В КМЦ открылась выставка, посвященная эротическим работам художников двадцатого века, среди которых — литографии австрийца Эгона Шиле. Это повод пристально вглядеться в его биографию и картины.
1. Гертруда Шиле
Родившаяся через четыре года после Эгона Шиле, сестра стала первой натурщицей художника — считается, что именно ее образ он будет потом искать в других женщинах и воплощать в картинах. Когда ему было 16, а ей 12, они вместе ездили на поезде в итальянский город Триест, проводили ночи в двухместном номере гостиницы; подозревающий об инцесте отец ломал двери запертой комнаты, чтобы посмотреть, чем заняты дети.
2. Влияние Густава Климта
В 17 Шиле познакомился с Климтом, попал под влияние, сначала следовал его манере, потом быстро перестал. Сходство в некоторых позах, яркости и эротичности прослеживается, но рисунок Шиле очевидно нервный, ломаный, совсем другой. История о том, как художники встретились, стала широко известна (Шиле спросил, есть ли талант в его рисунках, а Климт ответил, что да, «даже слишком много»). Климт искал для Шиле покупателей, предоставлял работу и всячески помогал, даже делясь собственными натурщицами.
3. Маленькие девочки
Когда в 1909 году Шиле покинул Академию искусств, он организовал в квартире студию, куда приглашал девочек и рисовал их. Молодой художник, современник Шиле, вспоминает: «Они там спали, укрывались от биений, учиняемых родителями или полицией, просто лениво слонялись там целыми днями, расчесывали волосы, чинили одежду и обувь, мылись... подобно животным в клетке, которая удовлетворяет их, они были оставлены на их собственное усмотрение, или, во всяком случае, им верилось, что самостоятельное».
4. Уолли Невзила
В 1912 Шиле встречает Уолли — семнадцатилетнюю бывшую натурщицу Климта, и рисует множество картин с ее портретами, которые позже станут, пожалуй, самыми его знаменитыми и цитируемыми.
5. Арест
В доме, куда Шиле переехал с Уолли, снова стали появляться дети, это вызвало враждебность общественности, и в 1912 художник был арестован по подозрению в совращении тринадцатилетней, провел 21 день в тюрьме. Но обвинения были отозваны, и наказание свелось к публичному — в зале суда — сжиганию одного из рисунков. В частности, этому эпизоду посвящен художественный фильм о художнике «Эгон Шиле: эксцесс и наказание» (о нём ниже).
6. Автопортреты
На протяжении всей жизни Шиле рисовал собственное тело, которое на картинах оказывается таким же, как и все остальные изображенные, изломанным и «уродливым», постоянно разрушающимся и откровенным.
7. Семья
Встретив в 1915 году двух девушек, Шиле особенно сближается с одной из них, Эдит, и женится, несмотря на протесты ее семьи. Через три года она заболела гриппом и умерла, будучи беременной; через три дня, заболев той же испанкой, умер и Шиле, в возрасте 28 лет. Одна из последних картин художника — «Семья» — изображает самого Шиле, жену и их неродившегося ребенка.
Фильм «Эгон Шиле — Эксцесс и Наказание» (Egon Schiele — Exzesse und Bestrafung, Херберт Весели, 1980)
Фильм как все прочие не слишком вдумчивые рассказы, ходит вокруг нескольких фактов о жизни художника и их мусолит. В основе сюжета короткая биография, точнее — попытка посадить Шиле в тюрьму за совращение тринадцатилетней девочки (и откровенные рисунки) и быстрая смерть.
В фокусе камеры начало двадцатого века, дамы в шляпах с перьями, высокий художник, некоторые критики по-прежнему не признают новое искусство искусством, война и постоянные эпидемии. Здесь нет никакой четкой логики и структуры: фильм начинается с титра о факте ареста, потом следует сцена в доме, куда к художнику и его женщине врывается девочка и просит приютить, дальше идет несколько размазанных ракурсов и планов, несколько крупно показанных женских тел, повторяющих знаменитые позы с его картин, потом арест, предыстория которого — флэшбэками, нелепая ревность мимоходом (Джейн Биркин обычная, но когда внезапно напоминает свою дочь Шарлоту Генсбур — сильно шокирует) и быстрая смерть.
Все это сопровождает размазанная на два часа болтовня, повторяющая дневники, задумчивый и слишком отвлеченный взгляд Шиле (актер сильно похож внешне, но не характерный). Сделанный каннским лауреатом немцем Хербертом Весели, фильм не столько про художника, не столько даже про конкретного художника (только постоянно повторяемое «Эгон! Эгон!»), сколько о очевидно зарифмованном сгорании бумажного рисунка и человеческой жизни, с одинаковой легкостью и без видимых причин. Камера подолгу стоит, пока герои удаляются, красивые пейзажи иллюстрируют слова и отношение художника к осени — желто-коричневое на его картинах запоминается навсегда, женщины появляются и исчезают, слышно Мендельсона и как к станции подходит паровоз — не фильм, а ожившие картины, но словно чьи-то чужие, мало имеющие к Шиле хоть какое-то отношение. Смотреть не обязательно.
Оля Позднякова
