От общего к частному

Российское государство планирует немного отрезать от себя на продажу. По предварительным данным, речь идет об основательной доле — акциях госкомпаний на сумму почти в триллион рублей. Контрольный пакет не уступят нигде, но могут продать до четвертой части какого-нибудь гиганта.

С одной стороны, мера вынужденная: расходная часть бюджета на 5-6 % превышает доходную, и дельту надо как-то латать, при этом в преддверии выборов 2012 года «социалку» резать не очень уместно. Существенно вырастут акцизы на табак, бензин, экспортные пошлины на полезные ископаемые (см. предыдущий номер). Все те меры могут в совокупности дать дополнительно до 200-300 млрд в год. А если приватизировать по плану, то будет почти триллион, хоть и единовременно. Впрочем, нужда нуждой, а это еще и отвечает доктрине либерального финансового блока в правительстве. Там это почти аксиома, что частная корпорация эффективнее государственной и если есть возможность продать, то продать надо обязательно.

Цифры продаж примерные, на уровне предложений. Но речь ведется о десятке очень важных предприятий: Сбербанк (в самой большой компании к продаже запланирована самая малая доля в 9,3 %), Внешторгбанк (24,5 %), Россельхозбанк (49 %), Роснефть (24,1 %), Транснефть (27,1 %), ОАО «РЖД» (25 %), Русгидро (9,4 %), Совкомфлот (25 %), Федеральная сетевая компания (28,1 %), Агентство по ипотечному жилищному кредитованию (49 %). При этом ни в одной корпорации у государства не теряется контрольный пакет. 50 % и одна акция остаются во всех случаях, а в случае РЖД и Совкомфлота остается даже 75 % плюс акция, то есть квалифицированное большинство.

Как оно было

Некоторые усмотрят в этом очередную распродажу России, но проблема сейчас скорее обратная к той, что стояла в 90-е годы. Тогда был риск, что при развале инфраструктуры экономики все уйдет за смешные деньги. А какие деньги не смешные, тогда никто не мог предположить. Немного сейчас отвлечемся и на эту тему, почти уже вечную, ибо у многих россиян там болит до сих пор...

Что значит — тогдашний развал инфраструктуры? Подойдем к практическому вопросу с теоретической стороны. Сколько стоил бы завод в отличном состоянии, но расположенный на Луне или хотя бы в Антарктиде? Шут его знает, но, скорее всего, стоимость стремилась бы к нулю. Получать прибыль с отличного завода на Луне затруднительно. А если бы притом брались хоть какие-то социальные обязательства (по поддержанию жизни на этой самой Луне), то стоимость завода вообще уходит в минус, это не актив, а пассив. Продаются ведь не станки и железяки. Продается система, помещенная в большую систему. Система, контроль над которой дает возможность получать прибыль, машинка для делания денег, грубо говоря. Но, как сказано, для этого должна быть помещенность в работающую метасистему. Должны быть тысячи контрактов с контрагентами, гарантированная рабочая сила, политическая стабильность, определенная торговая конъюнктура. При социализме такая метасистема была. А когда социализм уже кончился, а капитализм не начался, кончилась и метасистема. Прежние экономические связи разорваны, новые не налажены, и стоят в чистом поле железяки под крышей. Там, где железяки были заточены на производство машин, так и не оправились до сих пор. Экспорт сырья за рубеж — дело более простое, там в новую систему производственные комплексы вписались. Но опять-таки не сразу.

А был еще момент, когда на развал страны пришлось падение мировых цен на сырье. И тогда наши гиганты, рыночная капитализация которых сейчас оценивается в миллиарды долларов, стоили даже не миллионы, а загадочный Икс. Продали за символические цены. Но когда на производстве нет прибыли, а есть долги и угроза его обратной национализации в любой момент — остается только подарить. В ценах 2000-х годов никто бы тогда не купил ни нефтянку, ни металлургию.

Кому оно надо?

Это сейчас кажется, что тогда с приватизацией глобально продешевили или разворовали. «У вас тут или идиоты, или изменники, или и те и другие вместе». Без дураков и коррупционеров не обходится ни один исторический период, но, повторим, в 1996 году цены 2006 года не знал никто. Продешевили вынужденно. Лишь бы пришел кто-то, отличный от красного директората. Напомним, что «красный директорат» — это когда государства уже нет, а собственника еще нет. И все убытки национализируются, записываясь на безропотное государство (которого уже почти нет!), а прибыли приватизируются. При этом много говорится за патриотизм, за старые добрые времена. Так вот, госсобственность приходится продавать хотя бы затем, чтобы ее вконец не разворовал риторически-патриотический госменеджмент. И лучше один раз ужасный конец социального государства, чем ужас паразитирования и разворуйки на госресурсах без конца.

Сухая статистика говорит, что реализация схожего проекта в корпорации схожих размеров дешевле, если она частная. В государственной компании всегда то ли хуже думают, то ли лучше пилят. Факт из прошлого обзора: согласно аналитикам East European Gas Analysis, стоимость километра газопровода, построенного подрядчиком Газпрома на российском участке «Северного потока», — 5,8 млн евро, а километр аналогичной трассы в Германии стоит 2,1 млн. Вот один из ответов на вопрос, зачем вообще нужна приватизация, это и есть «эффективность частного инвестора».

...Возвращаясь к проблеме нынешней: опасность не в том, что скупят Россию, а в том, что скупать откажутся. Надо полагать, что пакеты акций ведущих госкорпораций будут предлагаться по цене рынка. Нынешнего рынка. В 90-х шла продажа акций на лоях, сейчас она — не факт, но есть такое подозрение — может состояться на рыночных хаях. Мир, как и в 2008 году, снова на пороге рецессии, и можно догадаться, где будут тогда цены на сырье. И где будут тогда цены фондового рынка РФ. К тому же никому из инвесторов не светит контроль над бизнесом, он остается у государства. Если в прошлые раунды большой приватизации вопросы возникали на стороне предложения, сейчас они на стороне спроса.