На днях в Красноярске побывал Даниил Бриман — вице-президент по корпоративным вопросам компании «Балтика», председатель совета Союза российских пивоваров. Он нашел время встретиться с корреспондентом «ВК», чтобы поговорить о работе, будущем детей и коллекции старинных пивных бутылок.
Даниил Михайлович, расскажите, что такое Союз пивоваров России и чем занимается его председатель.
Союз пивоваров — это некоммерческая организация, которая объединяет 95% всех производителей пива России, всего порядка 40 компаний. В нашей работе есть много вопросов, которые представляются важными для всех производителей пива России — больших и малых. Это законодательство, акцизы, правила торговли, таможенные пошлины, госрегулирование работы отрасли, взаимодействие с другими отраслями, например производителями ячменя или оборудования. Да, все мы конкуренты, и, например, цены на заседаниях союза не обсуждаются. Что касается работы председателя союза, то моя основная задача — определять болевые точки и инициировать необходимые действия: собирать экспертов, выходить на контакт с органами власти, представителями других отраслей, журналистами — то есть говорить от лица отрасли.
Как сейчас, на фоне кризиса, обстоят дела у пивоваров? Удалось потеснить иностранных производителей пива?
Для начала давайте уточним, что 99,5% пива, продаваемого в России, производится на территории нашей страны. Сегодня все крупнейшие мировые производители имеют в России собственное производство либо работают по лицензии, и это, кстати, результат кризиса 1998 года, который подтолкнул их к этому решению. Так что теснить иностранных производителей пива некуда — все отечественные. Что до кризиса, то мы ощущаем его на себе, как и все, — он проявляется в снижении объемов потребления, правда, оно не столь заметно, как в других отраслях, — пока на уровне 7—8% от объемов производства за аналогичный период прошлого года. Здесь много зависит не столько от наших усилий по сдерживанию цен и сокращению издержек, сколько от работы других отраслей, обеспечивающих стабильные доходы потребителей нашей продукции. Пока рынок труда в России демонстрирует негативные тенденции, продолжается падение спроса на товары.
Но на разные сорта пива спрос, наверное, снижается по-разному?
Безусловно. Происходит переход потребителей от более дорогих к менее дорогим сортам. Больше стали потреблять пиво отечественных марок, больше покупают пива в ПЭТ-упаковке, как более экономичное, активнее переключаются на марки сегментов «масс-маркет» или даже «дискаунт». «Балтика», кстати, от кризиса пострадала, пожалуй, в меньшей степени, чем отрасль в целом, — у нас падение производства не превышает 5%. При этом по итогам первого квартала нам удалось увеличить свою долю до 39,9%, то есть, по сути, достичь той стратегической цели, которую мы ставили перед собой, создавая объединенную компанию в 2005 году, — 40% рынка. И это не случайность, а результат проведенной работы — даже в кризис можно не только выживать, но и расти.
Расти пивной отрасли наверняка мешают представители законодательной власти — сейчас в Госдуме появились новые инициативы по ограничению рекламы пива. Это имеет какой-то эффект для общества?
Радикально с 2004 года ничего нового в отношении к пиву общества, а точнее, избранных его представителей не произошло. Тогда пиво внезапно стало продуктом нон-грата, в отношении которого стали приниматься различные репрессивные меры. Некоторые из них, безусловно, справедливы — конечно, стоило ограничить рекламу пива в то время, когда у телевизора находятся дети. Но в итоге дело дошло до абсурда — сегодня в рекламе пива запрещено использование образов людей и животных, а вот в печатной рекламе крепкого алкоголя легко встретить известных актеров, политиков или топ-моделей — лидеров общественного сознания.
Наши оппоненты любят ссылаться на жесткие ограничения, установленные в отношении рекламы и потребления пива в США. Но, по данным опросов, проводимых в этой стране — с крупнейшим по объемам потребления рынком пива в мире, — среди факторов, влияющих на принятие подростком решения об употреблении пива, на первом месте стоит семья (порядка 60% опрошенных), на втором — друзья, на третьем — учителя и наставники и лишь на четвертом — телевидение или реклама. И это исследование для нас не открывает Америку. Мы всегда говорили, что реклама влияет лишь на выбор конкретного бренда потребляемого пива, но не на принципиальное решение, пить или не пить.
Как эти меры могут сказаться на работе пивной отрасли в целом?
Тут надо говорить даже не столько об отрасли. Несмотря на все эти ограничения в рекламе и новые акцизы, рынок пива в России все эти годы продолжал развиваться. И будет развиваться в дальнейшем. Сегодня по потреблению пива на душу населения мы едва входим в первую двадцатку стран мира, причем впереди нас Англия, Германия, Голландия, Бельгия, Ирландия и другие страны, которые мы считаем цивилизованными и на которые во многих вопросах равняемся.
Проблема в другом — запрещая рекламу пива, а сейчас ее хотят вообще убрать из телеэфира, авторы подобных инициатив подталкивают общество к потреблению нелегального алкоголя. Ведь природа не терпит пустоты, и если ограничить продажу пива, скажем, в ночное время, то люди пить по ночам от этого не перестанут. Но покупать будут самодельную водку, которая сегодня стоит ненамного дороже бутылки пива. Я вот чего не могу понять — если говорят, что из космоса сегодня можно монетку разглядеть, то почему нельзя увидеть заводы, которые производят сотни тысяч декалитров подпольного алкоголя? Причем делают это нелегально, в отличие от пивной отрасли, которая исправно соблюдает все законы, платит налоги, создает рабочие места. Конечно, снять пивную рекламу с телеэкрана проще, чем разрабатывать комплексную государственную алкогольную политику. Но мы все равно к этому придем.
Переходя от бизнеса к личному, думаю, самое время спросить — какое пиво пьет главный пивовар России и в каких количествах?
Ну, насчет главного пивовара не знаю, а я до прихода на «Пикру», между прочим, совсем не употреблял ни пиво, ни спиртные напитки. Потом, когда пришел на пивоваренный завод и начал заниматься продажами пива, и сам пить его начал понемногу — продавать пиво и не пить его было бы неправильно, правда? Впрочем, это не означает, что теперь я пью только пиво, — иногда предпочитаю хорошее вино. А вот крепкие напитки совсем не употребляю — ну не лежит душа.
Если говорить о конкретных сортах, то люблю пшеничное пиво, которое впервые попробовал в Баварии. Что касается количества, то пиво ведь пьется по ситуации. Я вот активно плаванием и теннисом занимаюсь и могу вечером дома после тренировки бутылочку пива выпить. Не зря ведь его «жидким хлебом» называют — и насыщает, и жажду утоляет, и витамины с микроэлементами возвращает. Если пиво хорошее.
Наверняка лишний повод вспомнить о временах прихода на «Пикру» появился у вас при знакомстве с книгой Евгении Кузнецовой «Акулина в бизнесе». Вы принимали участие в ее создании?
Ну, если и принимал, то больше как персонаж, который в книге упоминался. Или иногда Евгения Георгиевна обращалась с тем, чтобы хронологию каких-то событий уточнить, хотя у нее и самой все записано и по полочкам разложено. Первую часть книги дала прочитать, спросила мое мнение. Не более. Между прочим, когда книга уже вышла и впервые в руки мне попала, то, пока снова всю не прочитал, из рук не выпустил.
Чем сейчас занимается Евгения Георгиевна? Пивную тему, бизнес часто обсуждаете?
Если эта тема и всплывает в наших разговорах, то только по моей инициативе, да и то нечасто — у меня уже прошли времена юношеского максимализма, когда я мог говорить о работе сутки напролет. Сейчас только если происходят какие-то важные события или перемены, мы их как-то обсуждаем в семье. А Евгения Георгиевна, на мой взгляд, живет жизнью счастливого человека, который добился всего, чего хотел, и заслужил время для общения с семьей, внуками, со старыми друзьями, компания которых собралась в Питере. При этом она ведет очень активную жизнь, много путешествует. Где-то я ей даже завидую.
В наше время родители редко желают детям повторения своего пути и работы в той же сфере. Но у вас в семье уже два поколения работают в пивоваренной отрасли, нет мыслей продолжить традицию?
Я вообще-то на эту тему просто не думал — у меня старшей дочери всего 15 лет исполняется, ей еще предстоит колледж окончить, затем университет, и о будущей ее профессии мы пока не задумывались. Хотя характер у Маши настолько сильный — видимо, и мой, и бабушкин, и мамин вместе собрались, — что, по-моему, она вырастет сильным управленцем, способным добиться успеха в бизнесе. Ну а будет это пивоваренный бизнес или какой-то другой — не столь принципиально. Вот что меня реально волнует, так это кому оставить коллекцию моих старинных пивных бутылок (смеется).
И насколько ваша коллекция обширна?
Сегодня в ней около 200 бутылок, на 99% от отечественных производителей. Основу коллекции составляют бутылки дореволюционные, или, скажем так, выпущенные до 1924—1925 гг. Они захватывают времена НЭПа, когда в России еще было много частных пивоварен. Есть в ней уникальные экземпляры, которых до настоящего времени дошло, возможно, вообще 2—3 штуки. Пивная бутылка — это ведь бытовое стекло, которое в отличие от фарфора или хрусталя не передают из поколения в поколения, хорошо, если в чулане что-то где-то завалялось. Но у меня в коллекции есть бутылки середины XIX века — возможно, вообще первые стеклянные пивные бутылки в России. По клеймам, по этикеткам, по форме таких бутылок можно проследить эволюцию промышленного дизайна, географию распространения, широту вкусов на протяжении полутора веков.
Есть в коллекции, кстати, и бутылки советского периода — казалось бы, какой дизайн может быть во времена тотальной унификации, когда пиво по всей стране разливалось в стандартные полулитровые «чебурашки». Но клейма, клейма! Есть бутылка, выпущенная к 20-летию советского Азербайджана, к Олимпиаде-80… Я думаю, со временем эта коллекция могла бы стать частью музея пивоваренной отрасли, а может быть, промышленного дизайна.
Аркадий Баташев, «Вечерний Красноярск»
