Выставка «Пути немецкого искусства», просуществовавшая в Москве полгода (до 9 сентября), для следующей остановки прибудет в Красноярск — единственный город в России, кроме столицы, выбранный для экспозиции. Организаторы выставки — Гёте-Институт в Новосибирске, а её экспонаты — из коллекции Института связей с зарубежными странами (ifa) в Штутгарте. Мы продолжаем рассказывать о художниках, чьи работы можно будет увидеть в Красноярском музейном центре.
Ханна Хёх
Для начала — два факта, неизменно встречающиеся во всех текстах про Ханну Хёх, немецкую художницу-дадаистку, начавшую делать свое искусство в двадцатые годы, это: 1) то, что она единственная среди дадаистов была женщиной и в этой разнице полов находила источник для создания произведения; 2) то, что в промежутке между жизнью с другим художником-дадаистом (Рауль Хаусман) и пианистом (Курт Маттис) десять лет жила с писателем-женщиной (Тил Бругман). Вообще же, известная благодаря своим коллажам, Хёх начинала с работы в издательском концерне Ullstein, который, среди прочего, выпускал дамские журналы по рукоделию, и Хёх составляла узоры для вязания и вышивания. Имея доступ к многочисленной иллюстрированной макулатуре, она использовала газетные вырезки, журналы и прочее для создания коллажей — картинки с политиками, реклама косметики, спортивные репортажи находили место в ее странных, хаотичных работах.
Хёх называла этот метод «фотомонтажем», что не соответствует сегодняшнему пониманию, она имела в виду коллаж, элементами которого были журнальные и газетные фото. Один из самых известных ее коллажей называется «Вырезано кухонным ножом» (полное название: «Разрез последней веймарской культурной эпохи пивных животов Германии, сделанный кухонным ножом Дада») и включает в себя: мужчин (военных, правительство, коммунистов, радикалов), женщин (танцовщиц, спортсменок, актрис, художниц), искусственные объекты и текст (где слово «дада» встречается трижды). Не принятый в 1920 году (когда был создан), вызвавший скандал, этот коллаж теперь считается не просто путаной открыткой с газетными случайностями, но образом всего двадцатого века, с войной, падением режима, нищетой, массовой культурой и прочим.
Дадаизм предполагал отказ от конкретного смысла, уход от всех существующих эстетических канонов, и Ханна Хёх, благодаря технике, стала настоящим его воплощением: на ее коллажах сочетается все со всем в самых своих невероятных сочетаниях. Головы приставлены к ногам, ногти растут из живота, букет состоит из глаз (выглядит вполне естественно), головы современных (ей) девушек оказываются приклеенными к телам древних статуй. Одна из интереснейших серий — «Из этнографического музея» (1930-е), ставшая, предположительно, результатом посещения музея вместе с Тил Бругман: этот женский мир, полностью исключающий мужчину, представляет женщину как некую идею в разных аспектах социальных предубеждений: она подчиняется и встраивается в общую систему. По замечанию исследователей, в этих работах полностью отсутствует такая гендерная роль, как мать, домохозяйка, супруга. Эти женщины, лишенные иногда глаз, иногда шеи, иногда чего-то еще — несказанно уродливы, то есть лишены обычной привлекательности и потому жутко интересны. Красивые и чудовищные, они становятся объектом обсуждения, презентацией женского тела, понятий экзотики, традиции и неравенства. Одна из центральных тем Хёх — конфликт между образом женской красоты, навязываемым медиа, и его полным несоответствием реальности.
В 1933 Хёх попала в число художников, чье искусство в Германии провозгласили «дегенеративным», но художница осталась на Родине и до 1945 нигде не выставлялась, в затворничестве жила где-то на окраине Берлина и прятала свои картины и картины друзей на дне высохшего колодца в своем саду.
Для Хёх было важно показать, как массовое производство иллюстраций оказывается под влиянием «цензуры»: любое изображение подвергается изменению, ретушированию, закрашиванию — поэтому в ее собственных коллажах все манипуляции с изображением очевидны, даже — демонстративны. Их как бы «грубость» не дает забыть о том, что перед глазами находится коллаж. Работы, сделанные в шестидесятые, повторяют все предыдущее — кроме этого есть еще сложные абстрактные коллажи, изображающие «марсианские пейзажи», исключающие человеческое. И все же — главной темой для художницы была так называемая «Новая женщина» (neue Frau), подвергающаяся порицанию за андрогинность, за то, что своим поведением или мыслями нарушает традиционные общественные догмы и гендерные роли. Кроме всех этих очевидных или не очевидных посланий, коллажи Хёх попросту очень красивы.
Герхард Рихтер
Один из самых известных и ожидаемых художников выставки — Герхард Рихтер, знаменитый, в первую очередь, серией картин, сделанных с обычных фотографий, исследующих выразительные средства живописи.
Основа его творчества — абстрактные минималистичные картины, одна из таких серий — «Серое», представляющая плоские, монохромные поверхности, сделанные при помощи шпателей и скребков. Рихтер стал изобретателем «книги художника» (произведения искусства, реализованные в виде книги). Одна из таких работ — книга «Лес», в одном из интервью Рихтер рассказывает, что основой его картин является природа, здесь собраны 285 снимков леса, поверх которых положен текст из журнала по лесному хозяйству. Снимки отсортированы по группам: вертикальные ветки, горизонтальные бревна, по диагонали растущие деревья. Среди фотографий встречаются пустые страницы, так называемые «паузы», связанные с понятием «тишины» композитора Джона Кейджа. В итоге каждый зритель этой книги собирает к концу свое собственное видение леса из множества достаточно абстрактных элементов. Вообще, Кейдж оказал большое влияние на Рихтера — художник в своих работах опирается на эффект «контролируемой случайности», то есть он считает, что результат деятельности контролируется, но весьма условно.
Йозеф Бойс
Состоящий в немецкой армии во время Второй мировой войны, Бойс придумывает, будто его сбитый в 1944 году самолет терпит крушение над крымской деревней, и он остается в живых благодаря своевременному вмешательству татар, которые его подобрали, накормили медом, покрыли тело жиром и обернули в войлок, чтобы сохранить тепло. Все искусство Бойса берет начало из этой истории, а материалы — войлок, мед и жир становятся основными для художника. Новая биография позволила ему преодолеть послевоенную травму, освободиться от прошлого и, вернувшись в 1947 году в Германию, поставить перед собой цель излечить общество от этой травмы. Художник пропагандировал идею «каждый человек — художник» («...И он благодаря своей свободе учится формировать другую позицию в совокупном произведении искусства — будущем общественном порядке»), считая, что общество — пластичный организм, который можно вылепить заново, и каждый человек — изначально художник, которого не нужно дополнительно воспитывать, нужно лишь освободить.
Бойс был одним из основоположников «Флюксуса», группы, занимающейся перформансами. Среди наиболее известных — «Как объяснять картины мертвому зайцу»: обмазанный медом и покрывший голову золотой фольгой Бойс носил на руках мертвого зайца по галерее и объяснял ему картины (задевая их лапой, осуществляя связь природы и культуры); «Койот: я люблю Америку, и Америка любит меня», для которого Бойс провел три дня в одной комнате с диким койотом, полностью завернувшись в войлок и пытаясь приручить животное, которое по истечению трех дней даже дало себя обнять (позже Кулик на основе этого перформанса сделал свой). Бойс был одним из первых, кто помещал объекты из обычного мира в музейный контекст: жир как очень пластичный материал отсылает к природе, войлок позволяет обшивать и обертывать предметы,
Анонс: «Пути немецкого искусства» и Ребекка Хорн
Анонс: «Пути немецкого искусства» и Нам Джун Пайк
