Огненный ураган
В ночь с 17 на 18 апреля (по старому стилю) 1881 года почти вся центральная часть Красноярска сгорела в страшном пожаре. Считается, что он занялся с сеновала дома Евстигнея Потехина, расположенного по Гимназическому переулку (ныне ул. Вейнбаума, 21), между Благовещенской (ул. Ленина) и Большекачинской (ул. Марковского).
Пожар начался «от неосторожного обращения с огнем» пьяного извозчика. Сухое сено вспыхнуло в один момент, огонь перекинулся на соседние постройки, а потом «прыгнул» через улицу. Помогал разогнать пожар сильный западный ветер, превратившийся к вечеру в страшную бурю. Ураган швырял искры и целые горящие головни, поджигая все вокруг.
«Страшное завывание бури, поднимавшей целые стены песку, рев огня, напоминавший волнение моря, треск, шум, гул, мычание коров, ржание лошадей — всё это превратилось в одну ужасную картину, в какое-то светопреставление, так как песок, дым с искрами не дозволяли ничего видеть», — цитировала «Сибирская газета» письмо одного из очевидцев пожара.
А вот как описывал пожар 1881-го года коренной красноярец, мещанин, чиновник Иван Парфентьев в своих воспоминаниях:
«Итак, заперев дом замком и возложив печаль свою о предстоящей гибели на Господа, и мы с сыном Иваном, выпив рюмочки по три винца и помолившись Господу Вседержителю и всем Св. иконам, вышли из дома последними; но какое было ужасающее, грозное и, вместе, величественно торжественное, зрелище: сильная буря, звон колоколов во всех церквах, гром барабанов; но ни стона народнаго, ни криков, — всё тихо, безропотно, как бы готовящееся к восприятию чего-то высокаго, таинственнаго!... Все жители с покорностию только спешили, захватив свои по силам пожитки, куда-то, только лишь бы укрыться от гнева Божия...»
Пожар несколько раз менял направление. Не только искры, целые головни перебрасывало через два-три квартала, горело в разных местах. Кто мог — начал спасаться на набережной Енисея, но и здесь спасения почти не было. Вследствие высокой температуры от горевших на набережной домов вещи горели даже на льдинах. Набережная представляла ужасную картину: «черные волны с белыми верхушками освещенного Енисея, который тронулся в момент пожара; масса несчастного люда с плачущими детьми и пожитками; горящие дома и сама набережная...».
Берега реки, по описанию Ивана Парфентьева, были «все завалены льдом, даже пострадавшия утоляли жажду свою только льдинками, а многия, не имея крова, более суток проживали на льду, нагромождённом по берегу и, поэтому легко судить сколько было страдальцов больных; между тем, как слухи носились, что на очищения от берегов льда управою одному члену управы было на последней ещё неделе Великого поста, пред Пасхою, отпущено 500 рублей».
Слабая пожарная команда не могла справиться с катастрофой такого масштаба, тем более, что для тушения не хватало воды: мешал уже упомянутый лед на берегах Енисея, обрывистые берега Качи не были оборудованы взвозами для спуска пожарного обоза. К тому же, в городе не было водопровода, а немногие имеющиеся колодцы оказались в зоне сплошного огня. Пожар стал утихать только из-за пошедшего во втором часу ночи дождя.
Сгоревшее и уцелевшее
В Красноярске в результате пожара сгорели улицы, начиная с Больничного переулка: Большая, Узенькая, Песочная и часть Большекаченской. Вместо домов остались лишь обгоревшие бревна, каменные дома и трубы. Огонь не пощадил женскую и мужскую гимназии, ремесленное училище, приют, окружной суд, контрольную палату, губернское правление, полицейское управление, экспедицию, типографию, обе квартиры губернатора, много лавок и магазинов. Сгорело также здание банка, но хранившиеся внутри деньги удалось спасти.
Покровская церковь, окруженная пламенем, за малыми повреждениями была сохранена. Благовещенская церковь тоже сохранилась, обгорела только решётка ограды. Дома за ней тоже остались невредимы, как и дома Кузнецовых на Большой улице. В Гостинском дворе не сгорело ничего, хотя в верхнем этаже находился городской архив. Очевидцы сообщали, что своды накалились так, что несколько дней не могли охладиться. Также уничтожены были три водяные мельницы, 12 кожевенных заводов, 4 мыловарни, 16 кузниц и около тысячи нежилых построек.
В годовом отчета о состоянии Енисейской губернии за 1881 год, направленном императору, исправляющий должность губернатора, председатель губернского правления Заботкин писал: «Отчетный год останется надолго памятным в летописях Красноярска по причиненному обывателям города величайшему бедствию от неосторожного обращения с огнем. Во время продолжавшейся всю ночь ужасной и крутившейся во все стороны бури значительная и лучшая половина Красноярска уничтожена пожаром в ночь на 18 апреля 1881 года».
Всего сгорело 15 кварталов — около 40 каменных и 400 деревянных домов, погибло несколько человек. А дом, находившийся в эпицентре этого пожара, с которого всё, собственно, началось, остался невредим и сохранился до сих пор. По неполным данным ущерб, причиненный пожаром, оценивали более чем в 5 миллионов рублей.
Кто виноват?
Интересно, каким образом велось расследование причин пожара. На эту тему в красноярском архиве сохранился очень интересный документ. Это записка красноярского городского головы Павла Прейна в Красноярскую городскую думу, датированная 3 июня 1881 года. В ней говорится, что жители города считали виновной в происшествии городскую управу, но Павел Прейн пояснил, что главную причину чиновники никак не могли устранить, так как стихийному бедствию помогал ураган с вихрями.
Но еще до пожара были подготовлены 7 взвозов на реке Кача и 2 взвоза на реке Енисей. Было устроено при пожарном дворе новое хранилище воды на 200 бочек, а с двумя прежде устроенными резервуарами воды при обозе было до 400 бочек. Пожарный обоз по числу людей, лошадей, бочек и прочего был полностью готов. Обоз вольного пожарного общества, старостой которого состоит член управы Щепеткин, прибыл на пожар одновременно с городской пожарной командой.
Управу можно обвинить только в том, что она не могла остановить бурю, раскидывавшую горящие угли до села Ладейского, а это 9 верст (10 км) от города, да в том, что так и не смогли устранить скученность строений (как в усадьбе Потехина), что также способствовало распространению огня. И, как всегда, городские власти ссылались на недостаток денежных средств в городской казне. Виновных так и не нашли, да и не искали.
Помощь деньгами
В первые же дни после пожара в пользу погорельцев поступили пожертвования:
- от государя-императора — 10 000руб.
- от государыни-императрицы — 3 000 руб.
- от государственного казначейства:
- для пособия обывателям — 6 000 руб.
- чиновникам — 25 000 руб.
- от генерал-губернатора Восточной Сибири (пожертвования жителей Иркутска) — 22 784 руб.
- от Министерства финансов (служащим казенной палаты) — 4 066 руб.
- от Государственного контроля (служащим контрольной палаты) — 1 000 руб.
- от общества Красного Креста — 8 053 руб.
- от местного епархиального попечительства — 1 735 руб.
- от других учреждений и частных благотворителей (деньгами) — 45 854 руб.
- товарами и продовольствием — 2 500 руб.
Всего на сумму — 132 492 руб.
.png)
Пожертвования поступали в течение всего 1881 года, распределяли их по специальным спискам. Суммы были неравнозначны — эта разница объяснялась властями разной степенью нужды погорельцев и неодинаковыми заслугами их перед обществом. Кроме того, не меньшим основанием для назначения большого пособия служило желание городского головы содействовать таким образом скорейшей застройке выгоревшей части Красноярска. Поэтому уже в марте 1882 года все, кто получил большое пособие (400 рублей и больше) либо уже построили дома, либо заканчивали строительство. Большая часть из них была каменной, причем купцы старались совместить свои дома с магазинами и складами.
После восстановления домов красноярские купцы не забыли и об общественных зданиях. В первую очередь принялись за строительство гимназий. Сначала построили женскую гимназию на проспекте Мира (бывшей Воскресенской). Следом возвели каменное здание мужской гимназии, которое сейчас является одним из корпусов СФУ на ул. Ленина (бывшей Благовещенской). Оба здания до сих пор украшают Красноярск.
Железная кровля и древонасаждения
В Городской Думе Красноярска понимали, что важно не только отстроить город заново, но и сделать так, чтобы подобные стихийные бедствия не повторялись. Поэтому вскоре в Красноярске появились новые пожарные правила.
«После крупного пожара, который произошел в 1881 году в Красноярске, Городская Дума запрещала ходить с зажженною лучиною или свечою, без фонаря, во дворах, амбарах, погребах. Нельзя было курить табак в деревянных лавках, на мостовых, в особенности в ночное время, бросать незагашенные сигары и папиросы. В случае пожара каждый домовладелец обязан был явиться к месту происшествия с багром или ведрами. Эти обязательные житейские правила, утвержденные постановлениями Думы, часто жителями домов не выполнялись, и особо не контролировались», — говорится в книге «Очерки истории местного самоуправления 1822 — 1916».
Следующим шагом стало восстановление пожарной охраны. Правда, дело это затянулось — только в конце 1899 года в Красноярске собралось первое учредительное собрание Красноярского Вольно-Пожарного общества. Здание для него построили к декабрю на Плац-Парадной площади.
Новое пожарное общество разработало для Красноярска «железное правило» — через постановление городской думы обязало покрыть большую часть домов железом. Склад кровельного железа принадлежал обществу, что позволяло контролировать рост цен.
Точная регистрация возникновения пожаров показала, что главной причиной их возникновения являются неисправное состояние печей и дымоходов из-за отсутствия правильно организованной трубочистной артели. Во второй половине 1901 года был организован трубочистнопечной отряд, который давал обществу хороший доход заработка. В 1905 году только за один год общество продало населению 7848 пудов (129 тонн) кровельного железа на 21 245 рублей, и 4 пожарных машины.
Кроме этого, в городе начали проводить «праздники древонасаждения» — ведь живые лиственные деревья по улицам и по граням владений внутри кварталов могли стать прекрасными щитами от ветра и пыли, а также от огня и искр. Для посадки выбрали тополя, которые очень быстро росли и были неприхотливы.
Городское Общество взаимного страхование ввело систему скидок на страховку за посаженные у дома деревья и выдавало небольшие средства на заготовку саженцев, а многочисленная дружина Пожарного Общества приняла на себя надзор за охраною общественных насаждений.
Большую часть денег на содержание пожарной службы собирали члены общества. Для этого они устраивали гуляния и другие публичные увеселения, в том числе те, которые проводили на пароходах Гадалова и компанией пароходства. Для этого при Вольно-пожарном обществе был организованы хор, оркестр, драматический кружок и каток. В дальнейшем возник вопрос о дежурствах в местах публичных зрелищ, в театре и цирке.
Позднее Красноярское добровольно-пожарное общество фактически стало «хозяином» городского парка. Там построили здание общественного клуба. Пожарные ухаживали за деревьями и благоустраивали парк, причем платили аренду за его использование и брали деньги за вход.
Водяной фейерверк
Уникальные фото пожарных и самых известных пепелищПожар 1881 года способствовал также появлению в Красноярске водопровода. Впервые идею строительства высказал в 1886 году купец Миткевич из Екатеринбурга. Он предложил вложить в строительство свои деньги на условиях концессии, а потом 35 лет получать с него доход. Городские власти отказались. Вторая попытка, предпринятая другим купцом, через несколько лет тоже провалилась. «Протолкнуть» этот проект удалось только в 1910 году городскому главе Смирнову, сама стройка началась в 1912 году.
14 сентября 1913 года была запущена первая линия водопровода. Она проходила по улице Гостинской (ныне ул. Карла Маркса) между Садовым (ул. Дзержинского) и Степановским (ул. Каратанова) переулками, затем по Малокачинской (ул. Лебедевой) до Гимназического переулка (ул. Вейнбаума), далее по Большекачинской (ул. Марковского), Дубенскому переулку (ул. Парижской Коммуны) до Благовещенской (ул. Ленина).
Газета «Енисейская мысль» писала: «14 сентября. ...шестая пожарная команда в честь этого события устроила водяной фейерверк, подключив рукава к гидрантам, и наглядно продемонстрировала горожанам разницу между пожарной бочкой и водопроводом. Эффект произвел неизгладимое впечатление на присутствующих: водопровод действовал исправно и дал струю в горизонтальном направлении длиной 21 сажень и в вертикальном направлении 15 саженей».
Сегодня Красноярску не так страшна огненная стихия. Построенный из кирпича, стекла и бетона мегаполис уже не может в один момент сгореть от случайной спички. Но городские пожары до сих пор угрожают даже высоткам, и уносят жизни не только жильцов, но и тех, кто борется с огнем.
Newslab.ru по материалам сайтов «Архивы Красноярского края» и «Красное место»
