1 час 30 минут, камерная сцена, 18+
Замечательный полупрофессиональный театр, которому буквально на днях исполняется год, добрался до первого своего как бы полноценного спектакля. Триптих «Love Me Tender» сложился из трех пьес британского драматурга Марка Равенхилла, входящих в большой цикл «Shoot/Get Treasure/Repeat»; цикл завязан на теме войны, насилия и людской жестокости, однако именно эти пьесы ещё и о любви в разных её проявлениях — любви безысходной, любви безвременной и любви бесконечной.
Надо понимать, что Равенхилл — это циничный аналитик-изувер, этакий Хичкок от драматургии, для которого не составит труда живописать эстетику свежевскрытого человеческого страха без единой капли крови и без грамма кишок. Он очень холоден, в общении со своими персонажами выдерживает подлинно британскую дистанцию — если это и не несколько сотен миль, разделяющих точку ядерного взрыва и укрепленный бункер с наблюдателями, то, как минимум, толстое стекло, отгораживающее экспериментатора от испытуемых. В питерском театре Post, сподобившемся упаковать весь шестнадцатипьесный цикл в шесть часов перфоманса, эту отстраненность выразили, деконструировав сам сценический диалог и расцветив его осколки современными медиатехнологиями. «Вспышкинцы» поступают иначе — вносят в фактически стерильный, вне-человеческий текст Равенхилла бурные человеческие страсти и разыгрывают его по всем канонам классической драматургии.
Развернуться есть где — пусть текст и эмоционально выхолощен, но отнюдь не фригиден; в эту пустоту «вспышкинцы» заливают страсть, ненависть, боль, отчаяние и прочие сильнодействующие жидкости, традиционно заменяющие кровь для драматургического организма. Пыльный и холодный подвал культурного центра на Каменке, который служит местом действия триптиха (он напоминает помещение старого музея с круговой диорамой, фрагменты которой загораются по ходу экскурсии; правда, здесь декорации собирают и разбирают в антрактах), оживает, наполняется красками мрачных, но — цветов (вспоминается театр Post, где все — нейтрально белое). Любовь без выхода — палача к жертве, любовь без времени — воспоминания к воспоминанию, любовь бесконечная — матери к сыну.
Первая из пьес, «Преступление и наказание» — это полчаса из жизни британского солдата, который в маленькой каморке пытает уроженку недавно освобожденной им страны; взамен свободы, равенства и демократии он хочет немного любви — не в физическом, а в духовном эквиваленте. Беспомощный титан с комплексом неполноценности, он ощущает себя жертвой обстоятельств и, постепенно уничтожая другого человека, лишь укрепляется в осознании собственной неприкаянности. Третья пьеса, «Мать», рассказывает о пожилой женщине, в дом которой приходят двое уполномоченных из министерства обороны. Она закатывает получасовой скандал, который заставит содрогнуться даже стены, и нервы самых крепких из вас пойдут ржавчиной — поди потом отскреби! — всё ради того, чтобы не дать визитерам произнести несколько предписанных циркуляром фраз. Между первой и третьей — провал, зияющая лакуна, обозначенная в программе словосочетанием «Влюбленные женщины» — причудливо выстроенная история, которая представлена в формате прозрачной, бестелесной читки. Шок от происходящего велик не из-за возникающих смысловых контрастов (когда ненависть сменяется искренней нежностью — эка невидаль), но поскольку только что старательно наполнявшие некую концептуальную вещь объемом «вспышкинцы» вдруг разом выпускают из неё весь воздух. Покинувший плотную, концентрированную драму зритель неожиданно для себя попадает на расслабленные репетиционные посиделки; возможно, такой фокус был бы уместен внутри более сложной постановочной формы, но здесь он ощущается досадной режиссерской оплошностью.
Можно рассуждать о том, насколько соотносится «Love Me Tender» с оригинальными авторскими интонациями. Оживив ледяные фигурки Равенхилла, создатели крайне рисковали, ибо этим самым обнажили и всю схематичность, условность его предназначенных для безнадежно клипового сознания текстов. С другой стороны, буйный, свирепый языковой потенциал британца здесь открыт на всеобщее обозрение; будучи качественно сыгранным, он доставляет огромное эстетическое удовольствие. Вероятно, эксперимент по размещению души в недрах монстра все-таки удался.
Евгений Мельников
фото: vk.com/flash_theatre
