Валерий Семенов: «Предстоит минимизировать бюджет на 20 млрд рублей»

Тема корректировки бюджета - одна из самых обсуждаемых в последнее время. «ВК» встретился с первым вице-спикером краевого парламента, председателем комитета по бюджету и налоговой политике Валерием Семеновым, чтобы узнать, чем грозит краю 50-миллиардный дефицит, насколько будет сокращен бюджет и как предстоит восполнять выпадающие доходы.

Сейчас еще нет никакой конкретики по корректировке бюджета, - начинает беседу Валерий Владимирович.

Но прежде чем говорить об изменениях, хотелось бы понять другое. Уже очевидно, что бюджет недополучит средств. О каких суммах идет речь?

Они заявлены губернатором. Прогноз и по поступлениям налогов, и по выпадающим налоговым доходам довольно серьезный для Красноярского края, он оценивается в 50 млрд рублей. Эти расчеты совпадают с тем прогнозом, который Министерство региональной политики РФ выложило на своем сайте. Сегодня идут оценки экономического состояния, переосмысление прогноза социально-экономического развития исходя из тех фактов, которые у нас есть по итогам декабря - февраля. Мы оцениваем деятельность основных налогоплательщиков, экономических отраслей края и тех тенденций, которые происходят в мировой экономике. Наши-то налогоплательщики работают, и работают успешно. Но цены снизились на металлургическую продукцию, деревообрабатывающую отрасль.

А это наш основной доход.

Да. Но предприятия-то работают, проблема в том, что сегодня нет рынков сбыта. У компании «Норильский никель» есть контракты, и их много, но тот объем, который компания готова была предложить на рынок, на каком-то этапе оказался не востребован. Понятно, что завтра-послезавтра накопится дефицит продукции, и рынки сбыта начнут работать. Положительную тенденцию для нашей экономики играет курс доллара. Снижаются цены, а по курсу доллара мы выравниваем наше бюджетное обеспечение.

Сейчас страдают те субъекты, которые в предшествующие годы очень эффективно работали, развивали новое производство. Но большинство этих субъектов - экспортоориентированные. У нас в бюджете два основных налога: налог на прибыль и налог на доходы физических лиц. Задача, которую сразу после прихода Александр Геннадиевич ставил всем, - это уйти от монозависимости бюджета.

Удалось?

Если раньше налоги «Норильского никеля» достигали 78% в общем объеме бюджета, сегодня эта цифра - 34%. И это нам существенно помогает. Здесь сразу надо сделать оговорку: «Норникель» не снизил объемы налоговых поступлений. Он продолжает систематически платить все налоги в полном объеме. И по итогам 2008 года есть даже переплаты. А снижение процентного соотношения идет за счет развития других налоговых отраслей. У нас заработали банки, малый и средний бизнес. Лесной комплекс вышел из тени, и сегодня существенные поступления идут от него. Это важно. Плюс налог на доходы физических лиц. Мы сделали очень много, чтобы поднять доходы жителей края: это касается и работников бюджетной сферы, и других отраслей экономики. Если в 2004 году бюджет был около 27 млрд рублей, то сегодня он 115 млрд.

Вы говорите о том бюджете, который был принят в декабре прошлого года?

Это принятый в декабре краевой бюджет. Он и в 2008 году был таким же. По моему мнению, это результат очень эффективной работы органов власти. У нас только социальных платежей более 67 млрд. Это те деньги, которые мы тратим на заработную плату, поддержку населения, жилищные субсидии, пенсионеров, ветеранов. Это колоссальная сумма. Пять лет назад весь краевой бюджет составлял 27 млрд.

Ну и край был меньше.

По территориям - да, а по населению - нет. 40 тысяч Таймыр, 20 - Эвенкия, это для трехмиллионного края несущественная разница.

Но ведь на этой территории много инвестпроектов.

Инвестпроекты - это Туруханский район и Эвенкия, но пока, кроме Ванкорского месторождения, они не дают положительного эффекта. И промышленное освоение Ванкора будет только в 2009 году.

Оно будет?

Конечно! Никаких предпосылок нет, чтобы ванкорский инвестпроект был сорван. Сегодня все заинтересованы в нем: государство, край, компания «Роснефть», муниципальный район. Сейчас там занимаются вопросом подготовки промышленной эксплуатации. Но это будет уже не 150 долларов за баррель, конечно.

Но все же меньше психологической отметки в 40 долларов цены не упали.

Это нас радует. Планируя федеральный бюджет, заложили 41 доллар за баррель.

К слову о ценах, исходя из которых планировался бюджет. Уже в декабре прогнозные цены были существенно ниже, чем те, которые прописывались в бюджете. Почему он был принят в таком виде?

 Бюджет рассчитывался еще раньше - мы начали работу с февраля 2008 года. И цены основывались на прогнозных показателях предприятий. В проекте бюджета 2009 года мы и так снизили цены. Ориентировались, что никель будет стоить 20 тысяч долларов за тонну, притом что в предшествующем году он стоил 35, а бывало цена поднималась и до 56 тысяч. Так что мы снизили нормативы, взяли расчетный курс доллара 24 рубля. Но на момент принятия бюджета в декабре цены действительно снижались и доходили до 12-14 тысяч долларов за тонну никеля. Наверное, ни один человек в мире не предполагал, что так глубоко пойдет этот кризис. Для нас очень важно было сохранить все социальные гарантии для края, а их можно сохранять, когда есть доходная часть бюджета. Мы немножко набрали новых обязательств в этом году по отношению к прошлому. Если бы мы еще снизили цены, то доходной части не хватило бы на те планы, которые мы хотели осуществить. В большей степени это касалось вопросов социальной защиты населения. Так что доходная часть 115 млрд, расходная часть 135 млрд, и предельный дефицит практически в 20 млрд рублей.

Мы выполнили обязательства перед инвесторами, что очень важно, ведь сегодня продолжают работать инвесторы и приносят положительный эффект для бюджетной системы. Мы заложили продолжение и завершение тех объектов, строительство которых уже было начато. Мы заложили новые объекты, которые попали в краевую адресную инвестиционную программу, как необходимые для развития тех или иных отраслей бюджетной сферы. Сейчас новая схема формирования расходных обязательств бюджета. Есть краевые целевые программы, которые принимаются законом, и есть долгосрочные ведомственные программы, которые принимаются постановлением правительства. Сохранив краевые целевые программы - их больше 20, - мы дали возможность правительству сформировать ведомственные. Плюс трехлетний бюджет. Формирование трехлетнего бюджета - это планы на будущее.

Мы сохраним трехлетний бюджет?

Этот вопрос подлежит обсуждению. Почему Федерация отказывается? Это ведь сложно - в масштабах страны составить прогнозный план на 3 года.

Мы даже на год спланировать не можем.

Понимаете, в чем дело, это в какой-то степени игра слов. Мы приняли трехлетний бюджет. Но мы же все равно приняли бюджет на 2009 год и прогнозный на 2010-2011-й. Практически то же самое мы делали раньше, только называли по-другому. У нас была программа социально-экономического развития на два последующих года.

Я глубоко убежден, что нельзя уходить от долгосрочного планирования. Кризисы заканчиваются так же неожиданно, как и начинаются. Но если мы станем заниматься самоедством и подчистую резать инвестиционные проекты, наши капитальные затраты, прекратим показывать населению и самим себе, что мы способны развиваться... Край при любой ситуации должен развиваться. А иначе можно так делать: в бюджет включать заработную плату, социальные выплаты и больше ни о чем не думать. Нет задолженности - и хорошо. Да, сегодня нелегкая ситуация, даже Минрегионразвития показывает, что Красноярский край может оказаться в одном из самых тяжелых положений.

Может оказаться или уже оказался?

Может оказаться. Если мы сложим руки и будем ждать, что нам упадет из Федерации или с неба, - это плохо. Мы сегодня должны шевелиться. В кризисы находятся идеи, которые никогда бы не пришли в спокойные времена. Мы приняли закон по поддержке лесного комплекса, и сегодня лесная отрасль края - практически единственная в Федерации - работает.

А что мешало раньше принять такие меры?

А зачем? Он сам себя обеспечивал. Сегодня же мы успели вовремя принять решение. Мы поддерживаем готовую продукцию, которая уже прошла через таможню на экспорт. Мы субсидируем разницу между себестоимостью и фактической стоимостью на рынке. Раньше этого не нужно было делать, потому что цена на рынке давала рентабельность. Для нас было важно вывести лесной комплекс из тени. Мы эту задачу выполнили, но сейчас не готовы, чтобы отрасль провалилась. Иркутск, Карелия, Забайкальский край - все, лесники провалились. Мы не хотим быть сырьевым придатком. Мы серьезно мониторим предприятия металлургии, потому что это наши основные налогоплательщики. Мы работаем с банками, у нас есть антикризисный закон по поддержке образовательных кредитов. У нас очень хорошая программа по поддержке населения. Нет субъекта РФ с такими льготными условиями для получения жилищной субсидии. Мы понимаем, что не можем остановить процессы безработицы. Какие-то предприятия будут реструктуризироваться, какие-то - уходить на сокращенный рабочий день, кто-то - просто банкротиться. Люди, которые попали в такую ситуацию, защищены законом. Им не надо приносить документы за 6 месяцев, как было раньше. Они приносят данные за 1 месяц и имеют право на господдержку по оплате жилищно-коммунальных услуг. Вроде бы мы поддерживаем конкретного человека, но тем самым оказываем помощь еще и системе ЖКХ.

Возвращаясь к теме бюджета. Нам не хватает 50 млрд. Какие-то расходы будут сокращаться и параллельно привлекаться дополнительные средства. Откуда?

Естественно, такой объем средств, притом что у нас еще дефицит 20 млрд рублей, ниоткуда не возьмем, в том смысле, что не создадим новые производства. Есть несколько путей. Главное - это работа с Федерацией, и сегодня Федерация уже приняла решение о выделении 300 млрд рублей для субъектов РФ на частичную компенсацию выпадающих доходов. Правда, половина из них будет идти трансфертами, и нам предстоит очень серьезная работа - нужно показать, как мы минимизируем затраты бюджета. Часть будет выдаваться бюджетными кредитами до трех лет. И это нас устраивает.

Мы успеем за три года восстановить экономику, чтобы отдать кредиты?

Давайте понимать, что бюджетные кредиты - это льготные кредиты, это 1/2 ставки рефинансирования. Нам намного выгоднее брать бюджетный кредит, чем кредит в коммерческих структурах. Мое глубокое убеждение (скажу только слово «если»): если кризис уже достиг дна и экономика немножко качнется, мы одни из первых субъектов, которые начнут очень быстро восстанавливаться. Мы будем локомотивом для всей экономики страны. Те производства, которые мы сохраняем всеобщими усилиями, станут точками роста.

Прогнозы относительно дна тоже очень разнятся.

Игорь Шувалов (первый вице-премьер правительства РФ. - «ВК») заявил, что дна уже достигли.

Кудрин сначала говорил о лете 2009 года, теперь уже о начале 2010 года.

Мы не пессимисты, в большей степени даже оптимисты, но все равно рассчитываем, что 2010 год будет тяжелым. Даже если заработает экономика хотя бы в объемах 50-60% того, что было до кризиса, процесс восстановления все равно начнется. Но он займет год-полтора.

Какие есть еще способы привлечения средств?

Наши ценные бумаги, выпуск облигационных займов. Эта схема остается, но она становится менее эффективной, потому что сегодня востребованность финансовых рынков в этом меньше. Но надо отдать должное - наша бюджетная история и кредитный рейтинг существенно отличаются от других субъектов. Сегодня с нами готовы работать самые крупные финансовые структуры. Инвестиционный рейтинг в период кризиса у нас повысился. В России он снизился, а крае - повысился. Все потому, что нам удается сохранить инвестпроекты. Ряд федеральных чиновников заявили, что те инвестпроекты, которые реализуются на территории края, должны продолжаться и в полной мере обеспечиваться финансами.

Несмотря на получение средств из Федерации, мы обречены на то, чтобы минимизировать наши расходы. Мы будем корректировать бюджет по доходной части и по расходной. Уже на всех уровнях заявлялось, что социальные гарантии мы будем выполнять в 100-процентном объеме. Мы будем смотреть капитальные затраты. 5 млрд заложено в инвестиционный фонд, хотя в прошлом году было 2 млрд. Хотели сделать рывок. Возможно, теперь инвестиционный фонд станет резервом. Сегодня говорить о конкретных вещах в части оптимизации довольно сложно, тем не менее можно четко сказать - мы будем оптимизировать средства там, где это не коснется ни отраслей бюджетной сферы, ни объемов финансовой поддержки по социальной защите населения. Это консолидированная позиция Законодательного собрания, губернатора и правительства. Обязательные платежи, как мы их называем в консолидированном бюджете, - порядка 102 млрд рублей. Наша задача, чтобы они все сохранились.

Каждый рубль должен дойти до конкретного получателя. Но и социальные расходы, по моему мнению, необходимо проинвентаризировать. Иногда мы закладываем средства, а такого объема получателей или необходимости такой услуги нет.

Часто в той же медицине сначала нужно найти больных, потому что есть деньги, а потом избавиться от больных, потому что денег уже нет.

Правильно. Или есть задача израсходовать бюджетные деньги, израсходовать, чего бы это ни стоило.

Если все не истратишь, в следующем году не получишь.

Глупая абсолютно задача. Вот если вы минимизировали сегодня затраты, придите, мы в этой же отрасли перераспределим средства. Сегодня нужно поменять подходы к использованию средств и принятию решений. Решения должны приниматься очень быстро, и не надо ставить задачи во что бы то ни стало истратить бюджетные средства. Задача должна быть иная - оказать качественную и в достаточном объеме услугу. Надо награждать тех, кто выполнил поставленную задачу и сэкономил средства. Нужно минимизировать затраты внутри учреждений. Пример Заксобрания. Раньше на все сессии мы раздавали законопроекты по повестке дня каждому депутату. А это тонны бумаги. Сегодня мы закупили компьютеры, программы - первичные затраты, может быть, были существенные, но сегодня нет у депутатов кипы бумаги на столе. И так каждый должен подумать.

Вы же понимаете, что уговорами никого ничему не научишь, тем более в таких масштабах. Нужно найти механизмы.

Я с вами согласен, но ведь, если человек видит угрозу своему благосостоянию, он начинает по-другому трудиться. Почему мы говорим, что будут выполнены социальные обязательства? Ну нельзя сегодня нашему населению второй раз переживать то, что они уже пережили. Когда заслуженные пенсионеры ходили по мусоркам и считали каждую копейку. Мы не должны это допустить. Чем богаты наши люди? То, что для Запада шок, для нас - образ жизни. Ведь там люди привыкли получать все на блюдечке. Сегодня нельзя ничего утаивать, для нас важна правда, чтобы спланировать, сконцентрироваться.

Думаете, кризис научит говорить правду?

 Уже научил. Посмотрите, что делают президент, премьер и правительство? Президент говорит правду! Он позвал представителей бизнеса и говорит: слушайте, нельзя все время пользоваться государством, нельзя создавать государству проблемы. Премьер говорит: да, мы урезаем такие-то статьи, да, мы впервые принимаем дефицитный бюджет. Два года назад, наверное, мы бы таких ярких и громких обсуждений не услышали.

Мы, конечно, не должны допустить, чтобы бабушки считали копеечки, но, согласитесь, резать социальные составляющие для будущего развития - менее безболезненно. Порежем мы экономику - это будет очень краткосрочный эффект, потом же будет только хуже.

Согласен. Нужен дозированный подход в принятии решений. Если единственным доходом у той же бабушки является государственная поддержка, забрать последний источник невозможно. Мы должны сохранять социальные направления, но мы ни в коем случае не должны закрыть все наши экономические проекты. Нужно проштудировать каждую нашу программу по строчкам, а одна только программа материально-технического обеспечения - 600-800 строк. Будем садиться, смотреть, считать, думать, анализировать мультипликативные эффекты.

Но вы же сами говорите, что важна еще и оперативность. А анализ каждой строчки и оперативность - вещи не очень совместимые.

Очень совместимые: 24 часа в сутках. Если нам нужно было понять, какие затраты могут быть минимизированы, мы в этом кабинете с министром финансов двое суток просидели - в 4 утра уходили. Зато через двое суток понимали, что делать.

Сейчас нельзя назвать конкретные отрасли, которые будут корректироваться?

Не отрасли, а направления средств по видам деятельности. Это наши капитальные затраты, сметы на содержание государственных и муниципальных структур. Это нормально. Что плохого в расчете и контроле эффективности? Это нам позволит определенный объем расходов минимизировать.

Какой объем? Наверняка есть конкретная цифра.

Я предполагаю, что нам нужно произвести минимизацию на 20 млрд рублей. Часть будет сокращена, часть - перенесена. Произойдет снижение объемов в этом году или перенос на последующие годы.

Когда завершится работа по корректировке?

Думаю, что в первой декаде апреля будут конкретные предложения по корректировке бюджета. Это не так долго для того, чтобы перелопатить 153-миллиардный бюджет. И мы перелопатим.

Уже осенью было понятно, что ситуация очень тяжелая, но некоторым федеральным каналам запрещали произносить в эфире слово «кризис». Возможно, сейчас ничего не изменилось: говорят, что будет тяжело, а на самом деле будет очень тяжело? Те прогнозы, о которых вы сейчас говорите, оптимистичные или пессимистичные?

Мне кажется, сегодня даже слишком много стали говорить про кризис. Люди должны знать, с чем сталкивается государство, но иногда доходит до таких мелочей, что человеку, который не погружен в эту тему, становится не интересно. Те прогнозы, о которых мы говорили, оптимистичны. Не будет такого, чтобы мы с вами опустились на самое дно: довольно серьезны ресурсы края. Я даже не хочу такого представлять. И не буду.