Таинственное пламя царицы Лоаны, Умберто Эко

Столь крупные представители литературной фауны, как Умберто Эко, в нашу, прямо скажем, обычно мелковатую читательскую заводь заплывают достаточно редко. Профессор, обладатель поистине энциклопедических знаний, Эко пишет не книги даже, а настоящие монолиты, как в прямом, так и в переносном значении этого слова – что подтвердит вам практически любой, кто когда-либо пытался А) поднимать на вытянутой руке и Б) продраться сквозь «Маятник Фуко».

«Таинственное пламя» – последняя работа Эко, привычно весомая и в физическом, и в интеллектуальном смысле. В истории торговца антикварными книгами Джамбатисты Бодони, потерявшего после инсульта ту часть памяти, что отвечает исключительно за личные переживания и воспоминания, но благополучно сохранившего содержание всех до единой прочитанных книг, почти шесть сотен страниц; но путешествие по этим страницам, в отличие от того же «Маятника Фуко» или, скажем, «Баудалино», походит скорее на довольно стремительный съезд по отлично смазанному желобу, нежели на упорное продирание сквозь непролазную интеллектуально-словесную вьюгу. Роман построен предельно просто – оказавшись не в состоянии вспомнить почти ничего из собственной жизни, герой отправляется в старый семейный дом, где на чердаке хранится великое множество старой макулатуры времен его детства, и пытается через упорное чтение старых комиксов и газет, учебников и тетрадок, прослушивание пластинок и перелистывание журналов обрести самого себя заново.

В некотором смысле, «Таинственное пламя» – это почти что детектив, с той лишь разницей, что герою нужно найти не кого-то ещё, а самого себя. Формально это скучнейший детектив на свете (вообразите – герой сидит и почти четыре сотни страниц роется в старых бумажках; такого точно не экранизировать); но Эко умудряется из этой бумажной погони за самим собой сделать нечто чрезвычайно увлекательное. Отчасти потому, что тут есть, к чему прицепить и свой личный опыт (ну кто, скажите на милость, не зачитывался в детстве Жюлем Верном и «Тремя мушкетерами»), но в первую очередь это делается простой механикой повествования, в котором говорится о немного неожиданном – о том, как из крохотных крупиц всяческой, в сущности, ерундистики понемногу складывается человеческая личность. Эко очень ловко переворачивает представление об образованности с ног на голову – найдя тетрадки со своими школьными конспектами по философии, герой вскользь упоминает, что «преподаватель у нас был и вправду хорош, раз я всё основное по философии помню именно из его уроков». Но на этом – всё, в то время как дурацкие комиксы про Флэша Гордона вызывают куда более сильный эмоциональный отклик и разбирается с большим тщанием и вниманием.

Интересно тут и вот что – взявшись за проявления масскульта во всем их многообразии, Эко препарирует не только человеческую память и личность, но и историю целой страны, показывая на живых примерах, как, например, выпуски комиксов иносказательно помогали во время Второй Мировой ориентироваться в ситуации в мире намного лучше забитых сплошной пропагандой газет. То есть, по сути Умберто Эко своим титаническим, но чертовски захватывающим исследованием говорит нам примерно вот что – всякая духовная жизнь зарождается на таких вот, грубо говоря, чердачках, забитых чёрт знает чем. И когда дело касается развития, роста и становления человека, никакая литература и информация вообще не может быть сочтена слишком низкой и недостойной.