Сергей Ануфриев: «Нам есть что показать»

27 января исполнилось ровно 100 лет Красноярской детской художественной школе им. Сурикова. Школа открылась при содействии самого Василия Ивановича Сурикова и до сих пор остается базовой основой художественного образования в Красноярске. В чем ценность фундаментального образования в изобразительном искусстве, в интервью «ВК» рассказал председатель Красноярского краевого отделения Союза художников России Сергей Ануфриев.

Не на пустом месте

О суриковских традициях в Красноярске с высоких трибун рассуждают столь часто, что это давно уже стало расхожим и бессодержательным штампом. Объясните для народа, Сергей Евгеньевич, что же такое эти самые традиции и почему их так важно сохранять?

Видите ли, традиции на пустом месте не рождаются, должна быть какая-то отправная точка. И я считаю, что нам очень повезло, что Красноярск — родина Сурикова, величайшей фигуры в культуре и искусстве России.

Все ли горожане понимают, как нам повезло?

Увы, для многих красноярцев имя Сурикова вообще ничего не значит. Накануне его 160-летия Красноярский союз художников провел акцию: в холлах трех крупнейших торговых центров города мы показывали репродукции трех известнейших произведений Василия Ивановича — «Взятие снежного городка», «Боярыня Морозова» и «Милосердный самарянин». И были просто поражены, что 80 процентов опрошенных не смогли ответить, чьи это картины. И на улице проводили опрос, кто такой Суриков. Примерно столько же человек ответили, что не знают.

Невероятно.

Да, улицу Сурикова знают, а чье имя она носит — нет... Это, кстати, одна из причин, почему в Красноярске три года назад появился Зимний суриковский фестиваль искусств. Необходимо популяризировать то, чем мы вправе гордиться. А для Красноярска имя этого человека дорого еще и тем, что именно благодаря ему здесь появилась художественная школа. И в чем еще ее ценность? Да, не все выпускники художественных и музыкальных школ становятся художниками и музыкантами. Но там в них закладывают зерно гармонии и понимания красоты.

Традиции не разрушены

А в чем профессиональная ценность академического образования?

Это серьезнейшая фундаментальная основа. Когда-то художественные академии Франции, Италии и Германии считались сильнейшими в Европе. Но вследствие всевозможных новаторских идей 20-х годов прошлого века академическая основа в Европе была полностью утрачена. Благо, сейчас там возвращается интерес к реалистическому искусству. К тому самому искусству, которому у нас учатся в общей сложности 15-16 лет — в школе, училище, затем в институте. И хорошо бы еще потом попасть на три года в аспирантуру — в мастерские Академии художеств. Только тогда можно говорить о полноценном профессиональном образовании.

Насколько вообще популярна сейчас профессия художника? Такое ощущение, что в ней все больше женщин.

Это действительно большая проблема. Никакой дискриминации по половому признаку, но в изобразительном искусстве есть специальности, которые связаны с тяжелым физическим трудом — скульптура, керамика. Вредное производство, постоянно приходится таскать какие-то тяжести. Да и женское и мужское мировосприятие существенно отличаются — важно, чтобы было и то, и другое. Но искусство сейчас не кормит, поэтому мужчин в нем, к сожалению, все меньше.

Как считаете, сами подходы к художественному образованию не устарели?

С одной стороны, эта система, основанная на классической базе, была заложена очень давно и кардинально не трансформировалась. В Красноярске, еще и в силу его географической удаленности от Европы и Америки, не ощущается какого-то серьезного влияния новых видов искусства. Может, это и плохо. В искусстве не должно быть однообразия. Но, с другой стороны, это позволило нашему образованию сохраниться. Как сказал наш гость, один из ведущих китайских искусствоведов Ван Джун: «Ваше счастье, что вы ничего не разрушили, а сохранили и продолжаете развивать сложившиеся традиции. Я объездил весь мир — во многих странах этого нет и в помине. А для Китая наибольший интерес представляет именно ваше реалистическое искусство. Не надо копировать авангард Запада».

Ложные ценности

А как вы относитесь к высказываниям, что традиционное искусство чересчур консервативно, оно зажимает творческую свободу — в отличие от так называемого современного или актуального искусства?

Мне кажется, эта терминология вводит людей в заблуждение. А что, разве Суриков уже не актуален? Противопоставление создается намеренно, чтобы самим как-то возвыситься на фоне величайших образцов культуры и искусства. И, по большому счету, благодаря чисто внешним акциям, за которыми нет ни серьезной глубины, ни смысла. Я считаю, что все должно существовать в равных условиях и на равных правах. Но повышенное внимание — и со стороны деловых кругов, и в СМИ — сейчас уделяется как раз пресловутому актуальному искусству. Хотя ошибочно думать, что в тех его проявлениях, которые иногда случаются в Красноярске, есть что-то новаторское. Все это происходило в мире уже сотни раз.

Между тем, в частности, про Олега Пономарева, который использовал в качестве кисти свой детородный орган, говорили, что здесь его не поняли и не оценили, а вот в Москве он был бы на вершине популярности.

Я вас уверяю — в Москве таких сотни! И чем уже только не рисовали — любыми выпуклыми предметами! Да, в Красноярске это вызвало фурор, наш народ к такому эпатажу непривычен. А в своей деревне Мотыгино Пономарев, наверное, вообще мог бы стать национальным героем. Если бы только его там мужики палками не побили, что куда вероятнее. Понимаете, это все блеф, просто Олегу захотелось чем-то выделиться. И ведь заявил он о себе не на канале «Культура», а в пошлейшей телепрограмме «Секс с Анфисой Чеховой». И что мне особенно неприятно — он еще и Союз художников подставил.

Каким образом?

Ко мне обратились с телевидения: «Мы хотели бы рассказать о каком-то молодом художнике-новаторе». Олег в то время возглавлял молодежное объединение Союза художников, и я порекомендовал обратиться к нему. А в итоге все обернулось позорным фарсом... Сейчас он вышел из нашего союза. Но это частный случай, он на поверхности, а корень проблемы гораздо глубже.

В чем же он?

В этой области существует целая система зарабатывания денег. Как сказал на встрече в Красноярске Михаил Шемякин: «Сейчас и до вас в полной мере докатится вал западного искусства, которое будет преподноситься как высочайшее проявление. Вам будет вдалбливаться, что все ваши традиции — анахронизм». Много всякого мусора продается на Западе за большие деньги под видом настоящего, актуального искусства. И есть богатые люди, которые считают для себя престижным в это вкладываться, — например Роман Абрамович. Что ж, он человек эксцентричный... Но мне гораздо ближе позиция китайцев и японцев, которые считают, что приобретение произведений классического искусства — вложение денег в перспективу, в настоящую культуру. В Японии если человек посещает концерт или выставку, это положительно влияет на его зарплату. Пусть раз девять сходит из меркантильных соображений. А на десятый раз его пробьет — иначе и быть не может!

Иными словами, у культуры есть свойство прививаться?

Безусловно. Но все же лучше, чтобы она прививалась с детства. И хорошо, когда на выставки и концерты ребенка приводят родители — тогда он начинает воспринимать искусство более осознанно, нежели когда приходит с одноклассниками. Не знаю, как воспитать в наших согражданах такое отношение к себе и своим детям. Но я абсолютно убежден в необходимости государственных вложений в культуру, как это практикуется во всем цивилизованном мире. Для чего? Чтобы общество не деградировало. Если какое-то время не заниматься физкультурой, организм слабеет. Если не работать по специальности, теряется квалификация. То же самое и с культурой — если общество не будет к ней осознанно стремиться, оно не останется на прежнем уровне, нет. Оно деградирует. Непонимание этого может привести к плачевным результатам. В советское время на всех предприятиях был культмассовый сектор, который организовывал культурный досуг работников. Сейчас ничего такого нет и в помине.

«Нас никто не финансирует»

К слову, о необходимости культурной прививки с юных лет. Когда-то у суриковской школы были филиалы в нескольких детских домах Красноярска. Почему их нет сейчас?

Этот вопрос мы обязательно рассмотрим на круглом столе по вопросам художественного образования, когда будем обсуждать итоги выставки выпускников-суриковцев, которая сейчас открылась в Академии художеств на Предмостной. И по итогам круглого стола направим обращение к властям. Филиалы закрыли, потому что из года в год сокращается финансирование. Но если педагоги в конце концов не выдержат этого издевательства и уйдут из школ, система рухнет. Потом не восстановишь...

Красноярскому отделению Союза художников России в этом году исполнится 70 лет. На какие средства он существует?

Уточню: 70 лет как отделение вошло в состав Союза художников. А первое объединение появилось здесь еще в 1905 году, когда пятеро художников уведомили губернатора, что они создают товарищество, которое ставит своей задачей развитие в обществе изящных искусств. Так вот, с тех пор цели не поменялись, это до сих пор сверхзадача нашей организации.

Что же касается средств к существованию — нас никто не финансирует. И наше счастье, что у нас есть собственные возможности, своя собственность. Но в Доме художника всего два камерных выставочных зала, потому что часть помещений мы вынуждены сдавать в аренду — нужно же на что-то содержать здание! А будь у нас господдержка, мы бы открыли еще несколько выставочных залов. И всем от этого было бы только хорошо — и художникам, и обществу.

О необходимости строительства в Красноярске большого выставочного центра говорится уже давно, но воз и ныне там...

Будем надеяться, что до понимания этого созреют и наши власти. Масштабная декабрьская выставка к 75-летию края в галерее MixMax еще раз продемонстрировала заинтересованность красноярцев в постоянно действующем выставочном центре. А нам есть что показать. На конференции, которая проходила в те дни, доктор искусствоведения Александр Ильич Морозов из Москвы сказал: «Я думал, что увижу очередную помпезную юбилейную выставку. А теперь могу признать, что искренне удивлен и поражен творческим уровнем красноярских художников. Это уровень столиц, причем очень высокий, уровень музейного профессионализма». В наших планах, кстати, издать художественный альбом с этой выставки.

Так что потенциал у нас есть, наша организация — самая многочисленная за Уралом и самая развивающаяся. В Красноярском союзе художников уже около двухсот человек, есть постоянный приток молодежи. Но творческие начинания необходимо поддерживать.

А почему в Красноярске не развивается рынок частных галерей, притом что эта ниша свободна?

Потому и не развивается, что нет условий. За тридцать лет, что я здесь живу, в городе появилось и умерло с десяток галерей. Сейчас осталась только одна — «Арт-галерея Романовых», и я от всей души желаю ей удачи. Но одна галерея на миллионный город — несусветный мизер. Однажды мы делали выставку на юге Германии, в небольшом городке Пассау. На 74 тысячи жителей — 36 галерей. В день открывается 5-6 выставок — и их посещают! Я пробыл там неделю — это что-то фантастическое. Государство стимулирует деятельность галерейщиков, потому что в представлении германских властей это необходимо, чтобы считаться культурной нацией. Там есть понимание, что у такого бизнеса должен быть ряд льгот — это ведь не водкой торговать и не золотом. А у нас пока все на уровне личного энтузиазма отдельных людей. Хорошо еще, что вообще появляются такие энтузиасты...

Диалог медленно, но выстраивается

Сергей Евгеньевич, а чем закончилась затянувшаяся история с художественными мастерскими? Помнится, была угроза, что муниципалитет Красноярска отнимет их у художников.

Да, такая угроза была. Потом некоторые чиновники предлагали оставить мастерские только заслуженным и народным художникам. Но это же абсурд! Сегодня художник никому не известен, а завтра он прославится. Но для этого ему нужны условия для творчества. В советское время, если у члена Союза художников не было мастерской, он имел право на дополнительную жилплощадь в 20 квадратных метров — то есть на студию. Сейчас этого нет. Более того, в некоторых городах, например в Абакане и Томске, у художников отобрали все мастерские. Нам, к счастью, удалось перевести их в краевую собственность, они будут находиться в ведении краевого Дома искусств. Мы добились сохранения мастерских на основе безвозмездного пользования, художники оплачивают только коммунальные услуги. Всего у нас сейчас 100 мастерских, но понятно, что этого явно недостаточно.

На каком основании художнику предоставляется мастерская?

Правление нашего союза поставило себе задачу в первую очередь поддерживать молодых. Им нужен стимул, чтобы они остались в профессии и не подались искать счастья где-то в столицах, а жили бы и работали здесь. Понятно, что сами они не в состоянии арендовать помещение под мастерскую.

И все же тех льгот, которые прежде давало членство в Союзе художников, уже нет?

О чем вы? В России даже нет закона о творческих союзах, где был бы определен статус творческой личности. Недавно я побывал в Госдуме на круглом столе о правовых аспектах государственной поддержки изобразительного искусства. Туда съехалось около 300 человек со всей страны — представители музеев, творческих союзов, депутаты, руководители правительства. Вопрос животрепещущий: все мы — от Общества любителей бабочек до Союза художников — существуем по закону об общественных объединениях. В Красноярске 3,5 тысячи общественных организаций, и никакой дифференциации. Раньше творческая деятельность, участие в выставках засчитывались в трудовой стаж. Теперь нет. Доработав до 60 лет, художник автоматически приравнивается к человеку, который не работал ни дня, и получает равную с ним нищенскую пенсию по старости. Разве это справедливо? Проблема на поверхности, но она никак не решается.

А звание заслуженного или народного художника дает прибавку к пенсии?

Как ни парадоксально — никакой. Это всего лишь признание творческого уровня художника, и не более того. Огромное количество творцов в нашей стране просто в бесправном положении. Закон о творческих союзах в Госдуме никак не может пройти, сейчас его вообще сняли с повестки. Видимо, у государства есть более серьезные проблемы... И не уверен, изменится ли что-то в ближайшее время.

Получается, что членство в творческом союзе — единственная соломинка для художника?

По сути, да. Это признание со стороны профессионального сообщества, возможность участвовать в выставках — как бы то ни было, есть творческий стимул. Все творческие союзы создавались в СССР как аппарат поддержки коммунистической идеологии. И, казалось бы, должны были рухнуть сразу же после развала системы. Но они сохранились, потому что не утратили другую важнейшую функцию — поддерживать членов своей организации. Во всяком случае, Красноярский союз художников, не сочтите за громкие слова, образец сплоченности. Нас объединяют творческие проекты. Скоро к нам в гости приедут французы и немцы. Наши выставки, в свою очередь, поедут в Германию и Китай, есть предложения из США — нам есть что показать.

И все же — как достучаться до властей, убедить их в необходимости большей поддержки культуры и искусства? Тем более что есть что поддерживать?

Мне кажется, на местном уровне диалог потихоньку выстраивается. В крае три года существует система губернаторских грантов — с их помощью нам удалось сделать несколько интересных проектов. Например, молодые художники с проектом «Арт-старт» путешествовали по Енисею. И не только представили хорошую экспозицию по итогам своей поездки, но и в деревнях показали несколько выставок.

Министерство культуры края предложило нам организовать большую комплексную выставку к 65-летию Победы — покажем ее также в галерее MixMax. Осенью там же представим не менее масштабный проект «Осенний марафон» — это будет выставка пейзажей и натюрмортов. А еще министр культуры края Геннадий Леонидович Рукша предложил возобновить давнюю схему, которая когда-то объединяла художников всей страны. И уже нынешним летом пятеро художников из Москвы и Санкт-Петербурга и пятеро красноярских авторов отправятся по Енисею от Красноярска до Дудинки.