Баланс той войны

Что бы ни разумелось под словом «мы» — русский народ, советский, Россия, СССР, — это мы выиграли Великую Отечественную войну. Но в чем фокус? ВОВ не синоним ВМВ. И смысл эпизода не равняется смыслу целого, Второй мировой.

Центры силы

Вот мы из нашего околотка упрекаем, что темные американские школьники вообще не знают про Сталинград, но давайте обернемся к себе. Многие ли наши знают про битву у атолла Мидуэй, а? А это примерно — по масштабу и следствиям — соответствует Сталинградской битве. Если считать, что скорее море контролирует сушу, чем наоборот, то битва у Мидуэя даже больше похожа на разворотный пункт всей войны, чем Сталинград. Но оставим это военным историкам. Совсем тупой вопрос: а когда СССР вступил во Вторую мировую? Вопрос для двоечника на тройку. И большинство россиян на него ответят неверно. Потому что правильный ответ не «июнь 1941 года», конечно, а «сентябрь 1939 года». Вступили в войну союзником Гитлера. Ну то есть это не идеология, это фактаж. Это не из жанра «что было в голове у Сталина на самом деле», а из жанра «какого числа кто пересек какие границы».

То есть мы видим, на уровне исторической памяти, провалы в каких-то троечных вопросах. Причем фактических. Что уж говорить о чуть более сложном, например «итогах», «целях», «балансах»? Вот и поговорим. Ну и сразу оговоримся. Великую жертву русского народа не умаляем, это именно великая, именно жертва и именно русского народа, все верно. Отношение к ней более всего уместно как у фронтовика Виктора Астафьева — больше памяти, меньше помпы.

Но давайте все-таки итожить честно. Вторую мировую войну прежде всего выиграли Соединенные Штаты Америки. Проиграла Британская империя, воевавшая в союзе со Штатами. В каком-то смысле это был договорной матч. Англосаксы из Лондона слили свою империю англосаксам из Вашингтона. А больше всех воевали друг с другом Германия и СССР, кто же спорит? Но «больше всех воевать» вовсе не синоним «больше всех выиграть» или «больше всех проиграть».

Надо понимать, что и Германия, и СССР на момент 30-х годов державы второго плана. Мировое господство ни тем, ни другим не светит вообще никак: нет ресурса, пупок развяжется. Всемирно страшный Сталин, страшный Гитлер — это все мифы а-ля страшный Саддам Хусейн. И если посмотреть политическую карту мира, то она вся раскрашена в цвета колониальных империй Великобритании и Франции. После Первой мировой войны Британская империя остается политическим гегемоном мира. Это держава номер один. Если же мы оторвемся от политической карты мира и посмотрим экономическую статистику, то видим, что сильнее США. Экономическая реальность расходится с политической, и должно что-то произойти. А именно — политический центр должен уплыть из Европы за океан.

И он уплывает по итогу событий 1939-1945 гг. Это главное событие для мира вообще, не для нас, не для немцев, а вообще. Именно оно было содержанием. Что такое мировая война? Это война с участием державы номер один и державы номер два. Ни СССР, ни Германия не были державой даже номер два. По факту не были. «Гитлер грезил мировым господством», «Черчилль и Рузвельт вскакивали, когда в комнату входил Сталин»... все это беллетристика.

Считая раны

Это к вопросу расклада перед началом. А теперь к итогу. Выиграл не тот, кто положил больше своих солдат, но при этом не сдался. «Здесь мерилом работы считают усталость», — спела группа «Наутилус» в 1986 году. И можно добавить: «...а масштабом победы — количество павших». Мерить масштаб победы по количеству издержек — ну что это? Выигрыш — это не то, за что заплачено дорого, выигрыш — это просто выигрыш.

По итогам войн он считается просто. Зачем вообще война? Это средство достижения условий лучшего мира. Смотрим, что на входе, что на выходе. Петя, Вася, Ваня, Миша и Маша устроили большую драку. Били друг друга, резали, выворачивали карманы. Смотрим, у кого тяжелее раны. У кого убыло из карманов. У кого прибыло. Кого опустили в общественном мнении, кого подняли.

Смотрим по участникам ВМВ. США: огромный выигрыш. После 1945 года США стали мировым гегемоном, до этого не были. Великобритания: проигрыш того же масштаба. Франция: проигрыш. Территория, фактически оккупированная США, с условием постепенного демонтажа всех ее колоний. Германия: проигрыш, но... не самый значительный. Как были никто, так и остались. Германию, конечно, опустили ниже плинтуса, была американская идея, например стерилизовать всех немецких мужчин. Не стерилизовали, однако. Опустили страну чуть ниже планки 20-х годов, дав перед этим немного подняться с Гитлером в 30-е. Опустили в 40-е с возможностью, что дадут подняться потом. СССР: погибло то ли 20, то ли 30 миллионов населения. Разрушена экономика. Однако приобретена Восточная Европа и дано место в Совбезе ООН. Стоит Восточная Европа 30 миллионов жизней? Если стоит, то СССР выиграл войну. Если вопрос спорный, то СССР в лучшем случае остался при своих, с моральным удовлетворением. США — при контроле над мировым океаном и с эмиссией мировой резервной валюты. А мы с праздником.

Кстати, сразу после войны такого Праздника с большой буквы П не было. В смысле — не было при Сталине такого выходного дня. И потом не было. Парадными смыслами дату нагрузили при Брежневе. Когда стало очевидно, что обещанный Хрущевым к 1980 году коммунизм особо не торопится и 7 Ноября становится не совсем абсолютной датой. Чуть-чуть сомнительной, а после 1991 года и вовсе малопристойной. А День Победы — всеобщий: и красным, и белым. Но как раз после самой войны событие воспринималось... как бы это сказать? На человека напали в темном переулке, почти забили, но он все-таки очухался и вломил нападавшему. Тот лежит, а мы стоим. Правда, ухо оторвано, пальцы сломаны. Выжил — счастье. Помнить нужно страшную боль, страшное усилие и страшное счастье, что все-таки выжил. Помнить так, как верующие помнят распятие Христа. «Распятие Христа длится вечно, и в это время нельзя спать». Но празднуют все-таки Воскресение, а не Голгофу. А побеждать лучше так, как американцы. По возможности не воюя.