Тонкая материя

«Сибирские вискозные нити» порвали

Производственное объединение «Химволокно», ОАО «Сибирские вискозные нити (Сивинит)», ОАО «Красноярские волокна» — одно предприятие. Бывшее. Сегодня это промплощадка, на которой получили «прописку» средние и малые фирмы и фирмочки. Исчезновение с промышленной карты края — не следствие рынка с его жесткими законами. Завод угробили осознанно и целенаправленно.

Звено алюминиевой цепочки

В числе промышленных предприятий края, о которых сегодня приходится говорить в прошедшем времени, немало тех, что были уничтожены планомерно. Пик передела собственности в пользу негосударственных и некрасноярских структур пришелся на конец 90-х — начало 2000-х. Представители столичных финансово-промышленных кругов планомерно разворовывали краевую собственность. Или так же планомерно и хладнокровно уничтожали, как уничтожают врага на войне. ОАО «Сивинит» — один из наиболее ярких примеров.

Завод химических волокон приватизировали в начале 90-х годов. 51 % акций получил трудовой коллектив, 49 % от имени государства распоряжался комитет по управлению госимуществом. Позднее 29 % акций из госпакета администрация края продала через открытый аукцион. Их купили два чековых инвестиционных фонда (ЧИФ) — «Главный» (всего 1,5 %) и «Ковчег» (19 %), аффилированный с Красноярским алюминиевым заводом. Остальные акции разошлись по рукам физических лиц. В 1997 году алюминиевая группа существенно укрепила свои позиции на предприятии и поставила своего директора — Николая Дмитриенко. Контроль за предприятием осуществляли Сергей Блинов и Вилор Струганов (больше известный широкой публике как Паша Цветомузыка, в настоящее время находится в местах не столь отдаленных, но, по слухам, вот-вот должен выйти на свободу). В совете директоров ОАО «Сивинит» (так к тому времени уже называлось предприятие) председательствовал Владислав Демин (впоследствии депутат Госдумы и немного киноактер).

Победа над здравым смыслом

Неприятности у завода начались весной 1999 года. Неожиданно уволился генеральный директор Николай Дмитриенко. Его место занял Сергей Гришаев. Раньше он работал на предприятии, занимался внешнеэкономическими связями, был коммерческим директором. С приходом Дмитриенко (до него кресло генерального занимал Игорь Полютов) Гришаев ушел в частный бизнес. После увольнения Николая Дмитриенко алюминиевая группа предложила Сергею Гришаеву возглавить завод. Он согласился.

В то время число работающих составляло около пяти тысяч человек, на предприятие стали возвращаться специалисты и руководители среднего звена, уволившиеся раньше из-за отсутствия перспектив.

— Намечалась крупная сделка с японскими компаниями «Марубени» и «Асахи», которая должна была принести в край 40 млн долларов беспроцентного кредита, — вспоминает Гришаев. — А главное — «Сивинит» в результате сделки становился единственным в России производителем анидной нити, которая используется в производстве резиновых технических изделий и которую россияне до сих пор ввозят из-за рубежа.

8 июня бывший гендиректор завода Дмитриенко исчез. Подозревали заказное убийство, но так ничего и не нашли — ни тела, ни доказательств преступления. А через несколько дней арестовали Гришаева. В рабочем кабинете устроили настоящее маски-шоу, а дома — форменный обыск.

— Хорошо, семьи в это время дома не было, — говорит Гришаев.

В камере гендиректора держали 10 дней. Отпустили без объяснений и извинений. Более того: спустя некоторое время его опять позвали возглавить предприятие.

— С одной стороны, все прекрасно понимали, что идет политический передел, соответственно, весь заводской коллектив был на моей стороне. С другой — ведь тогда, после тех 10 дней тюрьмы, через месяц мою команду и меня выгнали с предприятия и вновь погрузили его в состояние стагнации, а потому возвращаться приходилось вновь на руины, — говорил Сергей Гришаев в одном интервью.

Администрация края тогда не скупилась на обещания. Гришаеву пообещали щадящий режим в части энерготарифов. Но когда руководство края окончательно убедилось в том, что алюминиевая группа намерена сохранить контроль над предприятием, именно с помощью энергетиков его стали банкротить. Долг в 200 млн рублей стал удобным рычагом.

Последующее — агония. Предприятие перешло в руки московской компании «Юникорн» (говорят, на тот момент она располагала единственным активом: съемным кабинетом на окраине Москвы), его переименовали в «Красноярские волокна», но удержать на плаву не смогли. Завод обанкротили, а площадка ушла в розницу.

Василий Казарин, «Вечерний Красноярск» № 42 (283)