За два лета участники кругосветного велоэкшена «Россия и мир без сирот» проехали два полноценных гранд-тура. Восемь тысяч километров по Украине и России. Профи среди них нет. Есть взрослые мужики, подростки и даже пацанята, которые только-только начали дотягиваться до педалей. Однако за день они накручивают вполне себе на этап Тур де Франс — по 100, 150 и даже 205 километров. И это еще не все — за ближайшие пять лет велосипедисты планируют обогнуть земной шар и вернуться в родной Мариуполь. А в зимние перерывы — «взбежать» на Джомолунгму, проехаться по Африке... Цель каждого такого «рейда» одна, говорит главный инициатор всего действа, Геннадий Мохненко — мотивировать людей усыновлять деток, оставшихся без родителей.
У него самого 32 ребенка. Бывшие беспризорники. Он находил их в детдомах, канализационных люках, подвалах, отмывал, воспитывал... Делал все, чтобы доказать — «плохой» генетики не существует, биологические отец и мать могут быть наркоманами, алкоголиками, но детям это не передается. По-моему, ему уже удалось доказать Украине, частично России, впереди — весь мир...
Как родилась идея велопробега? Почему замахнулись на кругосветку? Почему именно на велосипедах?
Это уже не первая наша акция. Мы с сыновьями делали много радикальных спортивных вещей. Вместе поднимались на Эльбрус. Все профи, которые нас окружали, в голос уверяли — мы не взойдем. А мы там были. Мы поднимались на Арарат, с двумя своими сынами я покорил самый опасный вулкан Америки. Единственная цель всех акций — привлечь внимание к проблемам детей-сирот, мотивировать людей забирать деток в семьи. Сироты — это ведь не дети второго сорта. Они в интернатах не потому, что с ними что-то не так. Это с нами, с обществом что-то не то, если до сих пор существуют такие заведения, если кто-то оставляет своего ребенка.
Идея кругосветного путешествия родилась внезапно. Мы сидели и думали, что бы еще такое сделать, чтобы добиться нашей цели... Хотелось чего-то неординарного, радикального, шокирующего. Решили проехать на великах по Украине. Проехали и поразились — оказалось, это здорово работает. После наших выступлений в городах десятки семей решались взять ребенка из детдома. Вот здесь в Красноярске прямо перед интервью уже две семьи подошли ко мне, спрашивали, что да как. Они готовы усыновить детдомовца. И после этого мы уже не имели права останавливаться. Мы верим, что каждый пройденный километр убеждает большее количество людей забирать деток в семьи. Я это вижу. Решили поехать по России. Для нас это такая же родная страна. Моя мать из-под Питера, а отец из Курска.
А насчет кругосветки все просто. Изначально мы ее не планировали. Просто, как-то сидя за картой, один из моих сыновей сказал: а что, если мы уж Россию проедем, то и до мира немного осталось. На том и порешили — едем вокруг света.
Не возникало ли сомнений, все ли преодолеют путешествие? Это, конечно, не гранд-тур, но молодой неокрепший организм и сверхнагрузка...
Все мои ребята очень спортивные. Даже те, за кого я побаивался, удивляют меня. Достойно преодолевают горные перевалы, дождь, холод... Это настоящая, как говорят гонщики, супермногодневка. Нагрузка, и вправду, велика.
Ну там-то и едут вообще меньше по времени...
Да, гранд-тур — это обычно 20 дней, а мы уже едем около 50. Так что, у кого супермногодневка — у них или у нас, еще надо посмотреть. Безусловно, у нас есть дни отдыха. Вот в Красноярске мы пробудем три дня. Мышцы успеют восстановиться.
Вообще нам очень помогает техника. Это фантастика какая-то. Настоящий профессиональный гонщик, бывший член сборной России по велоспорту Владимир Ефимкин помог нам приобрести крутые шоссейники. Это просто фантастика. По сравнению с горными велосипедами теперь дистанция дается намного легче. Также нам помогли приобрести профессиональную итальянскую велоформу. Так что вид у нас, как видите, вполне подойдет и для Тур де Франс.
Кстати, на горный велосипед все равно придется пересаживаться, ведь после Иркутска дороги местами, мягко говоря, не очень?
Этот этап, думаю, мы пройдем на шоссейниках. А дальше, действительно, пересядем на горные. У нас есть в запасе десять горников, но придется еще подкупить, чтобы ехать по гравию. Следующим этапом пройдем весь Дальний Восток — это примерно четыре тысячи километров. Уже потом Аляска, Канада, Штаты и старушка Европа.
Вы собираетесь также агитировать и в этих странах или просто проехаться? Думаете, это нужно англосаксам, ведь у них вроде все в порядке? Да и поймут ли? Менталитет другой...
За границей поменяем стратегию. В Украине и России все просто — вот стоят люди, а завтра они, забыв о страхах, берут деток. Они нас слышат. Услышат и в Америке. Там тоже есть сироты и не все так гладко. В Штатах есть система так называемых фостерных домов. Это такие домашние интернаты. Люди берут детей к себе домой, но это как работа. Это не настоящие родители. Ребенок может перемещаться из одного такого дома в другой по несколько раз. Мы будем призывать американцев забирать деток из таких заведений в настоящие семьи, где о них будут заботиться не потому, что за это платят, а потому что будут любить.
Вы за то, чтобы американцы или иностранцы другие усыновляли детей из России или Украины?
Идеально, когда каждого малыша заберут наши люди. И арифметически это возможно. На одного сироту приходится около тысячи трудоспособных, хороших, заботливых граждан. Россиян и украинцев. Но американцы всегда активно усыновляли из других стран. И мы будем их призывать это делать. Зачем останавливать? Сейчас ходит очень много слухов и известны случаи, когда американские семьи замучили российских ребятишек. К сожалению, такое бывает. Но мне известны также тысячи случаев, когда хорошие американские семьи берут детей из стран третьего мира, воспитывают как своих. Берут их больными — лечат. Берут инвалидов — покупают протезы, коляски, всё, что необходимо, полностью восстанавливают. Они учатся, встают на ноги и говорят «спасибо» своим родителям. И таких примеров гораздо больше, чем негатива.
Кроме того, в своих поездках по Штатам и Европе мы будем искать партнеров. Тех, кто может поддерживать семьи с приемными детьми из стран СНГ. Это тоже нормальная практика, когда человек, который по тем или иным причинам не может сам усыновить ребенка, помогает другим.
Как все будет происходить за границей с точки зрения организации? Ведь тут у нас, наверное, все проще, все-таки мы одной крови. А там?
Конечно, в России нам оказывают роскошный прием. Мэры городов, губернаторы встречают нас, расселяют, кормят, поддержка от Совета Федерации на всем маршруте. К тому же, наша акция не имеет аналогов в мире. Никогда дети, выросшие в подвалах, не ехали вокруг света. Нам гарантирован хороший прием повсюду.
Про заграницу — уже сегодня есть несколько крупных корпораций, которые, узнав о нашем приближении, выразили готовность взять на себя администрирование нашей поездки. К тому же, у нас еще два года в запасе. Когда доберемся до Америки, ясности будет больше. Уверен, мир не без добрых людей. Вот сегодня после концерта в Красноярске люди сами подходят — дают нам деньги. Так что на пропитание хватит. Или вот — подошла одна красноярская семья, увезла всех моих ребят в магазин и всем купила самые роскошные фирменные кроссовки, которые там были. Вот просто так — от души.
Ребята все молодые. Бывает, что желают погоняться?
Конечно, хочется. Но я не даю. Наша задача — добраться до места назначения, а не соревноваться друг с другом. Дистанция этого перехода — почти четыре тысячи с половиной километров. Единственное место, где я отпускаю ребят вперед — это крутые подъемы. Тут против них нет шансов. Но они обязательно на вершине дожидаются меня.
Что будет, когда закончится кругосветка? Хотя еще далеко — пять лет...
А зачем ждать так долго? Мы в перерывах будем совершать и другие вылазки. Так в этом году в ноябре поедем в Африку. С тем же самым призывом мы поднимемся на вершину этого континента — Килиманджаро. Это почти шесть километров. Это не просто турпоход. Это серьезно. И после того, как мы спустимся, мы будем также раздавать интервью, говорить с людьми, призывать своим примером усыновлять детей. Мы не призываем брать 32 ребенка, как у меня. Возьмите хотя бы одного. И тогда, возможно, мы закроем все детдома. В них просто не будет нужды.
Марат Винский,
фото: газета «Наш Красноярский край»
