Ну-с, 12-й международный Канский видеофестиваль неумолимо клонится к закату (хнык) — сегодня последний день, завтра закрытие и раздача слонов (что в свете того, что дипломы для фестиваля который год совершенно безвозмездно делает своими руками художник Василий Слонов даже почти не метафора), послезавтра всем разъезжаться по домам. Ну, а пока не настал этот грустный момент — поговорим о вчерашнем дне.
«Соня, Соня! Смотри, Соня — это для тебя!» — радостно кричит канский юноша, забираясь на длинный деревянный язык, нисходящий волной на землю прямо из окна третьего этажа канского гражданского аэропорта, и явно собираясь с него по нему спуститься. «Что? — несколько раздраженно оборачивается на зов Соня, хрупкая красивая блондинка лет семнадцати, и тут же отмахивается, — да подожди ты!» У Сони серьёзный разговор с подружками; юноша некоторое время озадаченно висит в окне, потом досадливо уползает обратно — демонстрировать свою удаль, когда некому смотреть, как-то вроде и незачем. Вечер, темно, вокруг бродят люди, приехавшие специальным автобусом от ГДК — посмотреть, что в этом году устроили в Канском гражданском аэропорту французские архитекторы и работающие вместе с ними русские студенты. Аэропорт ощетинился длинными палками, где-то внутри гудит эмбиент, перемежаемый оперными партиями. На крыше шелестит импровизированный экран, склеенный из какой-то хитрой упаковочной плёнки — ох, ребята, как она шелестит, за этот звук можно всё отдать; в прошлом году из этого же материала был сделан ветряной «носок» посреди пустой взлётной полосы, так я натурально задумывался о том, чтобы просто сесть с закрытыми глазами под этим столбом и не уходить оттуда больше никогда.
Французы и студенты сидят кружком вокруг костерка снаружи, гости присаживаются к ним на подстеленные обрубки рабочего материала — широких палок. В какой-то момент от костерка вдруг доносится песня — та самая Соня, оказывается, состоит в певческой группе из четырёх каннских девушек, которые начинают вдруг петь что-то про Дагестан и про «полёг весь наш отряд». Потомв ход идёт «Катюша» — бабушка Светлана Михайловна, самый активный зритель фестиваля, не пропустившая, кажется, ни одного показа с две тысячи второго года, требует от французов ответной песни. Те, переговорившись, нестройно затягиваю в три голоса «Champs-Elyséés» Джо Дассена. Позже, в автобусе по пути назад, девушки пытаются петь «Чёрного ворона» — потом в дело вступает украинец Клим Козинский, автор вчерашнего конкурсного фильма про самый большой теннис; вместе с девчонками они зарезают взрывную версию «Что ты имела в виду» «Несчастного случая». Ради моментов вроде этих мы и ездим год за годом на этот Канский фестиваль.
Это всё, впрочем, было уже вечером — а до этого был довольно насыщенный фестивальный день. Начался он с подборки экспериментального кино, которую привёз член жюри Фредерик Ташу — там были и отрывки его собственных фильмов, и фильмы его коллег по творческому объединению «Молодое кино». У Ташу приятная техника — он снимает кино на 16мм или «супер 8» и потом монтирует в такие свободно-ассоциативные визуальные поэмы, довольно славные; мне особенно понравился бессловесный фильм с видами дома и кладбища его родителей, озвученный такой осколочной импровизационной акустической гитарой. Из программы его коллег особенно запомнился фильм «Образы воды», такой довольно радикальный видео-арт без звука, в котором автор, действительно, снимал в основном воду.
Дальше была программа под названием «Новое сибирское видео», про которую я рассказывать ничего не могу, потому как сам принимал участие в её подборке. Скажу только, что в октябре эту программу зовут в Москву на кинофестиваль 2morrow — с чем и поздравляю всех её участников и отборщиков (Оксана, Эля, Надя, олэй!) Давайте в честь этого посмотрим один из самых хитовых фильмов программы. Благодаря ему у нас теперь есть ответ для любой непонятной ситуации — ну, вы сами поймёте, какой.
А потом была предпоследняя часть конкурсной программы. Началась она с российского мультика «Идёт дождь», про первый день войны — красиво сделанного, доброго и полного интересных человеческих деталей, но вот лично мне, когда стало внезапно понятно, что это про первый день Великой Отечественной, сделалось резко скучно. В смысле, сколько про это уже всего было, и конкретно «Идёт дождь» много чему из того, что уже было, страшно проигрывает. Хотя первая половина была довольно здоровская, вот что. Продолжил программу итальянский социально-ориентированный видео-арт «Дефолт» — неплохой, очень простой, но чрезвычайно наглядный. Смешно только было, что его предваряло видеообращение автора, которое по длине было едва ли не длиннее самого фильма. Опять же, мы узнали, что в Италии адская бюрократия и вообще полная разруха.
Потом был белорусский фильм «Вниз по улице» — двадцатиминутная минималистичная экранизация рассказа немецкого писателя про молодого солдата, тяжело переживающего потерю всего своего полка под Воронежем. Фильм для всех участников процессии был дебютным, и это сильно заметно — диалоги в большинстве случаев несколько нарочиты, ну и вообще выглядит, как стопроцентная студенческая работа. После показа, однако, именно вокруг этого фильма развернулась самая оживлённая дискуссия — видимо, потому, что он был самым понятным. А завершилось всё 14-минутной французской лентой «Скажи что-нибудь о себе» — я её не очень понял, но мне потом сказали, что это кино про то, как предметом для документалистики может быть всё, что угодно, даже твоя собственная жизнь или жизнь твоих друзей. Ну, пусть так.
Что ж, фестиваль скоро закончится — в следующий раз, наверное, выйду на связь уже после его завершения, в понедельник. Пожелаем нам всем сил довести сиё безумное мероприятие до конца.
