Тут и там говорят о легитимности. Но какой смысл использовать это заимствованное слово, если есть «законность», что по сути – то же самое?
В толковом словаре Ожегова и Шведовой говорится: «легитимный – признаваемый законом, соответствующий закону». И всё же, несмотря на то, что в его основе лежит латинское legitimus – законный, у слова «легитимный» есть один немаловажный нюанс, который и обеспечил ему место в лексиконе русского языка. В 1814 году на Венском конгрессе французский дипломат Талейран выдвинул политический принцип легитимизма. Заключался он в том, что ни одной короной, ни одной территорией нельзя распоряжаться до тех пор, пока её законный обладатель формально от неё не отказался. По заявлению Талейрана, основной потребностью Европы было изгнание навсегда мысли о возможности приобретения прав одним завоеванием и восстановление священного принципа легитимности, из которого проистекают порядок и устойчивость.
Чтобы было понятнее, рассмотрим пример. Президент некой страны исправно отработал на своём посту положенный ему по закону срок, но не захотел уходить с поста, внёс некие изменения в конституцию страны и остался у власти ещё на некоторое время. Формально его власть законна, но легитимной её назвать уже нельзя.
Да, кстати, принцип легитимизма на том конгрессе так и не был принят.
