В рамках Года Франции в России французский дирижер Даниэль Кавка представил красноярцам музыку своей страны. Вместе с Красноярским симфоническим оркестром он исполнил произведения великих французских композиторов Мессиана, Дебюсси и Франка. И, как заметил месье Кавка в интервью «ВК», он остался очень доволен своим первым визитом в Красноярск и знакомством с нашей публикой и музыкантами.
Как родного
Меня в эти гастроли вообще балуют, — смеется маэстро. — Всего в туре девять городов, и везде принимают как родного. С красноярскими оркестрантами с первых репетиций достигли полного взаимопонимания. И, к чести вашего оркестра будь сказано, это редкий случай, когда коллектив изначально был готов к интенсивной работе, очень дисциплинированные музыканты. Работать с ними мне было невероятно легко и приятно.
А как составлялась программа для вашего тура по России?
По предварительной договоренности каждый оркестр сам предлагал мне французскую музыку, которую хотел бы исполнить. И то, что прозвучало в Красноярске, — эксклюзив для вашего города, я везде играл разные программы.
Есть ли какие-то тонкости или, может быть, сложности исполнения произведений столь разных французских композиторов российскими музыкантами?
Вы знаете, «Весенние хороводы» Дебюсси — типично французская музыка, легкая, воздушная и требует соответствующего исполнения, не совсем в русской манере, я бы сказал. Но российским музыкантам такая задача оказалась по плечу, чему я очень рад. А Мессиана в России вообще очень хорошо понимают и принимают, и мне странно, что его так редко здесь исполняют. Чем, на мой взгляд, Мессиан особенно близок слушателям? В отличие от Альфреда Шенберга, который был одержим идеей, что тональность в музыке себя исчерпала, Мессиан считал, что музыка не должна быть сложной для восприятия. И поэтому его произведения столь гармоничны и легко ложатся на слух. Что заметно и по реакции публики в Красноярске.
О музыке Моцарта также говорят, что ее достоинство в том, что она понятна и аристократам, и простолюдинам...
Совершенно верно. Но благодаря идеям Шенберга и его последователей академическая музыка в какое-то время отошла от мелодизма, отвернулась от публики, стала научной, непонятной широкому кругу слушателей. И отрадно, что новое поколение композиторов наконец-то осознало — нужно реанимировать связь музыки с публикой. Сейчас эти принципы возрождаются.
Маэстро, а как вы относитесь к тому, что некоторые симфонические оркестры исполняют современную музыку, например рок, в классической аранжировке?
Такое больше типично для англоговорящих стран. Порой на это толкает нужда — например, Лондонский симфонический оркестр существует исключительно на частное финансирование, а подобные концерты привлекают немало молодых слушателей. У нас во Франции тоже можно услышать современную музыку в исполнении оркестра — например, шансон Эдит Пиаф или Лео Ферре. И сам я два года назад играл в Рейкьявике с оркестром и с двумя рок-музыкантами, исполнителями баллад, потом на фирме EMI вышел диск с того концерта. На наше выступление пришло огромное количество молодежи. И, возможно, для тех молодых людей это вообще было первое знакомство с симфоническим оркестром. Так что я бы не стал категорично отрицать значимость подобных программ, это неплохой способ расширить аудиторию.
А как во Франции обстоит дело с музыкальным образованием?
Увы, процентов 80 юных французов не играют ни на каких музыкальных инструментах и не имеют представления о классической музыке. В общеобразовательных школах на музыку отводится в лучшем случае час в неделю. Если родители музыканты или интересуются музыкой, они стараются отдать своих детей в музыкальные школы при консерватории еще совсем маленькими. Там ребенок получает очень неплохое образование, потому что сызмальства вращается в профессиональном окружении. А еще при консерваториях есть специальные классы, некие курсы, где можно обучаться (параллельно с учебой в обычной школе) с 16 лет и брать уроки игры на разных музыкальных инструментах.
Музыка не в приоритете
Профессия академического музыканта в вашей стране статусна?
Если он солист или играет в симфоническом оркестре — да, это престижно. Но, к сожалению, у нас немало музыкантов очень высокого уровня, которые не востребованы у себя на родине. Многие музыканты-инструменталисты уезжают работать за границу, кто-то преподает в маленьких школах или дает частные уроки.
А почему они не востребованы?
Дело в том, что симфонических оркестров во Франции очень мало, и они не могут принять всех желающих.
Странно, в России распространено представление, что в Европе чуть ли не в каждом маленьком городке существует свой оркестр.
О, в Германии все обстоит именно так — там даже в городках с населением в 40 тысяч жителей есть оркестры! А во Франции всего двадцать симфонических оркестров, и даже в городах, где проживает
Тем не менее оперных театров у вас немало?
Да, с ними дело обстоит получше. Если в городе есть муниципальный оркестр, который собирается хотя бы иногда, то есть и оперный театр. Публику привлекает то, что опера — нечто зрелищное, в спектакле есть действие, а не просто музыка звучит. Знаете, когда я получаю приглашения дать концерты во Франции, меня нередко просят: а давайте поменьше музыки, инструментов на сцене, пусть будет хореография, экран сзади повесим, чтобы на нем во время звучания оркестра проецировалось какое-нибудь видео. Мол, простое исполнение музыки — это не в духе времени, устаревшая форма. В таких случаях, если не удается переубедить организаторов концерта, я всегда отказываюсь выступать. Потому что я музыкант, а не шоумен.
Многие дирижеры приходят в эту профессию из профессии музыканта, владея игрой на каком-нибудь инструменте. Как складывалась ваша музыкальная карьера?
Музыкантом я решил стать в подростковом возрасте. (Улыбается.) Занимался в консерватории по классу гитары и параллельно обучался теории музыки и композиции. Правда, не сразу пришел к пониманию, какую же профессию я в конечном счете выберу. Как музыковед очень интересовался произведениями композиторов второй половины XIX века, защитил диссертацию по творчеству Альбера Русселя. Сейчас работаю над оперной драматургией Вагнера. И, кстати, дирижером решил стать благодаря музыке этого композитора — услышал однажды в маленьком театре его «Парсифаля». А в дальнейшем вся моя профессиональная деятельность была связана с разными оркестрами — камерными, симфоническими, оркестрами оперных театров. Дирижировал по всему миру и со всякими составами. И до сих пор считаю, что мое обучение не закончилось, потому что в работе с каждым оркестром я открываю для себя что-то новое.
Насколько, по вашему ощущению, французская музыка известна в России?
Безусловно, огромный интерес к творчеству таких композиторов, как Берлиоз, Равель, Дебюсси. Из французских опер везде особенно популярна «Кармен» Бизе, но ставят и немало других опер — «Фауста» Гуно, оперы Массне, Онеггера, особенно в Москве и Санкт-Петербурге. Замечу, что у французов в свою очередь огромнейший интерес к русской классической музыке. У нас часто исполняют произведения Чайковского, Римского-Корсакова, Бородина, Мусоргского, Рахманинова, Шостаковича, Прокофьева. А сам я мечтаю поработать в России с каким-нибудь оперным театром. Мне приходилось не раз дирижировать оперой, но не в вашей стране. Меня потрясает качество игры струнных в русских оркестрах. Могу представить, какой объем звучания у них при исполнении опер!
Елена Коновалова, «Вечерний Красноярск», №18 (259)
