1 января этого года мощность всех электростанций в России составила 250,4 ГВт. Из них 30 ГВт никем не востребованы. Такую статистику привел глава комитета Госдумы по энергетике Павел Завальный 11 апреля на круглом столе, во время которого обсуждалось законодательное обеспечение решения проблемы вывода из эксплуатации избыточных и неэффективных мощностей в электроэнергетике.
Такие избытки появились потому, что новые электростанции вводятся быстрее, чем растет в них потребность. А старые практически не выводятся. По действующей государственной программе к 2024 году будут выведены сотни неэффективных электростанций, но избыток всё равно будет весьма значительным.
Так, по данным АО «СО ЕЭС», в 2018–2024 годах планируется запустить энергетические станции, которые будут давать в общей сложности 18,1 ГВт. А объем электроэнергии, которую производят объекты, запланированные к закрытию до того же года, составит 11,26 ГВт. В результате в 2024 году спрос на мощность будет по расчетам АО «СО ЕЭС» превышен на 19,4 ГВт.
При этом нельзя сказать, что спрос вообще не растет. Годовой максимум потребления в 151,9 ГВт был зафиксирован 24 декабря 2018 года. И на 0,7 ГВт превысил прошлогодний. Но существующий избыток даже с весьма жесткой программой вывода устаревших энергообъектов всё равно существенно превышает этот рост.
Сомнительный избыток
Отношение к существованию избытка у участников рынка отличается. Так, председатель правления АО «СО ЕЭС» Борис Аюев относится к нему однозначно плохо: «Наличие этого избытка создает два эффекта. Один — это то, что, присутствуя на рынке, эти мощности создают конкурентное давление на цены. Другой эффект, который потенциально возможен, это оплата этих мощностей, которая создает дополнительное давление на генерирующие компании».
Напротив, председатель наблюдательного совета ассоциации «Совет производителей энергии» и врио руководителя блока трейдинга ПАО «Интер РАО» Александра Панина уверена, что избытки — «это просто прекрасно».
«Если избытки дешевые, это плохо для генераторов. А для потребителя это просто прекрасно, — отметила она на круглом столе в Госдуме. — Мне кажется, что нашей стране повезло, что они пока есть. В развивающихся странах, где нет энергетики, нет запасов газа, строят дорогущие проекты. Нам предыдущее поколение оставило действующие мощности».
Кроме того, при позитивном прогнозе роста промышленности и нестабильной геополитической ситуации избыток производства электричества — залог процветания государства. «Дешевые избытки — это способ развития нашей страны. А у нас очень дешевые», — добавила Александра Панина. По ее мнению, разговор о необходимости отключения старых электростанций ведется потому, что «правила рынка не позволяют генератором с потребителями определять оптимальную цену, потому что рынок стал восприниматься как фискальный механизм».
Плата за мощность
Появление такого количества лишней генерирующей мощности связано в том числе и с тем, что производителям далеко не всегда выгодно отключать ненужные объекты. Иногда затраты на реализацию этих мероприятий превышают убыток, который несет производитель, от падения цен на электрическую энергию. Кроме того, процесс вывода старых электростанций обставлен многочисленными бюрократическими сложностями. В результате, по данным Минэнерго, возраст более половины предприятий тепловой генерации в стране превышает 30 лет, а почти четверть оборудования старше 50 лет.
Чтобы изменить сложившуюся ситуацию, министерство разработало пакет поправок в федеральный закон «Об электроэнергетике». Они, среди прочего, предполагают, что собственник получит компенсацию расходов на проведение замещающих мероприятий при выводе энергообъекта из эксплуатации «в рамках платы за мощность».
При этом по обоим вариантам финансирования замещающих мероприятий (выведения из работы старых ненужных энергообъектов с переключением потребителей электрической энергии данных энергообъектов на более эффективные и надежные источники электрической энергии) предполагается, что платить за них будут потребители.
«Регулятором устанавливается тариф на содержание выведенной из эксплуатации мощности, включающий в себя текущие затраты на содержание генерирующего объекта и инвестиционную составляющую для финансирования замещающих мероприятий, который оплачивают потребители в рамках текущего платежа за мощность на оптовом рынке мощности», — описывается в рекомендациях министерства первый вариант. По второму варианту потребители платят «в случае конкурентного отбора мощности <...> по цене конкурентного отбора».
Во время круглого стола были предложены разные варианты изменения процедуры вывода из эксплуатации объектов, но все они в большей или меньшей степени также предполагают, что платить за процедуру потребителям придется.
Несовершенный рынок
Такие поправки к федеральному закону учитывают интересы всех, кроме потребителей, считает директор по работе с естественными монополиями ОК РУСАЛ Максим Балашов. При этом они противоречит экологическому, гражданскому законодательству и протокольному поручению президента России.
«Мы все хорошо помним поручение президентской комиссии о том, что у нас не должно никаких неналоговых надбавок появиться, а они здесь нам в очередной раз предлагаются», — подчеркнул Балашов, выступая на круглом столе. Речь идет о заседании комиссии при президенте по вопросам стратегии развития топливно-энергетического комплекса в Кемерово 27 августа 2018 года. Среди прочего, на заседании было решено «проработать меры, направленные на ограничение и минимизацию межтерриториального, межотраслевого перекрестного субсидирования».
«У нас есть экологическое законодательство, статья 39 закона 7 „Об охране окружающей среды“, по которой здания, сооружения и все объекты должны быть выведены из эксплуатации самим собственником. Есть статья 210 Гражданского кодекса „Бремя содержания имущества“. По моему жесткому убеждению, если это бизнес, он должен нести за это ответственность и брать на себя все затраты», — настаивает директор по работе с естественными монополиями ОК Русал.
Примечательно, что его позицию разделяет председатель комитета Госдумы по энергетике Павел Завальный. «Позиция абсолютно понятная. Я ее разделяю. Но вы работаете в совершенном жестком рынке, а энергетики работают в несовершенном. Если рынок несовершенный, коллеги, можно заплатить дважды», — обратился депутат к участникам круглого стола.
Несмотря на поддержку главы комитета, который в первую очередь будет участвовать в обсуждениях поправок, ожидания у Балашова остаются пессимистичными. «Я думаю, что законопроект будет принят в осеннюю сессию. Чисто технические обсуждения, может, пройдут в немножко ином составе, будут предвыносные правки со стороны министерства — на это уйдет два-три месяца. И в осеннюю сессию [законопроект] постараются внести, чтобы вступил в силу к 2020 году. Большинство согласны, потребителей ни о чем не спрашивают, их просто заставляют за всё платить. Так у нас уже не одно, не два и не три решения в энергетике было принято, что очень расстраивает», — сказал он корреспонденту «Известий» после круглого стола.
Повышение финансовой нагрузки на потребителей электроэнергии так или иначе скажется на экономике, и цепная реакция дойдет и до рядовых потребителей. «В конце концов мы увидим реакцию, когда потребитель голосует ногами и просто уходит из единой энергосистемы на автономное энергоснабжение от собственных генерирующих источников», — заключил Максим Балашов.
Харитон Галицкий, «Известия»
