Вчера, в возрасте 70 лет, Роджер Эберт, пожалуй, главное (и последнее) светило англоязычной кинокритики, проиграл многолетнюю битву с раком.
Понятно, для большинства наших читателей какой-то там критик из Чикаго — вовсе не величина. Но для американских зрителей и читателей — нескольких поколений! — Эберт — фигура знаковая. Человек, который всю свою жизнь положил на то, чтобы спустить кинокритику с пьедестала заумного академического высказывания и сделать её близкой и понятной максимально широкому количеству людей — и, в общем, блестяще преуспевший в этом. Он писал максимально доступным и простым, но в то же время потрясающе точным и выверенным языком. Он не стеснялся говорить о собственных переживаниях на фильме и всегда был готов до последнего защищать понравившуюся ему картину независимо от того, откуда она появилась. Он не делал различий между большим Голливудом и копеечным независимым кино, между европейскими и азиатскими картинами.
Любое кино, способное подарить зрителю сильные эмоции и переживания, имело право на жизнь, полагал он — и без устали рассказывал своим читателям и зрителям про то кино, которое нравилось ему, всеми доступными ему способами. Он писал колонку в газете и вёл собственный блог в Интернете, сделанная им с коллегой Джином Сискелом телепередача «Сискел и Эберт в кино» стала легендой американского телевидения — это они придумали позже ставшую классической форму оценки «два больших пальца вверх», и, глядя на то, с каким энтузиазмом два взрослых дядьки рассказывали каждую неделю про кино, этим же энтузиазмом заражались от них несколько поколений зрителей. То есть, Эберт был не просто критиком — он продвигал кино, рассказывал, обучал, своим живым примером постоянно показывал, как кино может быть делом всей твоей жизни.
Эберт продолжал писать по несколько рецензий в неделю даже тогда, когда из-за осложнений, связанных с раком горла, потерял возможность говорить и мог передвигаться только в инвалидном кресле. Даже в последний день своей жизни он написал и опубликовал очередную свою колонку. Её последними словами были «Увидимся в кино».
Обязательно, Роджер.
