Встречаем «Radiohead», ужасаемся гротеску, опасаемся фанатов

Ну что бы, скажите на милость, мы делали без пиратов? До официального выхода «Hail To The Thief» в свет — полтора месяца, и за эти полтора месяца мы наслушались бы всякого: и что у Radiohead получился ещё один «Amnesiac» или «Kid A» (неудобоваримое экспериментальное звучание), и что альбом — политизированный (лозунг «Hail to the thief, our commander in chief» придумали противники Джорджа Буша-младшего после оглашения результатов скандальных президентских выборов), и, наконец, что коллектив просто устал, энергетика потеряна, а аранжировки — серые.

Не верьте. Купите вместо этого «Hail To The Thief» и послушайте в спокойной обстановке. Я вот купил и послушал. Почти разочаровался: действительно, аранжировки максимально интравертны, безо всякой «работы на публику», без особой «хитовости». Включил воспроизведение ещё раз, а затем совершенно неожиданно стал «прыгать» по трекам альбома, уговаривая себя: «всё, ещё вот только „Myxamatosis“, и хватит. Ночь за окном глубокая. Закругляйся. Разве что „The Gloaming“ напоследок. Ну, может ещё „A Wolf At The Door“. И достаточно. Или…»

Альбом гипнотизирует своей выверенностью. Большинство композиций были написаны ещё в начале прошлого года, отыграны вживую на концертном туре по Испании и Португалии прошлым летом, и почти год музыканты потратили на студийную доводку. «Недодержки» электроники, царапавшие слух на «Amnesiac», заполняли резаными гитарными риффами в стиле «Bends». Чистые, почти симфоничные аранжировки «OK Computer» проявились на «There There» и «Scatterbrain» комбинацией взлётов и падений голоса Тома Йорка с зацикленными ударными и чистыми гитарными партиями. Вообще, Йорк сделал половину будущего (несомненного) успеха «Hail To The Thief» работой со своим завораживающим голосом, увенчав эту работу в «A Wolf at the Door» сюрреалистичной гармонией ленноновской буквально аранжировки с полным агрессии вокалом.

От этого альбома не стоит ждать новых «Creep» и «Karma Police». Его не растащат на хиты. И при этом он — едва ли не самое яркое событие на альтернативной сцене за те два года, что мы ждали его появления. Дождались-таки.

Этот альбом стал для меня едва ли не самым большим разочарованием за последний месяц. Возможно, дело в том, что я ожидал нового «A New Day Has Come» — восхитительных баллад, ставших для певицы «торговой маркой». Однако на новом альбоме Селин выступила в непривычном для себя формате. «One Heart» спонсировал «Крайслер», и немалая часть композиций была использована в качестве саундтрека к рекламным роликам компании. Эти обстоятельства и определили формат альбома — незамысловатые ритмичные поп-композиции, на которых голос дивы не раскрывается и наполовину. И если открывающая альбом «I Drove All night», по крайней мере, обладает очень притягательной энергетикой, то затем музыка резко сбавляет обороты. Без баллад, конечно, не обошлось, но две из семи («Sorry For Love (2003 Version)» и «Have You Ever Been In Love») перекочевали из предыдущего альбома, а среди новых только «In His Touch» и «Forget Me Not» не уступают в богатстве аранжировок и вокала материалу прошлого альбома.

Если на просмотре «Мулен Руж» вам становилось не по себе при виде толпы во фраках, марширующей под «Here we are now, entertain us», свежая работа Мэнсона — определённо для вас. «Золотой век гротеска» бьёт в ту же точку, что и выпущенный два года назад «Holy Wood», но бьёт гораздо точнее своего не слишком успешного предшественника. Когда не удаётся по-настоящему выразительно спеть о чудовищной эстетике бесконечного шоу, нужно петь в этой эстетике — так Мэнсон (черпавший, по собственному признанию, вдохновение в Голливуде тридцатых и декадентском искусстве веймарского Берлина) записал альбом, больше всего напоминающий чудовищный мюзикл. Напоминающий не содержанием (композиции на альбоме содержательно не связаны), но совокупностью использованных типично театрально-кинематографических приёмов.

Мрачно-индустриальная «Intro» с треском киноаппарата на заднем плане, звучащая как увертюра к предстоящему действию. Песни-обманки с названиями-обманками, вроде «(s)AINT» и «mOBSCENE» — каждая рулада обрывается на нарочито дисгармонирующей ноте, а детский хор вызывает не умиление, но мороз по коже. Перепады настроения в «This Is The New Shit» — от нервозного отчаяния до агрессивного крика за полторы секунды. «Para-noir» и «The Bright Young Things», производящие впечатление «танцевальных номеров» — настолько они выверенно-хореографичны (заслуга басиста Тима Скольда из германской индастриал-группы «KMFDM», заменяющего с прошлой весны Твигги Рамиреза). И кульминацией альбома — заглавный трек, тошнотворная вымученная ария лирического героя, искажённый электроникой голос которого падает ударами на и без того маршевую аранжировку. Таков Мэнсон — актёр, который вздумал играть актёра.

Перед тем, как отправиться в магазин за «Golden Age Of Grotesque», примите к сведению: вам придётся купить его дважды или немного подождать. Официально альбом выходит в свет 13 мая, а распространяющаяся сейчас контрафактная версия осталась без завершающего трека «Obsequy (The Death of Art)». Не знаю, хватит ли у вас терпения ждать. У меня не хватило.

Недостатка в этноэлектронных коллективах отечественное музыкальное пространство определённо не испытывает. Был ли нужен проект экс-гитариста группы «Ленинград» Даниила Калашника? Нужен по двум причинам, имя которым — материал и взгляд.

Дэн не примкнул ни к многочисленным эксплуататорам старорусского песенного фольклора, ни к не менее многочисленным эзотерикам-«индийцам». Вместо этого Netslov создают композиции, основанные на традиционных узбекских, башкирских и тувинских мелодиях. Более того, Калашник не придерживается традиционной для жанра практики «записать этноматериал и разукрасить до состояния лубка». Взгляд Дэна — взгляд изнутри, попытка использовать электронику как рабочий материал, который изменяет под себя этно-исполнитель. Результат — двенадцать композиций, оставляющих очень странное впечатление. Это эмбиент, но эмбиент не расслабляющий, а напрягающий и даже пугающий. Это вокальные вставки Валентины Атахановой и декламации Мамадамина Атаханова, которые слушаются не как этнический (читай: архаический) материал, а как результаты экспериментов с «веществами». Это цивилизация, которую повертели в руках, скомкали и используют как погремушку.

У «Phoenix», кстати, интересное послевкусие — как у мастерски проведённой экскурсии в этнографический музей. Всё было безумно интересно и прошло на одном дыхании. Вот только повторить захочется не скоро.

Если учесть то, какая сильная и ортодоксально настроенная posse (команда поклонников) имеется у Скутера в России, следующие слова становятся довольно-таки рискованными. И тем не менее: «The Stadium Techno Experience» безнадёжно запоздал.

Поспешу частично реабилитироваться в глазах фанатов: альбом вполне добротный. Разгоняясь на «Maria Make It Loud» и выбранной для первого сингла «Weekend!», парни представляют нам филигранную и очень энергетичную электронную обработку шотландского фолка на «Take A Break» и солнечно-позитивной (в стиле «Endless Summer») «Roll Baby Roll» с перерывом на утяжелённый ремикс классики электронного жанра — «Pulstar» Жана-Мишеля Жарра. Завершают же альбом трансовые аранжировки «Liquid Is Liquid» и «Soultrain».

Обидно, что всё это великолепие останется невостребованным никем, кроме пресловутой posse. Бакстер, при всех своих достоинствах аранжировщика, удивительно нечувствителен к происходящему на танцполе прогрессу. Он апеллирует к энергетике огромных открытых пространств, записывая плотный и предельно экстравертный техно-альбом, в то время как рэйв-движение находится практически при смерти, уступая своё место кастовости, приватности и утончённости современной клубной культуры. Вряд ли «The Stadium Techno Experience» способен в одиночку изменить положение дел.

Увидимся. Музыки — много.