20 марта в клубе «Облака» Дельфин представил программу «Ретроспектива старых песен». Правда, на практике старые песни оказались вдруг не такими уж и старыми.
До вчерашнего концерта Дельфин не был в Красноярске два года — что для исполнителя, до этого приезжавшего к нам стабильно раз в год лет восемь подряд, было довольно неожиданно. Пауза, впрочем, была уместна — как раз публика смогла основательно соскучиться по артисту, к которому успела привыкнуть (и который с каждым годом и каждым новым концертом, казалось, всё глубже уходил в себя). Да и обещание старых песен, от которых Дельфин всё сильнее отстранялся последние годы, приятно взбудоражило многих, в том числе и вашего покорного слугу — всё-таки за почти два десятилетия сольного творчества у Дельфина накопился весьма приличный багаж самых разных песен, и взятый им постепенный самоотвод во всё более медитативную и сухую сторону представлял только одну сторону его творчества.
Что ж, 20 марта со сцены «Облаков» Андрей Лысиков убедительно и громко ответил нам всем, насколько глубоко мы ошибались, рассчитывая услышать разное прекрасное старьё. Никакой тебе «Любви», никакого «Дилера», никакого «Я люблю людей» — да что там, даже никакого «Пляжа» (о, а я до сих пор помню, как сокрушительно звучал он со сцены «Гаваны» десять лет назад). Пара вещей с альбома «Ткани» всё же прокралась в список песен, например, сокрушительная версия «Собаки», звучавшей натуральным приходом какого-то кибернетически-организованного апокалипсиса. Впрочем, «Собака» и до этого не была редкостью — скажем, три года назад в «Че Геваре» она тоже звучала.
Кстати говоря, концерт в «Облаках» был отчаянно похож именно на то выступление трёхлетней давности, с понятной поправкой на меньшее (увы) количество песен с тогда самого последнего альбома певца «Юность». Та же потрясающая гитара Павла Додонова, заставлявшего свой инструмент выть и гипнотизировать, та же отстранённость Дельфина, та же экстатическая радость публики, когда темпы убыстрялись, а громкость увеличивалась, и то же стремление музыкантов исполнить альбом «Звезда» едва ли не целиком. При всей чистоте происходившего в «Облаках» переживания, при всей космической волшебности гитарных полотен Додонова, при строгости и пронзительности электрических пульсаций, всё же хотелось, чтобы идея ретроспективы трактовалась Дельфином чуть шире, чем простое возвращение программы трёхлетней давности. Ведь всё равно кого-то, кто мог бы нам заменить раннего Дельфина, с его артикулированной яростью и весёлой злостью, с его наглыми сэмплами и мощным битом, у нас так и не появилось. А сам он стал совсем другим — закрытым, отстранённым, холодным. Так вот и возникает та самая пустота, что так часто фигурирует в его новых текстах.
Сергей Мезенов,
фото: romka24region
