Недавно нобелевский лауреат по экономике Роберт Манделл заявил, что хорошо бы вернуть плавающие валютные курсы в старые добрые времена, когда они еще не плавали. Короче — зафиксировать. Сказано было в интервью Wall Street Journal Europe. Мягко выражаясь, идея крута и предусматривает несколько иной мировой порядок.
Девальвация как терапия
Один из самых признанных в мире специалистов по этим самым курсам не глава ФРС, чтобы его слова что-то немедленно изменили в мире. Но проблему отражают. Проблему, которая вначале будет выглядеть как «война валют» (вернее назвать, впрочем, «война девальваций»), а в пределе чревата распадом на отдельные валютные зоны.
Начнем с маленького экскурса. Есть такая магия слов, в которой сочетание слов «крепкая валюта» вызывает только хорошие ассоциации, а «падение национальной валюты» — только плохие. Так уж язык устроен, что «крепкий рубль» звучит крепко, а «слабый рубль» звучит слабо. Между тем в состоянии глобальной рецессии одно из самых проверенных средств спасения именно национальной экономики — девальвация национальной валюты. Да, это шоковая терапия, но здесь принципиален не шок, а именно эффект терапии. Что значит — уронить свою валюту? Это значит стратегически снизить издержки отечественного производства в мировом масштабе. Убиваются два зайца. Во-первых, преграждается дорога импорту, начинается импортозамещение на внутреннем рынке. Во-вторых, поощряется экспорт, а без экспорта сейчас загнется любая экономика, просто экспорт разный (если Китай лишить экспорта одежды или Германию экспорта станков, это то же самое, что оставить РФ без экспорта нефти). Итак, терапия. Поначалу больно, но это средство в какой-то момент становится самым простым и почти неизбежным.
Вспомним, за что в последние годы США обижаются на Китай, вплоть до угрозы торговых санкций. За слабый юань, не за сильный, а за слабый. Постоянно занижая курс юаня, китайское правительство строит на нем конкурентоспособность китайского ширпотреба, понижая конкурентоспособность других экономик. «Поднимите свой юань, быстро!» — это почти требование правительства США. В ответ этой осенью китайцы дали понять, что «не дождетесь». В частности, глава Центробанка Китая Чжоу Сяочуань заявил, что «быстрый рост обменного курса юаня за короткий период станет серьезным ударом по китайской экономике». А Америке, было добавлено, это все равно не поможет.
Что может сделать в ответ Америка? В пределе она вообще может перевернуть столик, на котором идет игра, и засветить любому партнеру канделябром, но если все-таки без войны? Опустить доллар. Если опустить совсем сильно, то это уже почти «канделябр», это гиперинфляция мировой резервной валюты и списание их госдолга, номинированного в фантиках. Привет Китаю, годами скупавшему этот долг.
Но что дальше? Дурное дело нехитрое, и начинается парад девальваций. «Дорогой рубль» на хлеб не намажешь, а разумно проведенная девальвация, как сказано, вытягивает свою экономику, поощряя экспорт и вытесняя импорт. Так же делается с евро и далее везде. А дальше новый круг того же самого. А там и до банкнот с десятью нулями не так далеко, как кажется.
Частное против целого
В такой валютной войне каждое правительство будет думать о своей стране, тянуть одеяло на себя. Но если тянуть будут все с равной резвостью, не выиграет никто. Мировая экономика получает гиперинфляцию, сгорание сбережений, бессмысленность инвестиций. Противоречие: сумма вроде бы верных положительных локальных решений оказывается даже не нулевой, а отрицательной. Потому что решать за весь мир должен орган, ответственный перед всем миром. Впору загрустить о мировом правительстве, которое именно в этой ситуации пришлось бы как нельзя кстати.
Некоторые говорят, что за мировым правительством далеко ходить не надо: это Федеральный резерв США, пул главных банков, эмитирующий мировую резервную валюту. Но за евро и юанем приглядывают не они. Прямой приказ в Европу и Азию не отдашь. А добрые советы те игнорируют.
Но именно что-то вроде мирового смотрящего за всеми курсами всех валют и предлагает создать нобелевский лауреат. Прежде всего, говорит он, важен твердый курс доллара к евро. А в идеале твердые курсы всего ко всему. В общем, прощай, FOREX. Поигрались, и будет.
Задача в том, чтобы исключить прежде всего вот эти валютные войны. Бог с ними, спекулянтами, хотя они мешают и отвлекают. Главная беда не в них (они в конечном счете всегда встанут по тренду, который запустили не они сами), а в национальных правительствах. Играющих честно и правильно, но только за свою страну, в то время как играть надо за всех. Любая другая игра, как сказано, с отрицательной суммой.
При этом такой международный орган должен не только блюсти общую выгоду, но и как-то откликаться на частные пожелания... Пусть курс будет фиксированный, определенный из одного места — но как часто его пересматривать? Цены на акции, облигации, сырье останутся плавать, тонуть и выплывать. Каждая страна будет сетовать, что надо бы скорректироваться по обстоятельствам. И как часто корректироваться? Раз в неделю?
И на базе чего благая чудо-комиссия могла бы быть создана? Ничего, кроме той же ФРС, на ум не приходит. То есть первому игроку предложили бы стать единственным, менее эгоистичным, зато одним. Но захотят ли этого остальные?
Вопрос риторический. Не захотят, скорее всего. Если кризис кончен, то вопрос отпадет сам собой, все будет как было. Но если рецессия в мире продолжится, каждый будет патриотично сам за себя, разнося систему плавающих курсов в целом. Система не выдержит. Доллар как мера всех вещей не устоит.
В итоге мир раскалывается на зоны, объединенные вокруг региональных валют. Европа остается с евро, Китай с юанем, арабы с какой-нибудь арабской фишкой. Существенно падает мировая торговля. Каждый будет сам за себя, и валютные зоны превратятся в военные блоки. И дай бог, чтобы они так же бережно обращались с оружием, как СССР и США.
Александр Силаев, «Вечерний Красноярск» № 43 (284)
