Люди разные нужны, люди разные важны. Казалось бы, очевиднейшая банальность. Но если над ней некоторое время посидеть подумать, можно удумать много чего. Вплоть до вердикта всей нашей социальной системе.
Территория троечников
Зададимся таким странным вопросом: кто лучше — посредственный универсал или талантливый мономан? Ну то есть человек, который умеет практически все, но на троечку, или умеющий что-то своё на пятерку, но все остальное на два? «Лучше» — сильное слово. Не «уместнее в текущем моменте», а вот так, вообще. Лучше означает лучше как с точки зрения общества (кто принесет больше пользы другим), так и с точки зрения себя (больше пользы себе).
Так вот, в случае правильно устроенного общества ответ такой: полезнее двоечник-мономан. Разделение труда есть величайшее изобретение цивилизации, и все дефициты нашего героя будут прикрыты. Может быть, его ближними. Может быть, социальными институтами. Он будет занят сугубо своим делом с максимальным КПД. У него будет высокий социальный статус, пропорциональный этому КПД. При этом он будет не знать, «как чинится кран» (любимая приговорка простых людей), и не ведать, «чем синус отличается от косинуса» (это уже приговорка образцово советски образованных). Будет заниматься своим делом, так и не узнав название столицы Мексики. Но никому в голову не придет тестировать его на знание Мексики и даже на починку крана.
О человеке надо судить по тому, где он есть, а не по тому, где его нет. Если это лучший специалист по рекламе или по истории Средних веков, более ничего и не надо и можно позволить себе что-то вроде нигилизма Шерлока Холмса. Тот, как известно, говорил, что ему безразлично — Земля вращается вокруг Солнца или наоборот. Это не имеет отношения к делу. Его делу, конечно. Чужие дела Шерлока не волновали.
Но вся эта картинка подразумевает один нюанс. Как сказано, это работает в правильном обществе. Чтобы каждый раскрыл потенциал не на 5 %, а на 50 %, это не само собой разумеется. Людей не надо отвлекать, и людей надо поддерживать. И это возможно лишь при большой степени солидарности. Как сказано, дефициты должны быть прикрыты. Друзьями, родителями, детьми, полицией, медициной, сервисными центрами, образовательными услугами, справочной информацией. При этом мало того, что некто сидит в неком сервисе. Он должен уметь и должен хотеть. Почему бы врачу не устроиться дилером к фармацевтам и не выписывать пусть бесполезные, но самые дорогие таблетки? Почему бы полицейскому, вместо того чтобы охранять покой лежащего на улице пьяного, не вывернуть его карманы и не отмутузить дубинкой? Почему бы адвокату не затянуть процесс, умучивая клиента, но разгоняя свои гонорары?
И для общества, где человек человеку волк, совсем другое правило. Более выживаем, конечно, универсальный троечник. Если ни на кого нельзя положиться, то это его среда. Ограниченный специалист просто не выживет. Это как вопрос, кто сильнее на огороде — сорняк или помидор? Если за огородом ухаживать, то лучшие шансы у культурного насаждения. Если не ухаживать, праздник на улице сорняка.
Как можно?
На какой тип общества более походит ныне Россия, вопрос риторический. Можно употреблять разные слова — соборность, коллективизм, корпоративизм, — реальность поставляет совсем другую картинку. У нас индивидуализм, не виданный в пресловутых США. Но, как ни парадоксально, чем больше индивидуализма, тем труднее и невозможнее живется «яркой индивидуальности». Когда каждый сам по себе, хрупкость, напомним, пропорциональна специализации индивида. Пока специализируешься, сожрут.
Вообще, сама мысль, что «каждому свое», кажется в наших землях донельзя крамольной. Начиная, к примеру, от модели образования, школьного ли, вузовского. Сама идеальная модель — слава богу, не работающая в своей идеальности, — абсурдна, если ею проникнуться. Если у студента все пятерки и двойка по одному, сколь угодно второстепенному предмету (какой-нибудь вариации «гражданской обороны»), в идеале такого студента нужно выгнать, нам такие выродки не нужны. Если все предметы идут на тройки, то такой нужен, наш человек. Но не дай бог технарь-умница не знает иностранного языка или филолог-отличник — естествознания... Глупость законов искупается только необязательностью их исполнения: оценку в таких случаях обычно натягивают.
Ставка на гармоническое развитие личности, прекрасное в теории, оборачивается практическим обламыванием крыльев в том единственном месте, где они могли бы расти. Классно-урочная система выстроена по-своему гениально, учебник должен быть понят независимо от того, хотят ли его вообще понимать. И потому, допустим, урок литературы заложен в программе по уровню самого бездарного ученика именно в плане литературы. Чтобы ему тоже досталось что-то. Но если нет влечения в ту сторону, урок все равно пытка. А если влечение есть, «программа» сработает так: юному математику выбьют страсть к математике, юному литератору — к литературе и т. д. Если школьнику удалось прочитать Достоевского до того, как его начнут «проходить», сильно повезло, ибо «проходить» это невозможно.
Еще простой пример: эпоха массовых армий прошла де-факто. Но де-юре в стране обязательный призыв. Фактически, однако, в российской армии служит только тот, кто сам не возражает (к тому много причин, от низкого «терять нечего» до высокого «хочу быть офицером»). Кто возражает, не служит. Косят по закону и просто так. Казалось бы — давайте уже по-честному: вот цена официального откоса, сумма в бюджет, равная рыночной цене годового военного контракта. Цена контракта рыночная. Не хочешь служить сам — заплати тому, кто пойдет служить за тебя. А сам, например, работай. На откос возьмешь кредит, в зависимости от работы — погасишь его за несколько месяцев или лет. И всем счастье: и вольному от армии, и служивому, и банку, и государству, и работодателю. Но, кажется, в нашем эгалитарном обществе это покушение на основы. Как же так, признать, что люди созданы для разного, крамола же...
Александр Силаев, «Вечерний Красноярск» № 36 (277)
