«Пока мы ехали, пьяная жена гипсовала любимого»: как работает скорая в красноярских селах

«Сельский врач» (Автор Александр Романычев, 1987 год)

Как работает скорая в вашем районе?

На нашей станции работает десять фельдшеров и четыре диспетчера, в сутки на дежурство выходит две бригады. И это на весь район, в котором 35 поселков.

На вызов выезжают фельдшер и водитель... и всё. А это значит, что ящик с препаратами женщинам-фельдшерам приходится таскать самим. Но я к этому уже как-то привыкла. Куда бóльшие сложности вызывает ситуация, когда больного нужно транспортировать до машины. Приходится просить родственников или соседей помочь донести пациента. Но иногда близкие не горят желанием напрягаться и говорят: «У вас же водитель есть, вот пусть он и таскает. Всё равно он у вас в машине сидит, ничего не делает!». Конечно, сидит. И будет сидеть, потому что он не имеет права покинуть машину.

К слову, о самих скорых. Транспорт, на котором приходится работать, мягко говоря, очень плохой. Водители постоянно жалуются. И даже, если совсем не разбираться в технике, чувствуешь, что при езде машина ведет себя странно, как-то не так. Но что поделать, ведь пациенты из сочувствия к тому, какой у нас транспорт, не станут меньше болеть или реже вызывать скорую, поэтому приходится терпеть.

А вот на саму станцию жаловаться не приходится. Не думайте, что если скорая базируется в селе, то это какой-нибудь покосившийся сарай. У нас вполне хорошее здание со всеми условиями для «человеческого» пребывания на смене: и гардероб, и место, где можно поесть, и комната отдыха — все, как положено.

На какие вызовы выезжает ваша бригада?

На все. Да, серьезно. Если у наших коллег в Красноярске есть бригады врачебные, фельдшерские, психиатрические и спецбригады, то здесь всё разнообразие вызовов достается нам. У бабушки поднялось давление? К нам. В районе случилось ДТП? Звоните. Сосед допился до белой горячки? Выезжаем. Нужно реанимировать? Мы уже здесь.

Так за смену и набирается 25-30 вызовов. Колесишь по всему району. А иногда, если случай сложный, приходится и в город везти. В районе нет узких специалистов и реанимации, поэтому пациентов, например, с инфарктами и инсультами мы везем в Красноярск.

Недавно спасали 17-летнюю девушку — стало плохо, упали пульс и давление. Куда её в таком состоянии? В город, разумеется. А это два часа езды, если без пробок. Скорую, конечно, пропускают, если есть куда на дороге её пропустить. Пока девчонку по пути откачивали, у неё давление резко поднялось. Хорошо, успели довезти до реанимации. Организм молодой, справился. А если бы был пожилой человек? В такие минуты понимаешь, насколько дорого время.

Кто ваши основные «клиенты»?

Конечно, чаще всего мы приезжаем к пожилым людям. То «что-то давление поднялось», то «ой, сердце закололо» или «у меня уже десять лет артрит, поэтому я решила вас вызвать». Десять лет артрит, а сейчас вызвала. Ну вот и зачем мы к тебе целый час ехали, спрашивается? На десятилетний юбилей твоей болезни?

Понятно, зачем — поговорить бабушке хочется, на болячки свои пожаловаться. Пожилые люди видят медработников, выговариваются им, и вроде легче становится. Особенно, если посочувствуешь им, внимание уделишь. Доброе слово, оно ведь и кошке приятно.

Например, мы с завидной регулярностью ездим к одной 75-летней бабуле. Постоянно жалуется на давление. На самом деле, с давлением-то у нее все нормально, а вот с родственниками — как-то не очень...Каждый раз мы приезжаем к ней на вызов, выясняем, что все с ней в порядке, и она с гордостью рассказывает, что вот-вот к ней приедет дочка, которая, скорее всего, уже давно забыла о матери. А еще просто так из этого дома ты не уйдешь — пока не выпьешь чаю с угощениями, бабушка тебя никуда не отпустит. Такая забота очень умиляет.

Картина «Доктор» (автор Николай Пластов, 1966)

На втором месте — любители горячительных напитков. Куда без этих веселых товарищей, которые попадают в невеселые для них истории.

Однажды приехали к такой супружеской паре алкоголиков. Кажется, их объединила любовь... к выпивке. Глава семейства, будучи в нетрезвом состоянии, неудачно «сплясал» на линолеуме и заработал открытый перелом ноги.

Вы не поверите, но пока мы ехали на вызов, сердобольная и очень пьяная жена наложила мужу гипс. Заходим в дом, я вижу мужика с загипсованной ногой, а в голове сразу два вопроса: во-первых, зачем она это сделала — с таким переломом нельзя ногу гипсовать; а во-вторых, и это, пожалуй, главное, где она достала гипсовый бинт, если в их поселке даже аптеки нет?! Так и не призналась.

А что больше всего мешает работе?

Раздражают ложные вызовы, которых бывает по два-три в неделю. Для города, где подстанций скорой явно больше одной, это, наверное немного. Да и то мало приятного. А когда выезжаешь не со станции, например, а с другого вызова, едешь час или два, спешишь, приезжаешь по адресу, а перед тобой округляют глаза, надувают щеки и объявляют «А мы вас не вызывали!», это бесит.

Конечно, эмоции не показываешь. Сверяешь адрес, уточняешь какие-то детали и уезжаешь. Ладно, если просто время зря потратил, а ведь в эти два часа ты мог доехать на другой вызов и оказать помощь тому, кто в ней действительно нуждается.

И кто чаще всего «автор» таких вызовов? Правильно, все те же любители выпить, которые то забудут, что скорую вызвали, то им показалось, что собутыльнику плохо, но пока ты ехал, ему стало очень даже хорошо.

А вообще, ты не имеешь права раздражаться. Ты работаешь с людьми, а все люди разные. Никто тебя работать в скорую силком не тянул — это твой выбор.

А помните самый странный или курьезный случай?

Материалы по теме

«Беременную мы нашли в сугробе»: как работает скорая в Красноярске

Глупые мамочки, алкаши и бабушки в кожуре

Такие тоже случаются. И не всегда на почве пьянства. Поступил однажды вызов — в глухой деревне вот-вот начнет рожать женщина. Мы, конечно, помчались помогать ей. Забрали роженицу, привезли в местный роддом. Там её врачи осмотрели и пришли к выводу, что нужно отвезти женщину в Красноярск. Но мадам, смекнув, что в городе у нее близких нет, никто её в роддоме не навестит и на выписку не встретит, резко рожать передумала и быстренько усвистала на такси со словами: «Я домой, а вы потом приезжайте — роды у меня примете!».

О том, как мы звонили в местное такси в поисках этой чудной женщины, нужно рассказывать, как говорил Райкин, в отдельном месте с глазу на глаз. Забавно, что по словам таксистов, никто её никуда не отвозил.

В общем, мы кинулись вслед за ней, нашли ее дома и все-таки уговорили поехать в город.

Вы ведь не всегда работали фельдшером скорой помощи?

В скорой я не так давно. До нее много лет проработала сельским фельдшером в стационаре. Могу сказать, что разница ощутима. И не только по зарплате — 12 тысяч в больнице против 29 в скорой. На станции, разумеется, работать тяжелее и физически, и морально. В стационаре ты уже знаешь своих больных и их истории болезни. А вот вызов на скорой иногда напоминает рулетку: никогда не знаешь, кто тебя встретит и с какой проблемой тебя вызвал.

Больные не всегда говорят диспетчеру правду о своей болезни. Иногда проблема может быть деликатной, иногда пациент сам не может сказать конкретно, что с ним случилось.

С какими эмоциями вы уходите домой после смены?

Эмоции? Эмоций особых никаких и нет. Во-первых, работа становится рутиной, нет ощущений а-ля «посмотрите на меня — я супер-герой, лечу спасать жизни!» — это просто моя обязанность, как обязанность повара, например, готовить обеды. Во-вторых, усталость берет своё.

Конечно, я не прихожу и не ухожу с работы с чувством безразличия. Ничто человеческое медикам не чуждо — когда довез сложного пациента до реанимации, приходит чувство облегчения: «Довезли! Живым!». Когда даже изрядно вымотанная прихожу к пенсионерам, у которых какие-нибудь хронические болезни, они скажут мне «Спасибо!» просто за то, что приехала, чувствую себя нужным человеком. А это приятно. Наверное, для этого мы и работаем.

Беседовала Саша Ган специально для интернет-газеты Newslab.ru
По просьбе героини материала некоторые детали изменены