Проза рок-звезды – это при любом раскладе как минимум подозрительно. Случаи того, как кому-нибудь удавалось перебраться из одного лагеря в другой (в смысле, из музыкантов в писатели) без потерь, можно пересчитать по пальцам – вот так навскидку кроме Ника Кейва, издавшего в 1989 году свой роман «И узре ослица Ангела Божия» (и на том успокоившегося), никого и не вспомнить. Есть ещё, конечно, любимая лазейка многих охочих до бумажного словоблудия музыкантов под названием «мемуары», в коюю кто только не заглядывал – от Владимира Шахрина и бывшего клавишника «Машины времени» Петра Подгородецкого до Мэрилина, прости господи, Мэнсона. Но творчество Бутусова – вовсе не про это. Это совсем, совсем другой коленкор.
Небольшой, но приятно увесистый томик «Виргостана» состоит из трёх отдельных вещей, каждая из которых имеет собственный подзаголовок. Открывающая книгу «Верика» поименована «житейской буквальной сказкой», «Состояния» подписаны «толковым малым сопроводителем по заповедным житейским состояниям», а заглавный «Виргостан» числится «житейским (ну вот опять) клочковым романом». В принципе, уже по этим определениям, одновременно интригующим и не сообщающим ровным счётом ничего, можно кое-что понять о Бутусове, как о литераторе – рисуется автор изобретательный, с буйной фантазией и неожиданным индивидуальным взглядом на мир, любящий хорошенечко накрутить своей фразе хвост, но иногда чрезмерно увлекающийся этим весёлым занятием. Сразу скажу – всё правда, и про фантазию, и про взгляд, и про хвост. И сколь бы часто не мелькало на его заглавных страничках слово «житейский», Бутусов в первую очередь всё-таки никакой не реалист и уж тем более не поэт повседневности – он самый настоящий сказочник.
Как минимум одну очень важную вещь, отличающую просто писателя от хорошего писателя, Бутусов знает прекрасно – то, что при правильном использовании слово может воздействовать куда сильнее любой картинки, движущейся или какой другой. Знает и отлично этим знанием пользуется, виртуозно играясь с текстом, насыщая его огромным количеством несуществующих, выдуманных и просто странных слов, делающих его язык и вырисовываемый им мир восхитительно таинственным. Зыбкие, иллюзорные словесные картины Бутусова отчасти напоминают тексты сербского кудесника Милорада Павича – с той лишь разницей, что за витиеватыми престранностями Павича обычно кроется какой-нибудь генеральный план эстетического или идейного свойства, а Бутусов довольствуется гибкой словесной игрой как самоцелью.
Всеша приводит в действие доказательство теоремы Двахэдва. Собрались светила различной величины. Звезды, настольные лампы, ручной фонарик, флюоресцентная глубоководная рыбка, просто светлячки и все доможители. Всеша в строгом черно-белом наряде берёт доказку и приступает:
- Итак, общеизвестно, что в разных системах измерений одно и то же математические действие может означать разные результаты. Классический пример, когда все системы измерений пытаются раз и навсегда договориться, что «двахэдва» было, есть и будет каким-нибудь определенным числом.
На кафедре появляется таинственное число в чёрной маске.
- Чаще всего упоминается число «4».
Неизвестное срывает маскировку, под которой открывается лицо дерзко улыбающейся пятерки.
Всеша производит на грифельной доске необходимые действия. Пятерка рассыпается на единицы, исчезает в собственном цилиндре и перемешивается, накрывшись плащом. Евсения вытряхивает из шляпы четыре колышка:
- Это всё, как вы понимаете, теория, то есть ловкость извилин и никакого мошенничества.
В «Верике» Бутусов выдерживает эту ловкость извилин на таком виртуозном уровне, что по окончанию этой житейской сказки хочется немедленно ответить каким-нибудь нечленораздельно-одобрительным восклицанием и лично повести автора за руку в пантеон великих. Торопиться, однако, не стоит – ибо примерно с двухсотой страницы накопившийся за «Верику» восторг тихо гибнет в болоте «Состояний» и так не возвращается назад на заключительном «Виргостане». Дело в том, что в «Состояниях» Бутусов пускается сразу в два весьма неблагодарных занятия – с одной стороны, пытается объяснять придуманный им мир в виде этакого алфавитного указателя, а с другой, завуалировано, но довольно желчно шутит по поводу некоторых вполне современных ему (и нам) особенностей мироздания. Получается настолько натянуто, что за автора становится даже как-то неловко – особенно по сравнению с блистательной «Верикой», в которой подобные шуточки также имели место, но были исполнены куда более тонко и органично. В «Виргостане» же – всё те же словесные и смысловые кунштюки, что и «Верике», только теперь Бутусов с их помощью выписывает не упивающуюся собственной текучестью сказку, а насупившуюся серьёзную вещицу для взрослых. На выходе получается дезориентирующий литературный «бэд-трип» – постоянная изменчивость текста не возносит его в фантастические выси, а фатально тянет ко дну непролазности. Но в любом случае, двести страниц из четырёхсот с мелочью этой книжки просто отменны – и это, пожалуй, шикарный результат для писателя-дебютанта, который и на публикацию-то всего этого согласился со скрипом, исключительно по настоянию друзей. Как говорится, автор, пиши ещё. И пиши хорошо – мы же знаем уже, что ты способен на о-го-го что.
 Сайт – www.biruza.ru |
Книги для обзора предоставлены книготорговой сетью «Книголюб» Адреса центральных магазинов:
|
