«Осень – лучшее время для критики чистого разума», - поделился как-то Виктор Ерофеев, писатель. А я, кажется, видел лучшее к тому место: город Железногорск. На первый взгляд, там нет времени. Остановилось. Или не родилось. На второй: там все-таки ходят люди. В будний день бредешь по центральной улице: тебя изредка, стесняясь самой себя, объезжает машина… Идешь по той же улице в выходной – на каждые сто метров по жителю.

А жители скорее гордятся. Сводка криминальных дел: за день тринадцать преступлений, и все раскрыты. Двенадцать из них – выгуливание собак в неположенном месте. Роковое тринадцатое – злоумышленник «угрозами вынудил водителя покинуть салон «Жигулей» (показывал автовладельцу козу? бабаем стращал?). Покатавшись двадцать минут, изверг был схвачен ГИБДД. Получить по морде в «девятке» - менее вероятно, чем где-либо в крае. Первые бомжи там – не поверите - объявились года три назад. Народу с высшим образованием больше, чем без него (тоже краевой рекорд). На первый взгляд, лишь одна беда: ларьки и магазины закрываются в десять вечера. И водку припасают заранее.

«Город развитого социализма? - пытаю местных, – 1980 год?». Тем почти неудобно за такую отсталость. «Что ты, - машут руками, - у нас все, как у людей: и связь мобильная, и мафия, и коррупция… И интернет… И мэр есть… У нас такой мэр…» Не верю. Прошу подробностей. Местные, разливая пиво, начинают издалека.

Закрытый фольклор

Предыдущий глава ЗАТО «город Железногорск» был лидер, мягко скажем, фольклорный. Сергея Сергеевича Воротникова боялись. Тех, кто не боялся – как-то местная «Сегодняшняя газета» - осуждали городским судом.

«Это мерзкая по сути и лживая по содержанию политическая листовка, - заметил Воротников. – В каждом номере «Сегодняшней», я ответственно заявляю, есть искажение фактов и откровенная ложь». Журналистом понравилось емкое выражение «каждый номер»…

Что не мешало местечковому культу личности. «Как можно поднять руку на Сергея Сергеевича? Солнце всходит – и мы должны благодарить Сергея Сергеевича…» Так говорили в суде свидетельницы, муниципальные дамы. К чести Воротникова надо сказать – в тяжелые годы он привозил из Москвы финансы. «Девятка», конечно, дотационная территория, особо дотационная… Но Воротников привозил больше, чем полагалось.

Мэр был советским человеком, и воровали в те годы, до 1998-го, соответственно, по-советски. Мелко, без размаха, без выдумки. Оперируя скорее борзыми щенками, чем денежными потоками.

Однажды солнце взошло. И город Железногорск выбрал себе другого мэра. Так на подмостках появляется Андрей Васильевич Катаргин, собственно наш герой…

«Чтоб не заворовалась»

Ранее Андрей Васильевич возглавлял немалую фирму «Хозторг», при помощи нее и шел в мэры. «Власть надо менять каждые четыре года, - сказал он тогда, - чтоб власть не заворовалась». Массам слоган понравился. По собственному прогнозу, Катаргин должен был нехило завороваться где-то к 2002 году. Однако мэр слову хозяин. Хочу даю – хочу обратно беру. Городской голова сидит уже шесть лет, и собирается, вероятно, еще столько же…

В отличие от Воротникова, Катаргин неплохо понял природу четвертой власти. «С прессой воевать – все равно, что дерьмо хлебать большой ложкой». Это мнение из одной редакции Красноярска, воевавшей с администрацией Лебедя… Администрация та далече, а редакция ничего, живет… Катаргин решил, что журналистов надо не замечать. Или их приватизировать. Или национализировать. Но, боже упаси, не судиться. В итоге тираж железногорской «Сегодняшней», сделанный на битве с Воротниковым, падает в полтора раза. Журналисты оплакивают старые добрые времена «репрессий и диктатуры»… А Катаргин, не отвлекаясь на злопыхателей, приступает к обещанному возрождению производств. В конце концов, большая ложка может пригодиться и для другого.

«Новые производства» - это что? Это альфа и омега предвыборной программы Андрея Катаргина. Тезис прост: Воротников умел просить деньги, а мы не пойдем, мы заработаем сами. Что такое Железногорск? Железногорск - это технополис. С уникальными кадровыми резервами. Ну и вот. Мы сначала попросим деньги для инвестиций, а не так, «чтоб покушать». И завалим край водкой. Конфетами. Сигаретами. И какой-нибудь «интеллектуальной продукцией». И больше уже ничего не попросим. К нам придут попросить.

С уважением к интеллекту

Началась эра «новых производств города Железногорска». Историй про катаргинские инвестиции много, истории схожие. Вот, например, одна.

В 2002 году наметили открыть перспективное производство «Уникальные замковые соединения Меликова». Администрация предложила, горсовет поддержал. Решили, что бизнес быстро окупится, проект утвердили, деньги сейчас подойдут… Внезапно видят, что нет даже плана работ. Непонятно, что предлагали, что утверждали… Уже мелкие чудеса, но ладно… Мэрия делает ход конем – вместо одного проекта подсовывает под открытое финансирование другой. Цель, как известно, оправдывает средства, а цель благая – оставить средства Минфина в городе. Финансирование ведь целевое. Горсовет согласился, и под видом «уникальных замковых соединений» открыли иной проект. Такая вот, говоря словами Ельцина, рокировочка. И кредитные деньги пошли на ООО «Мехмаш». Договор с ним Андрей Васильевич подписывает 1 июля 2002 года. Заявленные поручители сделки: «Красноярский завод холодильников «Бирюса» и ФГУП «Красноярский машиностроительный завод». Хорошие поручители?

Однако! ГОРФУ Железногорска заключает, что сама «Бирюса» неплатежеспособна… А с «Красмашем» - об этом скажет проверка Краевого ревизионного управления, скажет уже потом – договор и вовсе не заключался…

Далее, то же ГОРФУ предупреждает Катаргина – проект ООО «Мехмаш» обладает «высокой степенью риска для бюджетных вложений». Все это за подписью главы ГОРФУ Елены Панченко, взявшей на себя роль Кассандры. Однако волков бояться – в лес не ходить, и Катаргин топает в чащу: бюджетный кредит в 40 млн. рублей решено давать двумя траншами. В сентябре на счет «Мехмаша» поступают первые деньги – 21 млн. После чего свое поручительство отзывает даже «Бирюса»… И второй транш дается «Мехмашу» под залог имущества, купленного на первый.

Однако деньгам вредно залеживаться на месте. Это очень неэффективно, когда залеживаются (и эффективные менеджеры города Железногорска это понимают). И далее бабки путешествуют так: ООО «Дюкон» получает 23,9 млн. рублей, а ООО «Торисеврострой» - 4,15 млн. Никаких письменных обоснований к тому не представлено. Ну да ясно: меньше всего в нашем деле смотрят на обоснования и прочую пачкотню…

В 2003 году краевая прокуратура скажет: «ООО «Мехмаш» представило в администрацию ЗАТО ложные сведения». И наши получатели бабок «Торисеврострой» и «Дюкон» ничего не делали – «поставок не осуществляли» и «услуг не оказывали». Представители ООО «Мехмаш», делать нечего, подтверждают. Но только косвенным образом. Они исчезают… Мэр Андрей Васильевич грозит им вслед пальцем: «Теперь они всю жизнь будут бегать от следствия».

Летом 2004-го к теме минувших денег вернулись. На сессии горсовета. Железногорская прокуратура требует от депутатов аннулировать решение по выделению денег ООО «Мехмаш». Вроде бы как признать свою часть оплошности… Мягко выражаясь – оплошности. Заместитель прокурора Юрий Бурцев заметил, что все началось с подмены. Когда деньги для «уникальных замков» кульбитом ушли на «Мехмаш», на линию по покраске или чего-то вроде… И депутаты за это голосовали. Впрочем, они были податливыми давно. Ныне они подросли, возмужали. Ныне горсовет тверд: в нежелании признать незаконность действий 2002 года. По крайней мере, с первого раза…

Что тут говорят языки – не то чтобы злые, просто неангажированные? У мэра было заключение о высоком риске кредита. У него фактически не было поручителей. Если бы он отправился в Монте-Карло ставить 40 млн. рублей на рулетку, шансы были бы чуть лучше. В рулетку некоторые выигрывают. В худшем случае приняли бы строку бюджета: расходы мэра на казино… Можно было бы на Достоевского покивать: тоже, мол, игрок был, и ничего. История простила.

А сейчас нехорошо вышло. И только уважение к интеллекту Андрея Васильевича заставляет оппозицию Железногорска предполагать, что он вор… В каком случае человек берет в руку более миллиона долларов - и безвозмездно перекладывает их в другую? взаймы - без отдачи? Либо он святой, либо он идиот, либо другая рука – его же собственная, только, например, левая…

Ни выпить, ни зажевать

Много чего хотели делать в Железногорске. Помните, была такая водка «Парламент»? Может быть, не самая лучшая в мире, не «люкс», но… С «яричем», «миналом», с ширпотребом из Дагестана – конкурировала вполне. Считалось, что это беспроигрышный бизнес – делать водку для русских. Однако железногорцы не зря говорят, что у них особенный город. «Сибалко» начал делать водку и обанкротился. Не хочется говорить – разорился, помер… Банкротство в РФ, как известно, еще не означает убыточность производства. В случае чего обанкротиться может КрАЗ. Так вот: наивные люди, веря в беспроигрышность водки, настаивают, что «Сибалко» именно обанкрочен. Однако этиловый спирт там больше не разливают, а мощности принадлежат сторонним банкирам.

Открыли табачную фабрику. То ли не посчитали конкуренцию с Канском, то ли решили одной левой поделить рынок. Мы уже видели: обоснования и расчеты администрации не указ, она выше, она парит… Она – небожитель. Короче, закрыли фабрику.

Ну и правильно. Нечего здоровью вредить. Будем делать конфеты. Редкое дело, но конфетная фабрика еще дышит. Чуть-чуть. Тихо пашет себе в убыток, никому не мешая. Одной левой «Краскон» не сделали. Хотя вроде бы подтянули инвесторов… «Красный Октябрь» поставил там оборудование. Но чего-то подумал, посчитал, разобрал его и увез обратно. Мутили – хочется поставить именно жаргонное слово – договор со «Сладко». Однако ж не вымутили.

Торжественно вложили деньги в деревообрабатывающий завод. Конфеты городу явно не по зубам – так, может, хоть доски, а? Но доски тоже не по зубам.

Впечатление, что в «девятке» ничто человеческое делать строго нельзя. Только сверхчеловеческое. Вроде спутников на НПО ПМ. Или хранить плутоний. Или подметать улицы (улицы, в сравнении с красноярскими, чистые на редкость). А всех, кто не имеет отношение к плутонию, спутникам и уборке улиц – спешно эвакуировать в Красноярск.

Такая метафора

Шутки шутками, но… Пару лет назад элита Железногорска думала сваливать (вот опять - хочется ставить нарочито грубое слово). Независимо оттого, много или мало воровала, сильно или не очень любила Катаргина и прочих случайных частностей. Речь шла о судьбоносном.

Как отапливается город? От реактора, который, строго-то говоря, следовало остановить еще в конце 1990-х. Ну да, кто не рискует… Мы уж догадались, что «девятка» – город авантюристов. Однако слишком заиграться тоже нельзя. Реактор все равно остановят где-то около 2007 года. Предполагалось, что тепло даст Сосновоборская ТЭЦ. Однако Сосновоборская ТЭЦ – это ритуальная песня. Нота в ноту ее исполняло всякое новое руководство, и за десять лет она стала фоном, как тихое радио в кафешке. К строительству отношения не имела. Какое отношение радио имеет к строительству?

Пару лет назад инсайдерские источники нашептали: хана (население, отрезанное от них, дремало более-менее спокойным сном). Реактор действительно остановят. А с ТЭЦ хотели, как лучше, но получится, как всегда.

Сейчас, правда, вздох облегчения: ТЭЦ все-таки достроят. Вмешалась администрация края, дал гарантии Александр Хлопонин. Видимо, у «как всегда» нашелся предел. Морить целыми городами – слишком. Оказывается.

В итоге мерещится не глобальный исход, а всего-то пара суровых зим. На несчастных котельных. Когда реактор уже не дышит, а ТЭЦ еще не шевелится. С температурой в домах плюс пятнадцать или поменьше. Ну да переживут. Сибиряки же. Пусть вон хоть водой закаляются…

Главное-то – городу быть! Ну а новые производства – это, поняли железногорцы, такая метафора. Успокоились вроде: метафора так метафора. То есть деньги, кредиты и инвестиции под них текут настоящие, а выражение «новое производство» - стилистическая фигура русского языка… То, что с деньгами делается, можно ведь по-разному называть. Можно словом «евдондосия», скажем. Приходит один чиновник другому: а не замутить ли нам евдондосию лимонов на пятьдесят? Однако слово дикое, не всякий образованный человек поймет. То ли дело: а не открыть ли нам новых производств? под целевое-то финансирование? И по-доброму, как авгур авгуру, мигает. И всем все понятно.

Дыхание Арктики

В итоге в «девятке» возник уникальный климат. Инвестиционный, да. Кто хочет «новым производством» заняться – милости просим в Железногорск…

И даже большие люди слетаются на эти огни. Вот известные самолетные братья Абрамовичи, почитай, магнаты, Борис Михайлович и Александр Михайлович. Затеяли они как-то провернуть с бюджетными средства евдондосию, то есть, пардон, внести лепту в новые производства… И выбрали себе как площадку – правильно! – город Железногорск.

Впрочем, обо всем по порядку. Все мы, наверное, слышали о Северном воздушном мосте. Это про то, как самолеты полетят через нас и Северный полюс из Нью-Йорка в Гонконг, или, скажем, обратно. За 10-11 часов. Оставляя на территории края страшные деньги. Проект – любимое детище губернатора Валерия Зубова. Он начал звучать где-то с середины 1990-х и тихо-мирно, никому не мешая, дожил уже до третьего губернатора…

Чтоб самолеты летели, на севере края должна быть сеть станций «глобальной запросно-ответной системы связи с воздушными судами». А где у нас технополис? Вот и верно: строить сеть решили на средства по «Программе развития ЗАТО г. Железногорск».

Возникает структура «Управляющая компания «Северный воздушный мост», под руководством Ботова А.Л., некогда сотрудника НПО «Прикладная механика». Однако управляющей компании, наверное, одной не управиться, и те же люди сооружают в «девятке» ЗАО «СИАТ-Инвест». В его учредителях: Абрамовичи Б.М. и А.М. (Красноярск), Ботов А.Л. (Железногорск), Зобов Н.Ф. (Химки), Талалай М.А. (Москва), Саидов А.А. (Махачкала). Вот такая сборная серьезных людей, судя по названию, инвесторов. Удивителен, однако, уставный капитал фирмы – 8,4 тысячи рублей. Удивителен профиль деятельности – «розничная торговля». Удивительно, что структура существовала параллельно с «Северным воздушным мостом» с 1997 года и перестала существовать в марте 2003 года – через три месяца после получения «Мостом» последнего бюджетного транша… Розничная торговля у братьев Абрамовичей не заладилась. Палатка за зиму вымерзла, например.

График накачки «Северного моста» из бюджета Железногорска растянулся на три года. 2000-й – 15 миллионов рублей. 2001-й – 8,4 млн. Наконец, 2002-й: 30 миллионов «под ? ставки рефинансирования ЦБ РФ на 4 года, с отсрочкой по погашению основной суммы кредита и процентов 1 год 3 месяца» (вот эти самые 30 миллионов и совпали с закатом розничной торговли). А сначала эти миллионы хотели дать ГХК – на реконструкцию котельных. Однако ГХК отказался: к черту котельные. Куда важнее летать! Засучив рукава, северные перевозчики взялись за дело…

Из отчета по реализации проекта: «Ввиду того, что ОАО «УК «Северный воздушный мост» в течение двух лет (2000-2001 гг.) производственной деятельности не осуществляло, провести более детальный анализ финансово-хозяйственной деятельности невозможно». Главное достижение: «На конец 2001 года предприятие имеет прибыль в размере 63 тысяч рублей, полученную в результате содержания на счете недоиспользованных по программе развития ЗАТО на 2000 год денежных средств». Короче, бабки просто крутили в банке, и это пока самое полезное из того, что делала фирма… Далее: «Деятельность предприятия финансируется за счет заемных средств (95,9% в общей стоимости), показатели финансовой устойчивости имеют низкие значения. Деловая активность предприятия низкая». Если итожить: «Сложившаяся ситуация на предприятии ведет к увеличению срока окупаемости проекта, снижению бюджетной эффективности проекта». И, наконец, «возрастает риск по возврату основной суммы долга».

Уже все было ясно и с «финансовой устойчивостью», и с «деловой активностью». Однако мэрия с горсоветом выше нудной цифири: тут-то «Северный мост» и получает третье, самое большое, пожертвование… Политическая воля торжествует. Эра «новых производств» продолжается. Уже без труб и барабанов, но… У вас в голове роятся «новые производства»? - быстро в Железногорск. И еще быстрее. Мало ли. Вдруг лавочка закроется на обеденный перерыв…

Без труб и барабанов

Сроки бывают разные. Бывает срок депутатский, срок тюремный, срок мэрский. Подчас наличие срока одного мешает сроку другому. Скажем, сидя в тюрьме, трудно избираться на кресло. Ну и наоборот.

О возможном аресте Катаргина сплетничали не только враги. Говорили, что за пределами города – Андрей Васильевич летал в командировку на юг - его взяло ФСБ, подержало в руках пару часов и выпустило. Однако ж сплетникам – сплетни, а Андрею Васильевичу – третий срок… В лучшем смысле этого слова. Правильный мэр менее чем на «десятку» не избирается.

Вообще-то вариантов два. Андрей Катаргин – не бедствующий человек, и пора бы, в конце концов, пожить чистой жизнью. Взять недвижимость у нерусских морей и потихоньку выбраться к ней – обычная схема. А то все на хозяйстве да на хозяйстве, быдло всякое, ЖКХ… Но в таком случае, как принято в РФ, надо ставить понимающего преемника. Менее понятливый потянет тебя с нерусских морей обратно.

Политическая тусовка присматривалась к замам: любит? не любит? Сначала в главных фаворитах обретался Павел Якушин, затем – Анатолий Тубольцев, сейчас, скорее всего, Игорь Митасов. В мэрии разделяют и властвуют. Однако такое непостоянство в любви заставляет предположить, что персональные моря для Андрея Васильевича откладываются. Уже переизбранный в 2002 году, он готов послужить народу еще разок.

Какие на горизонте маячат соперники? Но сначала: какие центры силы возможны в Железногорске? Средний бизнес и чуть повыше, вроде «Хозторга» - вотчина Катаргина. Эти бизнесмены, как правило, сработаны с администрацией, и она их, в нынешнем виде, устраивает… Такой вот электорат. Однако городским гигантам – Горно-химическому комбинату и НПО ПМ – мэрия не указ. Они могут делать свои ставки и делают.

Кандидатом в мэры от ГХК называют его главу Василия Жидкова. В пользу того говорит божественное знамение: он сейчас лидер городской «Единой России». В Москве главным «едровиком» работает Лужков, в Красноярском крае – Хлопонин, оттеснивший от этой чести Усса и Пимашкова. А в Железногорске – Жидков. Явная ведь асимметрия. Это орел у нас двухголовый, а партийная ветка и государственная суть одно… Не надо нам на раскоряку. Или мэра смещай или сам смещайся. Во имя эстетики и национальных традиций.

Год назад «единороссов» собирал под себя Катаргин. Формально называясь при том «сторонником». Говорили, что он пойдет в Госдуму, причем по списку (претендовать на исконно зубовский округ – так себе, шалости…). Гадали, сколько это ему стоило. Потом говорили, что его самолично вычеркнул с проходного места губернатор края, со словами: «Этот список нам не украсит». Понятно, что переход в российские законодатели – понижение во власти. Однако у арьергардных боев, ведущихся мэрией, логика своя. Главное уже не амбиции, главное – надежный отход за бронированные двери…

Возвращаясь к Жидкову, заметим, что НПО не определилось с собственным кандидатом. И поддержит, скорее всего, его.

Край и Федерация своей позиции пока не обозначили…

Учитывать местные политические партии – можно, коли очень захочется, но лучше не надо… Во-первых, в России нет института политических партий: им не выделено даже той власти, что имеют партии на Западе. Во-вторых, более-менее в «девятке» состоялась только КПРФ, именно как партия. В горсовете у них несколько человек, есть депутат от «Яблока», есть и от СПС (когда-то по рейтингу демократов «девятка» давала лучшие показатели в крае… но это – когда-то). Водится независимый депутат Базай, некогда – начальник от энергетики. Всех вместе можно обозвать оппозицией. Идейное различие между «крайне левыми» и «крайне правыми» малозаметно, общего больше… Общее – все «политические» депутаты не ценят администрацию. Чем выделяются. «Для части депутатов программа администрации – это их программа, - рассказывает Александр Базай. – Они, очевидно, чем-то с администрацией связаны: работами, заказами, бизнесом…».

Депутатов, что удовлетворяют чиновников мэрии, последние зовут «вменяемыми». Наиболее вменяема юридическая комиссия горсовета. Три раза в катаргинское время оппозиция собирала подписи за отзыв главы. Но комиссия все три раза находила подписи неправильными, и процедура сворачивалась.

Парламентщина?

Интрига же грядущих выборов в том, что сама должность мэра может стать номинальной. Вскоре горсовет изменит статус Железногорска и вместе с тем перепишет закон о выборах. Связано это с нынешней непонятностью: есть некий «городской округ», по которому избирается и мэр «девятки», и городской совет. В округ, однако, входят еще поселки: Подгорный, Шивера и Тартат. У них вроде как свои советы и мэры, однако жители, по совместительству, еще и «железногорцы», тоже выбирают Катаргина. Такое вот хитроумное ЗАТО. И по закону, и по здравому смыслу такое дико: поселок городского типа Подгорный – в составе города. Сейчас он юридически «устраняется». Будет просто город Железногорск и все. С новой, по случаю возрождения, «конституцией».

Новый закон о выборах принимает местный парламент. Уже сейчас судачат, чего там будет, главных вариантов вроде бы два: и в обоих должность мэра теряет свое нынешнее значение… Что может быть естественнее для парламента, нежели провозгласить парламентскую республику? Мэр либо выбирается депутатами - из числа коллег, и тогда за ним сохранятся нормальные полномочия, либо они, полномочия, уходят к председателю горсовета. В таком случае мэр – английская королева. Ну, точнее сказать, президент ФРГ. В ФРГ вообще-то есть такой человек, про него обычно не знают. Знают про канцлера.

В любом случае горсовет избирается раньше, чем глава города. Правда, неясно, когда. Центризбирком рекомендует в следующем марте, но депутаты склоняются переизбираться зимой. В итоге пост главы города (как бы это ни называлось) получит тот, чьи люди сначала рассядутся в горсовете. И можно сказать, что выборная кампания стартовала этим летом, начавшись с затяжных боев за статус Подгорного.

А «парламентская республика» как форма правления – настораживает… Известно, что это лучшая форма правления для олигархии. Недаром ЮКОС шел на Думу тремя колоннами – КПРФ, «Яблоко», СПС – с мечтой обустроить Россию именно так. В таком случае главы парламентских комитетов – что-то вроде менеджеров на содержании корпораций (не самых ключевых, кстати). А министры утверждаются между делом, на шашлыках у финансово-промышленных дядек. Принято сетовать, что родина коррумпирована. Так это еще цветочки. Это еще не парламентская республика. В случае последней признаков «диктатуры» поменьше, зато бюджет разносится по квартирам куда быстрее…

Александр Силаев

Использованы материалы газет «СГ-26», «Ориентир», «КоммерсантЪ».