В шесть лет я пришел в каратэ — привели родители. Отдал этому 12 лет. Серьезно занимался, но понял, что там нет перспективы — федерация начала разваливаться. Я завязал с каратэ и три года искал себя. В это время я и боролся, и боксировал, и что только не делал: пытался поймать свой стиль. Искал то, чем бы я действительно хотел заниматься. Но большее предпочтение отдавал ударным видам, так как вышел из каратэ.
В итоге судьба свела с главным тренером сборной Красноярского края по тайскому боксу Вали Базаровым. Это стало настоящей удачей — с первого же дня начались плотные тренировки! Мне тогда было 21, сейчас 26. Я сразу понял, что это мой тренер, мой стиль. Углубился — и пошло-поехало.
О первых победах
Первым для нас с тренером серьезным событием стала победа на чемпионате мира по тайскому боксу. А так — финал России был с Артемом Левиным, очень достойно с ним боксировали. Никто не ожидал, что я дам ему такой бой, потому что я был из начинающих.
Вообще, я за первый год, как начал заниматься, прошел соревнования по городу, краю, Сибири, России. Потом на чемпионат Европы собрался, но у меня была дистрофия сетчатки, и мне не разрешили. Я настаивал, говорил: «Как я не поеду? Я за сборную России выступаю!». Медики боялись, что я потеряю зрение. Мне было все равно: может это мой единственный в жизни шанс. Не допустили...
И я остался в Москве, мне сделали операцию. Это был очень тяжелый момент в жизни. Я сильно переживал, что не поехал на чемпионат Европы. Потом были отборные спарринги на чемпионат мира, я выиграл этот спарринг, поехал в Бангкок и выиграл чемпионат! Получается, я за год, можно сказать, взял все, что только можно.
О поражении в Швеции
На следующий год после победы в Бангкоке я поехал на чемпионат мира в Швецию, но сломал ногу: мы играли в футбол в зале, я подвернул ее — и всё. Как позже выяснилось, я ногу еще в Бангкоке сломал, но об этом даже не знал. Сустав был в таком состоянии... не очень хорошем.
Нога восстановилась только за две недели до чемпионата, и получилось, что я усердно готовился очень мало времени. До этого — на коленках упражнения делал, как-то выкручивался. Но все равно эти тренировки шли в щадящем режиме.
За две недели я подготовился, в Швеции дошел до финала, но победу отдали белорусу Анатолию Ванакову. Если честно, я считаю, что не проиграл этот бой. Я запись посмотрел буквально на днях — не мог раньше, так как поражения очень тяжело переживаю. Посмотрел и убедился, что не проиграл: во втором раунде мне открыли нокдаун, которого в принципе не было.
Там был такой момент: в своем весе я самый маленький, и чтобы дотянуться до противника, мне нужно было чуть-чуть провалиться. Я так «длинно» бил, а он сайд-степ (шаг в сторону) делал, и чуть-чуть зацепил меня. Ничего не было! Я просто оступился. Рефери взял и остановил. И открыл мне нокдаун. Почему?!
Потом в третьем раунде я этого белоруса так избивал, что он еле стоял. У него и «сечка» была, и все такое. Но при этом ему никакого нокдауна, ничего. Так получилось. Я не знаю, почему.
Как я стал чемпионом мира
Это был мой дебютный бой в профессиональном спорте. Я вступил, так сказать, «в семью». Готовились мы под очень серьезного парня из Словакии Владимира Идрани. У него 109 профессиональных боев, несколько поясов чемпиона мира и Европы. Он очень опытный соперник. Но мы с тренером решили поверить в свои силы и проверить, можем ли вообще драться на таком уровне. Как оказалось, можем!
К нему мы готовились почти два месяца. Я, конечно, тоже его бои посмотрел — так, чтобы понимать его скорость, слабые и сильные стороны. Для себя просто. А тренер уже детально и конкретно его изучал. Он ложился спать под бои Идрани, просыпался под Идрани, чтобы знать его полностью. Как он двигается, в какой момент куда уходит, что пропускает — абсолютно всё.
Бывают такие моменты, особенно на любительском уровне на отборах , когда ты не готовился к бою с конкретным соперником — там же сетка боев, пацанов много, и под всех просто не подготовишься. А тут я несколько месяцев засыпал и просыпался с той мыслью, что буду драться с Владимиром Идрани.
Конечно, соперник точно так же смотрел мои бои, готовился «под меня». Он мог быть непредсказуем. Я был чуть-чуть выше его ростом, и у меня была задача разбивать его с дистанции. Вообще, он все свои последние бои проводил по профессиональному боксу. И у него руки достаточно хорошие. Но я не заходил в его дистанцию и разбил его ногами: и ноги ему, и все что можно. Он не мог ходить просто. План был такой, и он сработал.
Я не стал «рубиться». Я в принципе не любитель обмениваться ударами: у нас достаточно серьезный вес. Я считаю, что это некрасиво: надо выигрывать умом, тактикой. А не просто показывать «мясо» Возможно, зрителю это и нравится. Но у нас, спортсменов, жизнь одна, и здоровье не купишь. Себя нужно беречь и с умом подходить к таким серьезным моментам.
Все титулованные спортсмены — умные люди. Тупой спортсмен не может быть чемпионом. На ринге нужно думать. Там очень много людей с красными дипломами, у меня у самого два высших образования: менеджмент и магистратура. Если честно, я думаю еще и третье получить. Нефтегаз, например. Образование лишним не бывает.
Почему в Красноярске всё так плохо со спортом
У нас в городе с этим тяжело. Красноярск, можно сказать, деревня в этом плане. Я общаюсь со многими бойцами, и в той же Москве или Санкт-Петербурге все совсем по-другому. Взять даже отношение к спортсменам, спонсорство: у нас люди не понимают, насколько тяжело пахать здесь, отдавать столько сил.
До этого у меня был контракт с Кемеровской областью, и я боксировал и за Красноярск, и за Кемерово. Потому что здесь деньги не платят. А в Кемерове очень серьезная школа: тот же Артем Левин, Григорий Дрозд. Там хорошая спонсорская база, да и губернатор всегда поддерживает спорт, и не обязательно только тайский бокс. Тулеев хороший мужик. Пример — их регбийная команда, где все ребята на зарплатах. У нас же регбисты, футболисты, хоккеисты с мячом особо никому не нужны.
Я встаю в шесть утра. Еду сюда, в зал — начинается легкая тренировка. Днем — бег или бассейн. Вечером — снова в зал, и начинается серьезная работа. Это очень тяжело. Иногда появляется ощущение, что ты живешь только здесь, и находишься только здесь. День сурка конкретный.
Дома у меня все в порядке, семейный бизнес. Поэтому я могу позволить себе такой режим. А ребятам, которым нужно еще и ходить на работу, невероятно тяжело. Поэтому очень много спортсменов, талантливых и хороших ребят, уходит из спорта — нужно на что-то жить. В Америке проще: захотел драться — иди драться. В России все не так, здесь нужно пройти любительскую школу, достичь определенных высот, чтобы тебя заметили. Просто там спонсорские базы очень развиты: спортсмены на ринг выходят, на них места нет — все в логотипах.
Чем отличаются боевые стили
Каратист во мне умер давным-давно. Но каратэ много дало, безусловно. В первую очередь это дисциплина, она у нас была очень жесткой. Я очень уважаю этот вид спорта. Тайский бокс — тоже, здесь есть свои традиции, правила. Когда я в первые разы начал заходить в боксерские залы, для меня было дикостью: что за беспредел? Захотел — встал и пошел, захотел — сел отдыхать. В каратэ такого нет. В японских залах все жестко — чтобы выйти, ты должен спросить тренера. Тайский бокс мне по душе. Жесткий вид спорта, и дисциплина хорошая.
Вообще, я считаю, что в ММА лучше стойки из тайского бокса ничего нет. Ну и сейчас видно: все ММАшники в Таиланде живут, там для них созданы все условия. Затем у них в основе идет также джиу-джитсу, грепплинг.
Сам я ударник. Мне нравится бороться, но я давно этого не делал, потому что нет времени. Развиваюсь в ударном направлении, и с каждым разом сам чувствую, как расту. Бывает, чувствуешь потолок, но потом срываешь его и опять понимаешь: пошлО! Это само происходит, я не знаю, что конкретно нужно делать, чтобы пробить его. Может, соревнования помогают — не дают застояться.
Когда тебя откровенно засуживают, или ты по-нелепому проигрываешь, думаешь, что в ринг не зайдешь никогда в жизни. Но это на эмоциях, такое быстро проходит. Всерьез завязать я никогда не думал. Но в те моменты казалось, что все и вправду серьезно. Главное — на поддаваться.
О будущем
Куда расти всегда есть. Сейчас я хочу получить звание заслуженного мастера спорта. Сколько будет позволять здоровье — столько и буду заниматься. Так я решил для себя. Останавливаться на таком пути нельзя. Моя мечта с детства — завоевать пояс.
Хочется, чтобы люди на тебя равнялись. Когда новички приходят в зал и говорят, что они здесь из-за того, что видели твои бои, это очень приятно.
Стать тренером — наверное, нет. Этот путь тяжелее пути спортсмена. Я вижу, как переживает за нас Вали Бахрамович, как он буквально теряет вес во время соревнований. Мы ведь реально как семья, команда очень сплоченная. Каждый полностью отдает себя. Нет такого, чтобы он дал задание и ушел — тренер всегда с нами от начала и до конца. И таких тренеров мало.
В то же время понимаю, что сам тренировать я пока не готов. Мне нравится возиться с детьми, играть с ними, что-то объяснять. Но ответственность тренера я взять на себя не готов. Если я и буду когда-нибудь этим заниматься, это будет для души. Тренировки ради тренировки или денег — это не для меня.
Григорий Денисенко специально для интернет-газеты Newslab.ru,
фото Алины Ковригиной
