Реплика с галерки
Артисты и постановщики, музыканты и дирижеры предлагают зрителям суррогаты в обмен на легкие сборы. Из залов уходит публика, которая ждет искусства, а не чепухи. Остаются те, кого устраивает товар. Культура попадает в собственную западню, ибо на что-то стоящее потребителя все меньше.
Столичный преподаватель химии, он же бард и актер Михаил Гантман рассказал такую хохму:
- Беру билет на хороший спектакль в один неплохой театр в Москве, прихожу — замена: вместо заявленного в афише играют «Иисус Христос — суперзвезда». Я видел спектакль в исполнении актеров этого театра — не понравились ни постановка, ни игра, и ноты врут. Ну, не уходить же просто так. Посмотрел еще раз. Желание увидеть все-таки хороший спектакль осталось — купил билет вторично. Прихожу — та же картина: замена на «Суперзвезду». Было еще не смешно, но когда история повторилась в третий раз… Спрашиваю: в чем дело? Администратор отвечает: «Наверное, этот спектакль больше не будут играть: у нас поворотный круг сломался». Оказалось, что из 35 спектаклей репертуара только пять можно играть, не используя поворотный круг. Механизм сломался безнадежно, но признаться публично в этом театр не может: публику потеряет. Так и врет — себе и зрителю.
Прошу прощения за такое длинное отступление — оно в достаточной степени характеризует отношение многих учреждений культуры к потребителю их продукта — зрителю. Пример поближе. В Лесосибирске много лет существует и успешно работает театр «Поиск», несколько лет назад ставший муниципальным. То есть профессиональным. Играли там в разные времена «Трехгрошовую оперу» Брехта, «Зойкину квартиру» Булгакова, «Любовника» Пинтера, «От красной крысы до зеленой звезды» Слаповского… Это были хорошие, добротные постановки. С некоторыми актерами, с режиссером Юрием Лобановым мы дружны. После очередных гастролей театра в Красноярске я долго уходил от разговора о новой работе коллектива. Честно говоря, не вспомню и не хочу вспоминать название спектакля — вялого, скучного, пошловатого и по драматургии, и в постановке. В конце концов, темы убежать не удалось, Лобанов — человек настырный. Обменялись. Он не обиделся. Спрашиваю: «Юра, а чего ты такую мутоту ставишь?» Он отвечает: «Так ведь хорошего давно никто не пишет». «Однако, — говорю, — находят же где-то свои пьесы Додин, Фоменко… Классика есть — ставь Чехова, Островского. Только без выпендрежа, не как в пушкинском». Дальше разговор входит в уже привычное русло: Чехова-де смотреть не станут, потому что не современно, а современных хороших пьес нет… Это Чехов-то — не современен!
Поймал себя на том, что намеренно взял за пример театр муниципальный, который как бы профессиональный, но и как бы еще немного самодеятельный. Вроде у него больше права на ошибку, чем, скажем, у театра Пушкина. Чем пополнился репертуар пушкинского в последние несколько лет? Либо откровенный «проходняк», либо такая «Чайка», что голова кружится от ее полета. Есть, конечно, исключения — спектакли, поставленные раньше и оставшиеся в репертуаре театра по сей день. Но все-таки именно исключения, общее направление — в сторону попсовости.
Говорят, в мире классической музыки происходит то же — упоминаю об этом с осторожностью, потому как непосвященному или «просто интересующемуся» не так просто различить, где в классике попса, а где серьезное произведение.
- Даем неизвестное или не очень сложное. Или «открываем» новые имена, которые вполне можно было бы не открывать. Важно, чтобы народ «тянулся». Под народом понимается массовка. И никто не задумывается, что массовка — это страшно, — это сказал музыковед, достаточно известный в Красноярске, чтобы его мнение считалось авторитетным. Но он очень не хотел, чтобы я его упоминал. Он не хочет испортить отношения с музыкальным миром.
И вот здесь круг замыкается окончательно. Предлагая суррогаты, мы ссылаемся на «рынок», который «диктует». Исполняя суррогаты и таким образом избавляясь от настоящей публики, вынуждены и дальше предлагать ерунду. Ну а те, кто мог бы повлиять на ситуацию — критики, культурологи, разного рода «веды», — делать этого не хотят или боятся.
И сидит культура в окружении суррогатов, изредка всплескиваясь то приездом Мацуева, то… а кого еще-то? Ну, не «Кремлевского балета» же, в самом деле!
Василий Казарин, «Вечерний Красноярск»
