Если у ежика обломать все иголки, он еще не становится в силу этого зайчиком. Зайчик с приклеенными крылышками – еще не птичка. Поздний социализм, на который наложили общество потребления, еще не капитализм.
Тут должно разуметь генезис нашего новообразования – «Российской Федерации». То, как это было выставлено идеологически, суть одно. Но если мы возьмем реальную историю управленческих форм, культуры, элит – получим нечто совсем иное. Да и с идеологией не совсем то, что кажется.
Камлания и пустота
Рождение идеологии новой общности было процедурой негативной, по формуле «если СССР – это ад, то его противоположность – видимо, рай». При этом рождение нового понимали специфически – надо отрезать это, вот это и еще вон то, а там уж такое вырастет… Можно сказать, что так не бывает. Справедливости ради заметим – так почти ничего и не было.
Никто, например, не ставил задачу прививать хоть какое-то подобие «протестантской этики», никто не ставил задачу вложить в головы такие понятия, как «честная конкуренция» или «независимый суд» (ибо все начинается от понятий). Изживали «тоталитарное сознание», это да. Тоннами выносили на помойку писания научного коммунизма, тоннами завозили Поппера и фон Хайека. Кафедры научного коммунизма быстро преобразились в кафедры ученой политологии того же фон Хайека. «Почему это вы цитируете Маркса, а не Бодрийяра?» – задавалось на конференциях вопрошанием разного рода фарисейское чмо, не читавшее ни первого, ни второго…
Идеологически изменилось – что? В 1980 году у страны были какие-то тексты, которые считались ее идеологией, были правила обращения с этими текстами. По сути, нормы риторики. Как правильно вставить сочетание слов «классовая борьба», куда впихнуть «международное положение» в доклад о сельском хозяйстве… Сейчас тоже есть набор неких текстов. Риторических правил меньше. «Побольше прагматики». То есть цифири: сколько там нефти, тапочек, бизнес-центров… Что общего в годах 1977-м и 2007-м? Что разумные люди считают культурной нормой не принимать риторику за личное. Если есть символ веры, то он не здесь. А сто лет назад было как-то по-другому, взять эсера или монархиста, не суть… В этом смысле никакого идеологического переворота в пост-СССР вообще не произошло. Какая разница, во что тут не верят – в Маркса в 1985 году или в фон Хайека в 1995-м? То есть изменился только предмет вполне себе фарисейских манипуляций. Главным же содержанием осталось само это фарисейство, а видимость изменений – легитимация нетронутости его, родимого.
Революция в идеологии, в политической философии страны произошла бы – приди сюда настоящие упертые либералы. Которые бы, например, судили Чубайса за тип приватизации, ради прагматики (опора нового строя) предавшей, по сути, идеологию (частная собственность не может быть подарен). Их бы не волновала говорильня за антикоммунизм. Это все «софт», а упертые либералы меняли бы здесь «хард», уперто насаждая институты, выбранные Европой лет так 300–500 назад. Совмещая это дело с люстрацией советской элиты…
Куда стек СССР?
Что же произошло? Ладно, в идеологии ничего (ибо какая разница, о чем фарисействовать?). Но жизнь-то пошла другая… Скажем так – культурно мы в постмодерне, в обществе потребления. И Запад тоже там. Но он в обществе потребления, которое получается из классического капитализма, а мы в типе потреблятства, выросшего из развитого социализма. Вот такая матрица с четырьмя квадратиками. А не с двумя, как канонически полагают в КПРФ или там в СПС. Просто добавляется измерение. Что значит «общество потребления»? Нам простят толику учености, только одну фразу, больше не будем: это дление форм модерна без его содержания. Поясним, да. Содержанием проекта модерн было – светская культура, расцвет наук, просвещение, изживание бедности, в конечном же счете это гуманизм, прогресс, смягчение нравов… Формами было – индустриальное производство, классная система образования, рост капитализации, менеджерская элита общества, партии. И в проекте «либеральный капитализм», и в проекте «советский социализм». Тут важно не путать – подлинное содержание и всего лишь средства.
Чего у нас с конца двадцатого века? С формами и средствами замечательно. Цветет и пахнет. Капитализация активов растет, что самое главное. Элита мира по-прежнему – его топ-менеджмент. Дети так же топают в школу, и вроде бы есть какие-то выборы… С содержанием – скорее хана. Уровень образования во всем мире падает с 1970-х годов, разрыв между бедными и богатыми растет с того же десятилетия, растет преступность и т. п.
При чем тут «потребление»? Есть такая парадоксальная фраза, что «общество потребления» начинается, когда все базовые материальные потребности уже удовлетворены. То есть если взять ВНП любой развитой страны и прикинуть на всех, то все подлинно материальные потребности удовлетворяются с лихвой, еще и Африке подкинуть можно… Но народ чего-то покупает? Это он подсел на символические потребности, на бренды, на понты, на маркетинг. Ловкие умы подсадили, и он подсел. Сидит. Чавкает попкорном. Не дергается.
Можно сказать, что «общество потребления» – это средства, восставшие против целей и сотворившие нам такое вот общество. С топ-менеджментом. С капитализацией.
Теперь – почему у нас не капитализм в строгом смысле? Здесь банальный вопрос, что первично – собственность или власть. Кто кого создает. Или так – что более легитимно в глазах населения? Царь назначает бояр (Российская Федерация) – или бояре царя (Запад)? Из советской системы, как ни крути, получается только первое… Эмпирия подтверждает: лобовое столкновение «олигархата» и «номеклатуры» всегда кончается в РФ ясно чем. Еще раз: западный либерализм, исчерпав свое либеральное, впал в общество потребления. Наш социализм впал туда же, исчерпав свою социалистичность. Впали, в общем-то, в один и тот же большой отстойник истории, где-то удобный, кому-то сладкий, кому-то безнадежно смертельный… Впали с разных позиций – в разные заводи одного пруда. Примерно вот так. А вовсе не прыг из социализма в чистый капитализм, будь то к сожалению или к счастью.
Александр Силаев, "Вечерний Красноярск"
