Минус индустриализация

Года три назад было бонтоном гордиться, что мы сырьевой придаток (тогда это называлось «энергетической сверхдержавой»). Сейчас мы этого вроде официально стыдимся. Риторически превращаясь в инновационную нанострану. А если не риторически?

Укрепления придатка

Так вот, если доверять риторике, то из сырьевой специализации мы должны прыгнуть сразу в хайтек. Говоря языком недавно отмеченного президентом писателя-фантаста Максима Калашникова, многотомно пишущего в жанре сталинистского нон-фикшн, в «наномир», прекрасный и дивный. И будет нам обновленная электронная Россия, и отряхнем мы пыль энергетической сверхдержавы с наших роботов. Но это если доверять риторике, а если неким образом пойти ее проверять?

Вот событие, так и не ставшее главным событием осени в информационном поле РФ, звучит оно так: программа сотрудничества на 2009—2018 гг. между регионами Восточной Сибири, Дальнего Востока России и северо-востока КНР. Одобренная, добавим, главами двух стран в Нью-Йорке 23 сентября. После чего оно могло стать событием номер один, но все же не стало: в РФ главным образом обсуждали, может ли шашлычная называться «антисоветской», а затем — особенности национальной фальсификации выборов. Причем соглашения с Китаем настолько отошли на второй план, что некие конспирологи даже уронили мысль — а не специально ли власть поддерживает перетирание темы за шашлычную и даже за фальсификацию? Во избежание менее безопасного перетирания? Впрочем, оставим то сомнение конспирологам и обратимся к соглашениям.

Обратимся для начала к их апологетам. Если сырье лежит, то его, рано или поздно, надо извлекать, пишут они, и вроде бы верно. Если мы не можем делать это одни, надо кого-то звать, что опять-таки справедливо. Звать проще того соседа, который ближе, и с этим опять-таки трудно спорить. Ну и получается, что осваивать Восточную Сибирь совместно с китайцами — наша судьба. Как и поставлять в Китай углеводороды, которые мы все равно должны куда-то поставлять, ну а почему не в Китай-то?

Что смущает тех, кто не являются апологетами соглашений? Дело в нюансах, говорят они. Сырье будет извлекаться и перерабатываться. Но извлекаться оно будет здесь, а перерабатываться — там, в северных районах Китая. Их специалисты полетят сюда, чтобы извлекать, наши туда, чтобы перерабатывать. Хотя, учитывая потенциалы рабочей силы там и тут, китайские работники, скорее всего, справятся по обе стороны границы и без нас. В повестке «изучение и обсуждение вопроса об установлении новых международных договорных авиалиний из Хух-Хото, Хайлара, Маньчжурии, Харбина, Чаньчуня, Шэньяна, Даляня, Муданьцзяна, Цзямусы, Цицикара, Хэйхэ, Дацина во Владивосток, Магадан, Читу, Улан-Удэ, Иркутск, Красноярск, Новосибирск, Южно-Сахалинск, Якутск, Анадырь, Петропавловск, Томск» (это к вопросу географии соглашений). Ну ладно бы прилетели китайцы, наладили производство… Речь о другом: если называть вещи своими именами, Сибири придается статус сырьевого придатка Китая, до этого Россия все-таки проходила как сырьевой придаток Запада.

И это уже не экономика, но геополитика. Если конкретно, то в газете «Ведомости» пишут, что речь идет о 205 совместных проектах. Ну а если «вообще», то это знаковое решение — кто все-таки заходит в Сибирь. Есть даже подозрения, что на двоих такие вопросы не решаются и на решении этого уровня должна стоять как минимум одна англосаксонская виза. Если не США, которым «китайская Сибирь» — страшный сон и повод не разбирать РФ окончательно, то Великобритании, учитывая степень завязки на Лондон как Пекина, так и Москвы.

Ресурсы и грезы

Мы отказываемся, таким образом, от перспектив обустройства в своей экономике даже первого передела продукции. При этом уверяем самих себя, что какой-нибудь пятый передел — более чем возможен. То есть в нашем доме будет фундамент, подвал и сразу лифт на пятый этаж. А первый этаж — это скучно, неинтересно, не модно. Его не строим. Первый этаж, а равно второй и третий мы оставим в 20-м веке, весь этот индустриализм, дымящий своими скучными трубами, и сразу устремимся в хайтек.

Можно сказать честнее: у России, вполне возможно, просто сейчас нет ресурсов, чтобы обустроить этот самый первый передел. Ни инвестиционных, ни научно-технических, ни в плане квалифицированной рабочей силы. Ну банально: хватает пиар-менеджеров, готовых объяснять, как хорошо на Ванкоре, но нет сварщиков, готовых ехать туда. Поэтому суть стратегии: роем здесь, а перерабатываем в Китае. Но при такой раскладке тем более странно говорить о дивном новом наномире. Или нехватка потенциала на постройку сарая — еще не повод говорить, что нет потенциала на Эйфелеву, к примеру, башню?

В ту же картину ложатся и соглашения с тем же Китаем о модернизации нашей российской энергосистемы. Цена вопроса — порядка 100 миллиардов долларов. Напомним, как это было недавно: «российская энергетическая компания ОАО „Холдинг межрегиональных распределительных сетевых компаний“ и китайская корпорация „Гуанцай“ подписали меморандум, согласно ему китайская сторона поставит нам оборудование для реконструкции энергосистемы. Проект рассчитан на 10 лет. Финансирование пойдет на кредиты китайских банков, правительство РФ и российские банки предоставят гарантии».

Речь о том же — Россия, видимо, уже не держит контур индустриального воспроизводства. В стране изношены две трети электросетей. Отдача этой проблемы на аутсорсинг иностранному соседу вопрос, конечно, экономический, но не только. Система будет модернизирована, но будет модернизирована так, что завяжется на Китай: в поставке комплектующих, в дальнейших ремонтах — скорее всего, придется звать тех же соседей. Аутсорсинг получается не разовым, а этаким перманентным. Как это, мягко выражаясь, согласуется с национальной безопасностью, учитывая, что энергосистема завязывается на потенциального противника?

Не очень, понятное дело, сочетается. Но, видимо, выхода нет. Видимо, сами уже не можем. Ну а если можем сами не хуже, а делаем заказ на стороне, то это такая коррупция, и в конечном счете то же самое: сами не можем, называется.