В Красноярске продолжается театральный фестиваль «Норильские сезоны», организованный при поддержке Фонда Михаила Прохорова. За прошедшую неделю публика смогла посмотреть две детские сказки екатеринбургского «Коляда-театра», музыкальный спектакль «Абсент» Театра музыки и поэзии Елены Камбуровой и новую премьеру Красноярского театра им. Пушкина «Темные аллеи».
Последняя гавань надежды
За три года художественного руководства краевой драмой ее главный режиссер Олег Рыбкин впервые обращается к прозе. Достойно инсценировать прозу, к тому же классическую, — занятие архинепростое. Не легче и актерам, и зрителям: воспроизводить литературный текст и вслушиваться в него — это требует особой концентрации. А если взять не цельное произведение, а сразу несколько рассказов — как объединить их в одном спектакле?..
Рыбкин пошел нетривиальным путем. Разбивка между рассказами Бунина в его постановке (вопреки возможным предположениям) происходит не благодаря антракту (хотя он здесь имеется, спектакль в двух действиях). Сюжетные линии «Темных аллей» переплетены в едином пространстве — на палубе корабля (сценография Ильи Кутянского), на котором герои направляются к некой земле обетованной. И делятся друг с другом воспоминаниями о любви: при всей трагичности развязок любовных историй эти воспоминания — самое светлое, что осталось в их жизни.
Сборник «Темные аллеи» Бунин написал в эмиграции, и печаль автора, трагическою волею судеб покинувшего родину, присуща и его героям. Но спектакль Рыбкина не об эмигрантах. Пронзительная картина уходящего мира, с тоской по
Это ощущение усиливает полифония действия. Режиссер использовал кинематографический прием — в его спектакле общие сцены перемежаются крупными планами. Но если в кинофильме в кадре эти планы мелькают поочередно, то в постановке Рыбкина они сосуществуют на сцене одновременно. Луч света (художник Дмитрий Зименко) выхватывает очередной эпизод любовных воспоминаний в небольшом угловом алькове, где то и дело уединяются любовники. Он же напоминает и отдельную сценическую площадку внутри спектакля — что, по сути, так и есть, это сцена для событий давно минувших дней… А на палубе корабля в это время жизнь не останавливается ни на минуту — люди пьют чай и вино, флиртуют, молча музицирует человек-оркестр с внешностью парижского рантье (запоминающаяся работа дебютанта Владимира Абакановского), пьяный поручик (Дмитрий Корявин) устраивает разборки с официантами… Дореволюционные писатели, художники, проститутки, актеры, содержанки, поэты, бонна с детьми… Призраки былого мира. Но
В финале добровольные изгнанники выходят на палубу. Впереди — Константинополь. Последняя гавань надежды для многих русских эмигрантов. А точка опоры в любых испытаниях — она всегда в душе. В отголосках той любви, которая питает и не дает угаснуть искорке надежды. А вдруг все еще обернется к лучшему?..
Зеленая галлюцинация
Елена Камбурова — нередкий гость в Красноярске. Но ее театр приехал сюда впервые. Режиссер Иван Поповски представил публике свой концерт-галлюцинацию «Абсент». Полуторачасовое действо трехлетней давности смотрится на едином дыхании.
Или принимается на едином глотке?.. Если верить классикам, ощущения от частого употребления абсента были сходны с наркотическими. А то и покруче. Как писал Оскар Уайльд, «после первого стакана ты видишь вещи такими, какими тебе хочется, чтобы они были. После второго ты видишь их такими, какими они не были. Наконец ты видишь их такими, какие они есть на самом деле, и это самое страшное». В спектакле все эти грани переданы весьма достоверно.
Поповски, македонец по происхождению, известный в театральных кругах своим многолетним интересом к эпохе декаданса, по собственному признанию, к абсенту как к напитку абсолютно равнодушен — его привлекли культурные ассоциации. Что он и попытался передать в своем спектакле с актрисами театра Камбуровой. Кстати, все четверо — Ирина Евдокимова, Елена Веремеенко, Анна Комова и Елена Пронина — на фестивале «Охридское лето — 2006» в Македонии получили за «Абсент» призы «За лучшую женскую роль».
Абсентные ассоциации рождаются под исполнение артистками французского шансона, произведений Дебюсси, Равеля, Форе и других композиторов. Ни слова
Колядки от Коляды
Театр известного возмутителя спокойствия Николая Коляды впервые побывал в Красноярске. И, как посетовал сам руководитель театра, жаль, что красноярская публика будет судить о его труппе только по детским спектаклям. Но маленьким зрителям вот уж точно сожалеть не о чем. На четырех показах сказок «Кот, дрозд и петушок» и «Карлсон вернулся» не было свободных мест — части публики пришлось сидеть на ступеньках.
Оба спектакля поставил сам Коляда — да, впрочем, других режиссеров он в свой театр и не допускает. И хотя полного представления о самобытности его труппы по этим сказкам и правда не получишь, но подобную раскрепощенность встретишь далеко не в каждом театре. Актеры искренне дурачатся, веселятся, забавляются на сцене и охотно вовлекают в свои игрища детей. Ну а уж тех, что называется, хлебом не корми — дай только покричать, потопать да поскакать вволю.
«Кот, дрозд и петушок» поставлен по мотивам русских народных сказок. По сути, это не совсем спектакль, а игровая программа для малышей — с шутками, прибаутками, потешками. Маленьких зрителей на этом скоморошьем представлении не оставляют без внимания ни на минуту — актеры с ними играют, задают загадки. Прием цирковой клоунады используется по максимуму.
«Карлсон вернулся» — полноценный сказочный спектакль по мотивам повести Астрид Линдгрен для зрителей постарше. Но с аудиторией ему в Красноярске не очень повезло. Как говорят в детских театрах, лучше, когда дети приходят на спектакль с
А на следующих «Норильских сезонах», которые пройдут в Красноярске уже в июне, Николай Коляда представит несколько своих спектаклей для взрослой аудитории. Предполагается, что это будут постановки по Гоголю и Шекспиру.
Елена Коновалова, «Вечерний Красноярск»
