Истории о красноярцах, которые решили круто изменить свою жизнь — уехать в другую страну, найти там работу, жилье. Летом 2011 года об эмиграции думали 21 % населения страны. Для сравнения — 20 лет назад таковых было всего 5%. По данным ВЦИОМ, пятая часть населения России, желающая «свалить» — в основном, высокообразованные молодые люди.
В Красноярске их знают многие. Здесь у них остались родные и друзья. Но они предпочли уехать.
Онлайн-разговор, 10 вопросов. Полина Устюжанина, Красноярск — Эстерсунд.
1. Нужно ли готовиться к переезду? Или импульсивное решение — единственный способ уехать с вероятностью 100%?
И да, и нет. Да, потому что Швеция — это не та страна, в которую можно просто так взять и уехать, потому что дома всё надоело. Шенгенской визы тоже не хватит. Нужно получать вид на жительство, который выдает шведская миграционная служба, а документы принимает и интервью проводит посольство в Москве. Одно только рассмотрение документов занимает минимум полгода, к тому же оснований для получения вида на жительство тоже не так уж и много: учеба в Швеции, работа, открытие собственного бизнеса, воссоединение семьи. Есть еще беженцы, но это отдельная категория, для которой действует другой порядок въезда на территорию страны и легального проживания. Так что, одного импульсивного решения будет мало: надо готовиться, собирать документы, ездить в Москву и ждать.
С другой стороны, невозможно подготовиться ко всему. Можно начать учить язык самостоятельно, изучать рынок труда, читать про любимые праздники шведов, смотреть фильмы их детства и вязать свитер с оленями, но как всё окажется на самом деле, получится узнать только тогда, когда уже будешь в Швеции.
2. Как было в вашем случае?
Я пробовала учить шведский в Красноярске по учебникам дома, посмотрела пару фильмов, читала материалы на сайте sweden.se, где написано, как работает их система образования, здравоохранения, как устроен рынок труда и прочее. Важно всё-таки знать, куда едешь. Но всё это я делала уже после того, как получила вид на жительство, чтобы, по старинной русской традиции, не сглазить.
3. Переезд за рубеж в вашем случае — это уехать туда? Или уехать отсюда?
Ни то, ни другое. Мне нравится путешествовать, но у меня никогда и мыслей не было уезжать из Красноярска. И уж тем более я никогда не планировала жить за пределами России, даже учеба за границей мне казалось чем-то, что обычно случается с другими. Поэтому я не уезжала отсюда. Но я и не уезжала туда, потому что я не выбирала никаким специальным образом именно Швецию — так звезды расположились.
4. Почему именно эта страна?
Я живу в Эстерсунде со своим молодым человеком, он швед. Для меня адаптироваться в его стране намного проще, чем, если бы он переехал в Россию, где пока даже толком нет курсов русского языка для мигрантов. В Швеции уже давно отработали механизмы интеграции людей, говоря языком местных бюрократов, с иностранным бэкграундом в свое общество.
5. Сколько вы уже живете на Швеции? Были ли мысли вернуться в Россию?
В Швеции я живу 1 год и 9 месяцев. Мысли вернуться в Россию особенно сильно преследовали в первые месяцы, когда заканчивается так называемая туристическая фаза, через которую, как пишут психологи, проходят многие мигранты. Но, к счастью, путь из Эстерсунда до Красноярска занимает примерно сутки, и билеты стоят достаточно дорого, чтобы протрезветь и не принимать такие решения спонтанно. В конце концов, уехать из Швеции просто, приехать — сложнее.
6. Пять самых больших различий России и вашей новой страны?
Я бы могла долго распространяться о том:
- что здесь вынужденные остановиться на пешеходном переходе водители не орут на этих самых пешеходов и вообще люди вежливые;
- что здесь не воруют в таких масштабах, как в России;
- что стать индивидуальным предпринимателем — дело двух минут;
- что здесь молодые папы гуляют с колясками и в компании других таких же молодых пап, пока мамы на работе;
- что по главному каналу страны в прайм-тайм вполне могут показать передачу про две однополые пары (мужчина+мужчина, женщина+женщина), которые договорились между собой, как они совместно заведут детей и уже начали выполнять задуманное и т.д.
Но обо всём об этом уже и так много написано в интернете. Особенно сейчас, когда так популярно стало выражение «валить из Рашки».
Главное, что я узнала за эти почти два года в Швеции: люди везде одинаковые. Везде, в любом обществе, есть те, кто приходит на работу вовремя, и те, кто постоянно опаздывает; кто уклоняется от налогов и кто платит всё исправно; кто любит утренние пробежки и кто предпочитает гамбургеры; кто не замечает пешеходные переходы и кто, обгоняя велосипедиста, снижает скорость; кто недоволен тем, что «понаехали тут», и кто регулярно обедает в кебабной; кто постоянно жалуется на жизнь и кто радуется тому, что есть. Люди везде одинаковые.
7. Вы чувствуете себя чужой в новой стране?
Как пела Нина Симон, «I don’t belong here, I don’t belong there». Круг социальных контактов с Красноярском стал довольно небольшим, но и круг социальных контактов в Швеции по-прежнему скромный.
8. Трудно ли найти работу/жилье?
И то, и другое — очень сложно.
По образованию я журналист, и все мои несколько лет опыта в Красноярске связаны с медиасферой и с работой в офисе: я была и корректором, и непосредственно журналистом, и PR-менеджером, и веб-редактором, и даже преподавателем. Очевидно, журналист, да и всё, что связано с языком и рекламой — не самое лучшее, что можно придумать для жизни в другой стране. Почти сразу после переезда я начала искать работу: сначала резюме было на английском, через несколько месяцев — на шведском. Искала и работу в соответствии с моим опытом, навыками, образованием и интересами, и там, где, казалось бы, не требуется ничего особенного. Но в «Макдоналдсе», например, мне отказывали трижды, а в супермаркет на кассу, где с людьми все-таки нужно разговаривать, охотнее возьмут шведа, чем мигранта с не очень хорошим шведским.
Здесь довольно высокая безработица (около 9 % — в целом по стране, среди молодежи — под 30 %), и в маленьких городах (а самый большой город Швеции — Стокгольм — по количеству жителей уступает Красноярску) это ощущается особенно остро. Даже шведам с их образованием и опытом работы найти что-то постоянное и на полный день непросто. Но мне в определенном смысле повезло: я работаю, как ни странно, журналистом, пишу на русском.
Сложно и с поиском жилья. Есть несколько известных мне способов снять квартиру или комнату в Швеции. Муниципалитет сдает имеющиеся у него в собственности квартиры: чтобы попытаться арендовать хоть что-то, нужно стоять в очереди несколько лет. Можно снять квартиру у компаний, которые на этом специализируются, что обычно стоит заметно дороже, чем у муниципалитета, а выбор квартиросъемщика основывается на его финансовой состоятельности и надежности. В общем, для только приехавших безработных мигрантов ни тот, ни другой вариант не подходят. Третья альтернатива — это примерно то же, что распространено в России. Люди сдают свою жилплощадь: это могут быть, например, пара комнат на цокольном этаже собственного дома или квартира. Такие предложения есть, но и их не очень много.
9. Уезжая из России, с чем/кем было тяжелее всего расставаться?
В Красноярске у меня было всё и все, в Эстерсунде — ничего и практически никого. Шаг в неизвестность — это всегда тревожит.
10. Экономика вашей жизни в новой стране: больше/меньше зарплата, больше/меньше траты. Стало легче жить в плане денег?
Всё относительно. По шведским меркам у меня очень скромный заработок, по красноярским — вполне нормальный. Разные люди приезжают в Швецию: и те, кто не умеет читать, и те, у кого несколько высших образований с многолетним опытом работы. Но начинать всем приходится примерно одинаково: с работы, какая попадется, и с зарплаты, какую предложат. По статистике, на то, чтобы мигранту найти постоянную работу в Швеции, уходит то ли пять, то ли семь лет. При этом 70% работают не по специальности. Так что, у меня хороший старт.
Диана Шаталова/Полина Устюжанина
Фото Полины Устюжаниной
