21 сентября Леонарду Коэну исполнилось 80 — а 22 вышла его тринадцатая пластинка «Popular Problems». Тринадцать альбомов за сорок семь лет — вроде не очень много, но сам Коэн даёт на этот вопрос довольно исчерпывающий ответ в первой же песне «Slow»: «Вы хотите прибыть на место быстрее, а я хочу последним». Учитывая тот факт, что эти слова произносит человек 80 лет от роду, они приобретают совсем отдельный вес.
Коэн вообще умеет это — наполнить вроде бы предельно простые слова и звуки невероятной глубиной. Музыка на «Popular Problems», как и заведено у Коэна последние лет пятнадцать, предельно аскетична — пунктирные, минималистичные блюзы под неспешную драм-машинку (первые слова альбома — «Я замедляю песню») и минимум аранжировочных изысков (немного органа, немного бэк-вокала, хотя в «My Oh My» находится место и для степенных духовых). Но большего и не надо — потому что душа этих коротких, но неотразимых песен в хриплом шёпоте Коэна и в особенности его словах, которые перекатываются по песням, словно гигантские валуны по склону горы.
Коэн — конечно, мудрец, созерцающий этот несовершенный мир прищуренным взглядом древней черепахи и выписывающий ему отповеди своим отрешённым голосом, но он при этом всё же не то чтобы совсем вышедший в астрал старейшина, растворившийся в великом знании. Не меняя степенного темпа, он отменно шутит («Все эти пытки, убийства, и все мои плохие рецензии» — перечисляет он, не моргнув глазом, главные проблемы современного мира в «Almost Like the Blues», или начинает воспоминание об ушедшей любви словами «Я был твоим любимым пьяницей»), находит время для любви посреди войны («Тебе так шла твоя форма, что мне было плевать, на чьей стороне ты воюешь»), в общем, расцвечивает свои медитации о том, что всё проходит, невероятно обаятельными человеческими деталями. За этим и приходят год за годом к Коэну — за внезапным поворотом фразы, за горькой (или светлой) правдой, которая вдруг складывается сама собой из четырёх простеньких слов, которые только один человек на свете может поставить в таком порядке. За этим спокойствием человека, видевшего всё («Я выкопал столько могил, которых вы никогда не найдёте», басит он в коматозном почти-что-диско «Nevermind») и знающего, что в конечном итоге важно. За верой в собственное будущее, наконец — слушая Коэна в его 80, отчаянно хочется, чтобы и твои 80 были не хуже.
