Рынок труда переживает не самые лучшие времена. Практически каждый, кто обращается в кадровое агентство, либо лишился работы не по своей воле, либо ищет подработку из-за снижения зарплаты на основном месте. При этом большая часть соискателей до такой степени разбалована предыдущими «жирными» временами, что до сих пор рисует в резюме откровенно завышенную цену самому себе. Руководитель кадрового центра «Элерон» Наталья Едалова считает, что такая самонадеянность оправдана только в очень исключительных случаях, да и то скоро сойдет на нет.
- Недавно в правительстве края прозвучали заявления о возможном высвобождении рабочих мест в следующем году, но объемы чиновниками не названы. Есть ли у вас прогноз на этот счет?
- Насчет конкретных цифр говорить, наверное, не стоит. Прогнозы все-таки — дело неблагодарное. Однако уже сегодня можно констатировать, что в Красноярском крае было две волны сокращений. Первая коснулась крупных предприятий и уже закончилась. Вторая — проходит сейчас и касается в основном малых и средних компаний. Третью волну ждут весной. Но никто точно вам об этом не скажет. Мне, например, кажется, что к этому времени, наоборот, произойдет некая стабилизация положения.
- Вот все говорят — волна, волна, а что, в этом году существенно большие сокращения? Некоторые эксперты предоставляют обратную статистику.
- По сравнению с прошлым годом мы наблюдаем увеличение сокращенных сотрудников буквально в разы. Точную цифру можно будет назвать в начале следующего года, когда займемся подсчетами. Кроме того, изменилась сама структура и причина сокращений. Если в прошлом году все они в основном касались оптимизации процессов, то в этом руководители предприятий откровенно признаются — нет объема. То есть вообще-то ни на что не хватает. Причем более всего пострадала строительная сфера — как те, кто возводит дома, так и те, кто производит стройматериалы. Отрасль заморожена, и, соответственно, все, привязанные к ней, тоже оказались не у дел.
- У кадровых агентств работы прибавилось?
- Есть два вида агентств — по подбору персонала и трудоустройству. У первых работы стало меньше, так как их основные заказчики — предприятия, которые сейчас не очень активно ищут сотрудников. У вторых, напротив, работы стало больше — уволенные люди идут в агентства в надежде найти новое занятие. В нашей компании практически нет сокращения объема по сравнению с прошлым годом. Чем это объяснить — не знаю, думаю, наличием постоянных клиентов.
К слову, о волнах. Сейчас, как ни странно, мало кто ищет работу. В смысле — ищет не так много, как можно было бы предположить исходя из количества увольнений на предприятиях.
- Чем это объясняется?
- Дело в том, что все происходит под Новый год. Люди готовятся к праздникам. И, как ни странно это может прозвучать, на первое время им этого занятия вполне хватает, и компенсация с прежнего места работы в виде заработной платы за несколько месяцев дает возможность устроить себе небольшой отпуск. А потом еще можно встать на учет в службу занятости и получать пособие по безработице. Но это, однако же, до поры до времени. Думаю, после Нового года сокращенные и уволенные начнут более активно искать работу. Кстати, тогда и можно будет говорить о реальных масштабах безработицы. Ведь некоторые и на учет в службу занятости не встали.
- Но структура предложения работодателей как-то изменилась? Ведь не может же быть, чтобы вообще нигде ничего не было?
- Естественно. Но это вовсе не означает, что одни и те же люди могут найти себе работу с таким же доходом и по схожей специальности. Так, если раньше большим спросом пользовались менеджеры, бухгалтеры, то сегодня таких вакансий становится все меньше.
Чаще требуются узкие специалисты — коммерческий директор в сфере рекламы, например…
- Однако же я думал, что рекламный рынок рухнул и тут как раз наибольшие сокращения?
- С одной стороны — вы правы. Но если посмотреть, кто попал под сокращение, то выяснится, что большая часть — это неэффективные менеджеры или управленцы, которые на своих рабочих местах приносили мизерный доход компании или, по крайней мере, не такой большой от общей доли.
Да, бюджеты на рекламу сокращаются, но вместе с тем растет важность сотрудников, которые смогли бы продавать в условиях кризиса, привлечь в свою компанию. Когда я говорю о коммерческих директорах, то имею в виду действительно профессионалов, которые знают, умеют и, самое главное, уже доказали свою профпригодность и высокую эффективность в кризисных ситуациях.
- Хорошо, кто еще востребован?
- Например, конструкторы, риелторы, менеджеры и так далее. Бухгалтеры, экономисты и экологи постепенно пополняют армию безработных.
- Многие ли предприятия сейчас производят оптимизацию?
- Думаю, очень многие. По крайней мере, практически все, с кем мне довелось работать. Наверное, в каждой компании эти процессы либо уже прошли, либо к ним готовятся. Не секрет, что штаты нынешних компаний чрезмерно раздуты. То, что, в принципе, мог делать один человек, делали три. Это можно видеть на примере клиентов кадровых агентств. Многих сократили лишь потому, что руководство решило урезать штат какого-нибудь отдела. Взять тех же бухгалтеров. Один хороший специалист при средних объемах может совмещать ведение нескольких групп. Обязанности заместителя главного бухгалтера перекладывают на главного.
Малый и средний бизнес также избавляется от штатных финансистов, все больше предпочитая аутсорсинг. Это дешевле в два-три раза при прежней эффективности. К слову, стоимость аутсорсинга также снизилась. Раньше приходящий специалист стоил три-пять тысяч в месяц. Сейчас за две-три вы с легкостью найдете человека, который будет вести отчетность. Естественно, я веду речь о малых предприятиях.
- Не думаете, что нынешний кризис каким-то образом повлияет на психологию соискателей?
- Уже повлиял. Мне кажется, что люди начали больше ценить работу.
- И себя вместе с ней?
- Это разные вещи. Сейчас люди реально боятся потерять доход и поэтому стали дорожить тем, что имеют. И даже стали лучше работать. Но вот именно это психологическое ощущение устойчивости и стабильности стало во много раз ценнее. Если раньше соискатель мог требовать дополнительный соцпакет, то сейчас это встречается все реже и реже.
Вот простой пример из моей практики. Был у нас один соискатель, который требовал международную страховку. Да, специалист хороший. Да, ему предлагали хорошую зарплату, но все-таки страховка — это для большинства роскошь. Пускай даже вам и приходится частенько выезжать за рубеж.
Соискатели были немного разбалованы. Они и сейчас во многом такими остались. Один из самых заметных индикаторов — уровень требуемой заработной платы. Не секрет, что работодатели сократили оклады примерно на 30%. В то же время люди еще не успели среагировать на это и до сих пор пишут в резюме явно завышенные ценники. Когда им объясняешь, что условия сегодня другие, рынок изменился, они не понимают и просят оставить как есть.
- То есть ожидания соискателей никоим образом не совпадают с возможностями работодателей?
- Получается, так. Причем в этой ситуации я могу понять и тех и других. Конечно, чисто по-человечески я понимаю людей. Приходила к нам одна женщина. Сейчас у нее заработная плата меньше, чем ее выплата по ипотеке, а она еще и мама-одиночка. И таких случаев очень много.
- А всевозможные торговые представители, мерчендайзеры и иже с ними обращаются к вам?
- Конечно. Здесь та же ситуация, что и с менеджерами по продажам. Люди начинают понимать, что один торговый представитель, в принципе, может обрабатывать двойные и тройные объемы. Естественно, если это хороший специалист. Поэтому смысла держать несколько человек нет.
- Много ли людей ищет дополнительную подработку?
- Впечатление, что каждый второй. Конечно, не все из них обращаются в агентство. Но, думаю, таких набирается около 60 процентов.
- На самих агентствах нынешний кризис отразился? Или для вас это некое золотое дно?
- Экономическая ситуация на нас очень сильно отразилась. Агентства по трудоустройству, которым платят соискатели от ста до семисот рублей за анкету, конечно, имеют наплыв клиентов. Те же, кто занимается подбором персонала, наоборот, попали в некую черную дыру и страдают от отсутствия клиентов-предприятий. На сегодня большая доля подобных структур просто-напросто закрылась. Думаю, через некоторое время рынок еще сожмется. В некоторой степени и мы на себе это ощутили. Некоторые клиенты перестали делать проплаты, ссылаясь на кризис.
- Как вы относитесь к высказываниям, что по большей части кризис — это лишь желание неумелого менеджера спихнуть свои неудачи на что-то стороннее?
- Думаю, что все-таки объективные предпосылки для кризиса есть. На мой взгляд, в большей степени это коснулось крупных предприятий. У них действительно нет денег.
- Что же малый бизнес?
- По-моему, у них все более-менее хорошо. Если они отказались от дополнительных трат, то это всего лишь опасение и страховка от еще больших кризисных состояний.
- Но ведь малый бизнес живет как раз за счет заемных средств, значит, и на нем в первую очередь должен отразиться кризис?
- Не скажите. Быть может, средний и живет за счет кредитования, и с учетом сложностей в получении займов у них не все благополучно. Но вот «малыши» зависят от банков в меньшей степени. То, что бизнес боится брать кредиты, — уже другой вопрос и к кризису не имеет ровным счетом никакого отношения. Это дело касается прежде всего политики государства в этом направлении и слабой поддержки и развитости этого вида предпринимательства в принципе.
- Некоторые считают, что сокращение — это тоже в своем роде превентивная мера, такая же, как сохранение денег. Мол, ничего пока не происходит, но давайте-ка сократим десяток-другой человек — может, поможет. Вы согласны с этим?
- В какой-то степени я с вами согласна. Такова реальная позиция многих компаний. Возможно, она имеет под собой логические основания. Ведь лишний человек — это те же лишние деньги, которые ему надо платить. В момент кризиса желание оптимизироваться возникает особенно явно. Сейчас кризис для многого и для многих является объяснением всему. Разорились — кризис, уволили — кризис, падают объемы — кризис и так далее.
- Но все-таки, с вашей точки зрения, чего больше в нынешней ситуации — психологии или экономики?
- Думаю, и того и другого. Если говорить о рынке труда, то самое наболевшее — это увольнения. По-моему, это своеобразный микст экономики и психологии. С одной стороны, объективно сложно. С другой — люди поддаются панике, что и выливается в такие реакции работодателя. Поначалу паника была и со стороны работников. Понижают заработную плату — бегут в агентство, просят найти другое место, потому что на прежнем «обижают». Совсем недавно люди начали понимать, что так ситуация складывается везде.
- Может, совет профессионала, что делать?
- Совет простой — работать на своем месте. Уходить стоит, только если вы на сто процентов уверены в условиях на новом месте. Но все-таки предпочтительнее выжидательная тактика.
- В свое время до кризиса эксперты утверждали, что в крае может не хватить собственных рабочих рук для реализации крупных инвестпроектов. Как вы оцениваете ситуацию сейчас — высвободившаяся масса работников найдет себя на Северах?
- Не знаю на этот счет точек зрения органов статистики или чиновников. Но по примеру нашего агентства и других частных компаний этого рынка совершенно четко прослеживается тенденция — люди хотят работать на таких проектах. Так, если раньше про Богучаны никто и слышать не хотел, сейчас же появился интерес — там предоставляют жилье, зарплаты достаточно хорошие и перспективы есть.
- Все-таки нынешняя стагнация на рынке или даже спад когда-то пройдут?
- Исходя из опыта, могу предположить, что некая стабилизация произойдет весной. Традиционно к летнему периоду начинается более активный поиск специалистов и предложения от работодателей становятся разнообразнее. Подчеркну, что мы еще не видим реальной картины по безработице, и нынешние сложности с ее поиском, думаю, не идут ни в какое сравнение с тем, что будет после Нового года.
Марк Захаров, "Вечерний Красноярск"
