить.

И сирота, как правило, поступает в еще одно средне-специальное учреждение.

Да, это для него хоть какой-то выход… Вообще право на жилье у нас нарушается не только в отношении сирот, но и других детей. Если семья не может купить достойную квартиру, дети в таких семьях уже страдают. Значит, надо строить социальное жилье. Этого, к сожалению, мы сейчас не видим. Мало внимания уделяет государство и проблемам семей, где есть дети-инвалиды. От 30 до 50 процентов таких ребятишек воспитывают одни мамы: отцы не выдерживают и уходят. А ведь патологии бывают разные, иногда ребенок даже в коляске сидеть не может. В других странах, если ребенок лежачий, маме дают возможность хотя бы полдня работать. С ребенком в это время находится ассистент — студент медицинского учебного заведения. А у нас даже пенсии платят всем одинаковые, независимо от того, полная ли семья, есть ли еще братья и сестры, в каком состоянии находится ребенок.

Это скорее проблемы родителей. А в чем нарушение прав детей-инвалидов?

Вы вообще видели на улице нашего города ребенка, который ехал бы на колясочке в кафе или кино? Я, например, ни разу такого не встречала, сколько ни смотрела. Почему? Прежде всего, для него не созданы подходящие условия: он не может свободно передвигаться, ездить в автобусе, посещать театры и различные заведения. Получается, что умственно развитый ребенок, который хорошо учится и владеет компьютером, лишен возможности общаться с другими людьми. Он закрыт в четырех стенах и привыкает жить одиноко. С ним рядом находятся только родители, но ведь когда-то родителей не станет. И тогда наступит самое тяжелое время в его жизни.

Для того чтобы среда обитания стала подходящей, нужны миллиарды. Но что-то же можно сделать, чтобы ребенок-колясочник был адаптирован к обществу?

Наше общество не совсем готово к тому, чтобы встречаться с такими детьми и не обращать внимания на их недостатки. Для этого нужно время, ведь мы не так давно заговорили об этих проблемах. Когда я работала в управлении социальной защиты, мы проводили анкетирование среди родителей, имеющих детей с ограниченными возможностями. Некоторые люди писали, что десять лет не вывозили ребенка на улицу, потому что стеснялись. Ребенок-инвалид воспринимался взрослыми как какое-то исключение. Вы, наверное, когда учились в школе, тоже были не готовы к тому, чтобы с вами за одной партой сидел ребенок с протезом.

Думаю, я восприняла бы это нормально. Но ведь дети — народ бескомпромиссный. И эта бескомпромиссность порой доходит до жестокости. Они могут высмеять физические недостатки, обидеть, ранить…

У нас сейчас есть примеры, когда дети с ограниченными возможностями занимаются в общеобразовательных школах вместе с обычными детьми. В классе к ним привыкают и уже не показывают пальцем. Когда школьники близко с ними общаются, у них появляется чувство сопереживания, желание поддержать, помочь. Ребята из Сосновоборска даже разработали специальный проект и стали посещать семьи, где есть дети-инвалиды. Сначала мамы относились к таким визитам настороженно, но потом поняли, что ребятишки желают им добра. Они стали встречаться, общаться, вместе пить чай. И дети с ограниченными возможностями уже не стесняются, и школьники привыкают. Надо выводить этих детей в общее образование, начиная с детских садов, чтобы остальные привыкали. Да, это другие, особенные дети. Но они тоже имеют право жить и пользоваться всеми благами общества.