Инерция покоя

Если ничего не делать, энергия совсем не расходуется

По части энергоэффективности Россия отстала от других стран не на проценты — в разы. Хочется верить, что не навсегда. Хотя отставание это не только технологическое — по существу, у нас нет идеологии энергосбережения и энергоэффективности. Федеральный закон, подписанный президентом России 23 ноября, регулирует процедуры, но не меняет сознание.

Не в коня корм

На единицу производимой продукции Россия расходует значительно больше энергии, чем почти любая другая страна. В оценке того, насколько именно больше, эксперты в основном сходятся. Президент Торгово-промышленной палаты России Евгений Примаков на презентации красноярских инвестпроектов в Москве привел такие цифры: на тонну минеральных удобрений мы расходуем в шесть раз больше электроэнергии, чем арабские страны, а для выплавки тонны стали тратим энергии втрое больше, чем Франция. В брошюре «Энергосбережение: практические советы», выпущенной в этом году ОАО «МРСК Сибири», тоже сказано, что единица продукции россиянам обходится втрое дороже по энергозатратам, чем европейцам. Завкафедрой «Электротехнические комплексы и системы» СФУ, доктор технических наук, профессор Василий Пантелеев в своем докладе на X Всероссийской конференции «Энергоэффективность систем жизнеобеспечения города» говорил: «Высокая энергоемкость ВВП в России давно стала притчей во языцех. Об этом не писали и не говорили только ленивые. Действительно, по данным Международного энергетического агентства, энергоемкость ВВП в России выше, чем в Канаде, в 1,7 раза, в Китае и Южной Корее — в 2,1 раза, чем в США — в 2,2 раза, чем в Индии, Японии, Германии, Франции — в 3 раза. И хотя это данные за 2005 год, за прошедшие годы в лучшую сторону ничего не изменилось». Доклад сделан в конце ноября нынешнего года. За четыре года разрыв между Россией и другими странами остался как минимум прежним.

Есть серьезные основания сомневаться, что и нынешний закон об энергосбережении и энергоэффективности, подписанный Дмитрием Медведевым 23 ноября, что-то принципиально поменяет. Закон — еще не политика и не стратегия, а только нормативный акт. Он вряд ли сможет изменить менталитет. Тем более что есть прецедент: подписанный тринадцать лет назад Федеральный закон «Об энергосбережении» почти полностью повторяет название нынешнего. А в июне 2008 года президент подписал Указ «О некоторых мерах по повышению энергетической и экологической эффективности российской экономики». Может, с той поры экономика и стала экологичнее — кризис «зачистил» рынок, заставив некоторые промышленные предприятия закрыться, — но уж энергоэффективнее не стала точно. Впрочем, не нами — классиком отмечено, что жесткость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения.

— Если в России не будет энергосберегающей политики, это приведет к сокращению экспорта, — уверен Евгений Примаков. — Придется все больше тратить денег внутри страны, на тех участках, которые могли быть модернизированы.

Региональный фактор

Даже в условиях, когда нет общей энергосберегающей стратегии в стране или она не работает, никто не запрещает регионам создавать собственные регламенты, по-своему воспитывать в населении сознательность и ответственность. Свои программы энергосбережения есть у соседей — Томская область, например, приняла уже четвертую по счету, и дела у них не в пример лучше наших. В Красноярске и крае все не так.

— Ситуация с энергосбережением в нашем крае, богатом не только энергоресурсами, но и энергоемкими производствами, ничуть не лучше, чем в стране в целом, — подтверждает Василий Пантелеев. — Более того — хуже, чем в ряде регионов.

По словам профессора Пантелеева, еще в начале 2000-х годов предпринимались попытки разработать и принять краевую программу энергосбережения. А в Красноярске такая программа даже работала несколько лет, как и научно-технический совет по энергосбережению. И программа, и совет живут теперь только в воспоминаниях. Почему? Профессор отсылает к своему докладу на всероссийской конференции, где цитирует «диагноз», поставленный своим коллегой из Томска, профессором Литваком: «Энергосбережение никому не было нужно. Энергосбережение всегда являлось побочным результатом научно-технического прогресса... Только государство сохраняет заботу о будущих поколениях. Только государство способно создавать условия для эффективного использования энергетических ресурсов путем формирования нормативной, правовой базы и нефинансовой поддержки энергоэффективных проектов».

Но и цитируя коллегу, Пантелеев тут же делает оговорку:

— В сложившейся ситуации необходимость энергосбережения, очевидная всем, не сопровождается таким же очевидным рыночным механизмом. Более того, сегодняшняя либерализация цен на первичные энергоресурсы и сдерживание цен на электроэнергию и тепло привели к противоположным результатам. Потребление электроэнергии растет.

Подчеркнем: Василий Пантелеев считает, что реальная стоимость потребляемой электроэнергии в России выше, чем та цена, которую мы за нее платим. И не он один — похожие суждения не раз приходилось слышать от специалистов-энергетиков. И еще одно высказывание заслуживает внимания:

— В РАО «ЕЭС России» были, возможно, неплохие менеджеры. Но они — плохие энергетики, — считает Пантелеев. — Иначе даже те не слишком большие деньги, которые заложены в себестоимости энергии как инвестиционная составляющая, были бы использованы намного эффективнее.

Хочется не согласиться с профессором: разве хороший менеджер допустит неэффективное использование инвестиций?

Ни кнута, ни пряника

Экстенсивный путь развития любой отрасли — для России обычное дело. Так проще, привычнее, в конце концов — безопаснее. Генеральный директор красноярской компании «Сибтермо» Сергей Исламов приводит характерный пример:

— Если брать тему энергосбережения на бытовом уровне, установка счетчиков расхода тепла в жилых домах имеет смысл до определенного момента: пока число установивших такие счетчики не превысило критическую (с точки зрения энергетиков) массу. Как только превысило, как только их доходы уменьшились — они повышают тарифы и компенсируют потери. И каждый остается при своих.

Вероятно, такая вот арифметика — одна из причин, почему новые энергосберегающие технологии не слишком востребованы рынком. «Сибтермо» примерно полтора десятка лет занимается технологиями переработки катэковских бурых углей. Тринадцать лет на площадке бывшего телевизорного завода работает котельная, где в топке сжигается не уголь, не мазут, а газ, полученный из угля. Мало того, что себестоимость тепла от сгорания газа значительно ниже, а эффективность выше, — производство безотходное. Нет проблемы утилизации отходов, потому что нет отходов. Побочный (но полезный) продукт — сорбент, с помощью которого можно, например, чистить воду до состояния питьевой. В России, правда, не слишком востребован: мы как-то не очень привыкли воду чистить, довольствуемся тем, что есть. А вот Южная Корея, например, готова закупить сколько угодно такого сорбента, чтобы сделать пригодной для питья воду в своей главной водной магистрали.

Кроме того, технология переработки угля позволяет производить из него полукокс, который применим в металлургической промышленности. Были и соответствующие договоренности с крупными предприятиями металлургического комплекса, есть, по словам Сергея Исламова, совместный проект с СУЭКом — на ТЭЦ-3 предполагается смонтировать котел, который будет работать на газе из бурых катэковских углей... Помешал кризис. РУСАЛ свернул свои непрофильные программы, отложил реализацию планов до лучших времен и СУЭК.

— Пока эти планы существуют на уровне пожеланий, к сожалению, — подтвердил генеральный директор ОАО «СУЭК-Красноярск» Андрей Федоров. — Хотя принципиально проект нам интересен по-прежнему. Но он требует серьезных инвестиций, сейчас мы на это пойти не можем.

Порой складывается впечатление, что и некоторым менеджерам крупных компаний, и уж тем более чиновникам кризис очень на руку. Новая технология не только требует инвестиций, но и накладывает определенную ответственность: а вдруг не получится, вдруг эффективность окажется ниже ожидаемой?

— Вы думаете, это только наша, российская проблема? — усмехается Василий Пантелеев. — Ничуть. Любой бизнесмен в любой стране будет выжимать из оборудования все до капли, ему объективно нет никакого дела до энергосбережения и энергоэффективности. Другое дело, что в иных странах существует не только «кнут» — штрафы за нарушение определенных законом нормативов, но и «пряник» — система мотивации. У нас этого нет.

Неутешительные, но исчерпывающие и справедливые выводы содержатся в упомянутом докладе профессора Пантелеева: «1. Наше общество и наша экономика не приспособлены для эффективного использования энергии. 2. Значительная часть энергоресурсов, используемых в развитых странах, ни у нас в регионе, ни в стране практически не используются».