25 сентября в Большом зале Красноярской филармонии Серж Танкян представил публике свою симфонию «Орка» — а заодно и спел несколько песен.
Бородатый вокалист бесноватых армяно-американских металлургов-экспериментаторов System of a Down по праву входит в число ярчайших фигур тяжелой музыки последнего десятилетия, в том числе благодаря широте и незашоренности своего кругозора. Неутомимый борец за мировую справедливость и невероятно талантливый вокалист с мощнейшим диапазоном, Танкян после выхода из состава SOAD успел совершить немало интересного — записал несколько сольных пластинок, основал джазовый проект, сочинил сорокаминутную симфонию про самопознание касатки. Её нам и представили на вчерашнем концерте — правда, с существенным довеском, который значительно менял всю картину.
Симфония под названием «Орка» — не первый оркестровый опыт Танкяна; пару лет назад вместе с симфоническим оркестром города Окленда он разработал программу «Elect the Dead Symphony», в рамках которой переложил под оркестр песни своей дебютной сольной пластинки «Elect the Dead». В программе нынешнего тура фигурирует сразу и то, и другое, и симфония, и песни с оркестром — видимо, по принципу «не пропадать же добру». Правда, Танкян-композитор в данном случае пасует перед Танкяном-концертмейстером — прекрасно понимая, что на афишу с его фамилией соберётся публика, далёкая от высоких академических стандартов, он идёт на популистское решение и разбивает симфонию на четыре 10-минутных акта, разбавляя паузы между ними песнями из программы «Elect the Dead».
Понятное дело, что большинство из присутствовавших на концерте в ответ на вопрос о том, не пожалели ли они, что не услышали симфонию «Орка» в её полном сорокаминутном варианте, только расхохотались бы. Грянуть по полутора тысячам любителей SOAD, пришедших послушать любимого вокалиста, симфонической тяжелой артиллерией на сорок минут без продыху было бы чересчур смелым решением — но кто знает, быть может, после такого арт-обстрела хотя бы часть слушателей осталась контуженной симфонической музыкой на всю жизнь? К тому же, будучи разъятой на части, «Орка» мгновенно потеряла массу своих сильных сторон — большая мелодическая форма, то зримо, то незримо идущая через все четыре акта, для нас просто пропала, аккумулирования громокипучей звуковой энергии, типичного для самой формы симфонии, тоже не происходило. Моменты, в которых Танкян-композитор возвращался в разных актах к одним и тем же темам, терялись. В разрезанном на части виде «Орка» казалась не сильной работой амбициозного композитора, а небесталанной поделкой кого-то, кто вполне мог бы озвучивать голливудские картины — большинство мелодий, звучавших в первых трёх актах, всё равно упрямо казались симфоническими переложениями танкяновксих песен.
Впрочем, в четвёртом акте всё внезапно стало серьёзнее — к оркестру присоединился солирующий дудук, за ворот побежал предательский холодок, и «Орка», наконец, в едином грациозном движении выпрыгнула со сцены и слопала слушателя с потрохами. Если бы Танкян позволил собственному произведению не терять энергию каждые десять минут, а подниматься к этому феноменальному крещендо ровно так, как и было задумано — постепенно, акт за актом — впечатление было бы куда более сильным.
Что же до песен, которыми Танкян разбавлял акты симфонии, то с ними периодически всё тоже было не слава богу. Понятно, стопроцентно эффектно свести вместе оркестр, играющий естественным образом, и певца, поющего в микрофон, да ещё и с компрессией — задача не из простых; так и вышло, что голос и музыка примерно половину концерта звучали не в унисон, а будто бы в противостоянии. По-настоящему гармонично всё сливалось либо на моментах запредельной громкости, как в припевах песен «Baby» или «Money» (с венчавшими которую выкриками «Fuck you, money!», думается, вполне могли бы поспорить все, кто покупал билет в партер на свои кровные), либо, наоборот, песнях нежных и проникновенных, как «Blue» или «Elect the Dead». Когда это происходило, становилось понятно, насколько мощно и проникновенно могут звучать песни Танкяна в сопровождении оркестра. Впрочем, вроде и в таком виде, в каком всё прозвучало вчера в Большом зале, жалующихся на что-то среди полутора тысяч посетителей концерта замечено не было.
Сергей Мезенов,
фото: Анатолий Захаров, Татьяна Кожевникова, Сергей Стебенев
