Биржа, рубль, пределы роста

Есть сочетания слов, которые звучат очень красиво. Например, «укрепление рубля». Многим сразу же делается непроизвольно гордо за эту крепость. Или «снижение инфляции». Или «стопроцентный рост биржи с начала года». Звучит красиво, а что оно значит?

Рубль крепчал…

Рубль уже взял рубеж, с которого он покатился под горку в декабре 2008 года, 29 рублей за доллар. И полез дальше — покорять новый Эверест. Но действительно ли крепость рубля — это такая крепость, которую надо оборонять любой ценой? Китай проводит политику слабого юаня, США — слабого доллара, мы же укрепляем рубль. Собственно, для этого в нашей экспортной экономике делать ничего особо не надо. Поток долларов в страну идет? Идет. Можно их выкупать, эмитируя рубли, и это называется политика Центробанка. Можно ничего не делать, оставив рублевую денежную массу в покое против увеличивающейся долларовой, вот и укрепление: невидимая рука рынка все сделает сама. Инфляция затормозится, импорт подешевеет — лепота?

Но давайте спросим себя, что является логическим пределом такой ситуации. Рублевая денежная масса в РФ, по сравнению с другими странами, небольшая. Предположим, мы ее вообще фиксируем. Валютный поток идет, и все хорошо, все счастливы доступному импорту, но сама по себе отечественная экономика вымывается. Рано или поздно вообще не остается товара, который бы имело смысл производить здесь, а не в Китае. Конкуренция невозможна, в любом случае рабочая сила там дешевле. Предел: встает абсолютно все отечественное производство. Да и сельское хозяйство следом за ним. 140 миллионов человек оказываются сугубо на импорте, не наполовину, как сейчас, а целиком. Во-первых, нет гарантий, что экспорт прокормит всю эту массу. Во-вторых, пусть он даже прокормит сегодня — завтра он дешевеет в три-четыре раза, как с ним бывает: это коллапс, реальный голод. Это подход к черте, на которую мы вышли к концу 1991 года, и переход за нее, как в каком-нибудь 1918 году.

То есть слово «укрепление» звучит хорошо, но это именно слово, укрепление рубля — отнюдь не тождественно укреплению, например, России, как может показаться на слух.

Или возьмем победу над инфляцией. Это коррелят укрепления рубля, но простейший способ такой победы — не давать расти денежной массе в стране. Срезать ее по возможности. Деньги будут ценнее, их не захотят тратить, товары будут менее востребованы, вопрос — это хоть как-то соотносится с качеством жизни? Скорее тут уместна метафора: вот у человека вирусная инфекция, а мы радуемся, что температуры при этом нет. Оно, может, и приятно по ощущению, но при чем здесь победа над болезнью? С точки зрения здоровья лучше, чтобы температура была. И в кризисной экономике России нулевая инфляция будет означать не более радостный факт, чем отказ иммунной системы в организме. Наоборот, инфляция — это рост платежеспособного спроса, отсюда рост предложения, и далее по кругу.

Немного арифметики

Вот еще одна радостная реляция, это было в недавнем послании президента Дмитрия Медведева. Сказано, что кризис остановлен, он достиг дна, экономика стабилизирована к лету 2009-го усилиями правительства. Во-первых, дно это или всего лишь коррекция к падению, будет видно, когда экономика выйдет на докризисные значения: будь то индекс ММВБ или объем ВВП. Пока, мягко выражаясь, не вышла, и сложно сказать, туда ли она вообще идет. Во-вторых, что значит — «благодаря политике правительства»? Президент очень много говорит о проклятии ресурсного характера экономики, это очень честно, ну так уместно было бы продолжить политику честности и признать, что главный фактор торможения провала (а пока еще не роста и не успеха!) российской экономики в 2009 году — цена на нефть. Если не брать пики 2008 года, то во втором полугодии она самая высокая за всю историю.

Самое забавное, что и достижения правительства при этом имеются. Но об этом не очень принято говорить вслух. Так, например, банковская система России была год назад на грани чего-то страшного, так выходило по цифрам: ее валютные пассивы примерно на 100 млрд долларов превосходили ее валютные активы. Проще говоря, оказались в долгу перед Западом, который отказался давать новых кредитов на погашение кредитов старых. А у нас же все росло лишь при условии полива этим кредитованием… В общем, банки надо было спасать. И правительство РФ их спасло: в этом был главный успех операции «девальвация». Под видом помощи промышленности наштамповали рублевых кредитов и просто рублевой помощи, вкачали это в банковскую систему, параллельно выставили на торги много-много долларов: подпитанные банки скупили и рассчитались. Точнее, выравняли валютные активы и пассивы. Краха не последовало. Ну а рубль — черт с ним. Дело второе.

Однако объяснять населению, зачем стране нужна национальная банковская система, излишне сложно. Поэтому вот этим реальным достижением правительство и не кичится, хотя имеет право. Вместо этого: «стабилизировали экономику в целом». Саудовская Аравия стабилизировала нам экономику, временно. При попустительстве Соединенных Штатов Америки. Республиканцы своей политикой держали дорогую нефть, было подозрение, что Барак Обама включит сверхдешевую. Может быть, еще и включит. Гадатели биржи по волновой теории Эллиотта все еще прогнозируют баррель за 20 баксов. Пока вот не включили, слава богу. И процвела Россия стабилизацией.

Кстати, касательно биржевой динамики. Вот паевые инвестиционные фонды уже счастливо сообщают: 100% годовых с начала года. Вкладчикам тут надо быть внимательнее с арифметикой. Допустим, такой расклад: первый год рост 50%, второй год падение на 66%, третий год снова рост на 50%. Потенциальному клиенту как преподносят в рекламном буклете? 50 + 50 — 66 = 34. Стало быть, 34% роста. Ага, сейчас. На самом деле в данном случае будет 25% падения. Плюс инфляция, с ней может быть и падение на 50%. Арифметика тут несложная, просто надо считать, а не доверять охотникам за вашим рублем.

Российская биржа в 2008 году упала слишком громко. Чтобы компенсировать падение, отыграв к тому же инфляцию, расти, возможно, еще годами. Если Саудовская Аравия и США не будут сильно против.