Издал книгу? Храни ее на балконе!
Я тебе так скажу: в Красноярске книжного рынка нет. Его нет для авторов. В любой развитой стране писатель или поэт может прийти в офис издательства и положить перед редактором свою рукопись. Возьмут её в печать или нет — вопрос второй, тут уж от таланта и конъюнктуры рынка зависит. Но смысл в том, что если книга хорошая, то издательство берёт на себя расходы по редактуре, корректуре, вёрстке, нанимает иллюстратора и отдаёт макет в типографию. А позже, когда книга уходит на прилавки магазинов (или электронных магазинов!), издательство платит автору оговоренный гонорар плюс некий процент от продаж (роялти).
Таков цивилизованный механизм поддержки и признания пишущих людей. У нас в Красноярске это невозможно, и даже в столицах крайне маловероятно. У нас книгу напечатают, без проблем — но за твои собственные деньги. Сам плати, сам ищи художника. Потом ты можешь получить в типографии несколько ящиков книг. А что с ними делать? Никакие магазины и киоски на реализацию их не возьмут, библиотеки тем более. Наш рынок книготорговли, наш книжный ритейл — под оптовиками из Москвы и Новосибирска, им конкуренты не нужны. Храни экземпляры на балконе, пожалуйста, или друзьям дари!
Поэтому наши «издательства» — это, если честно, больше типографии. Они выживают за счёт печати ведомственных сборников, периодики, оперативной полиграфии, рекламы, а также вкусных госзаказов, в том числе грантовых программ по изданию «обязательных» книг по краеведению, культуре, патриотических сборников и т.п. Плохого в этих грантах ничего нет — просто они никогда не затрагивают отдельных авторов художественных текстов. А уж молодым и начинающим писателям ловить там нечего. Ну а если ты поэт? Тогда совсем труба, поскольку поэзия — вещь некоммерческая.
Короли, поэты и графоманы
Как я пришёл в книгоиздание? С городского конкурса «Король поэтов». Мы ставили задачей не только дать шанс молодым ребятам выступить перед широкой аудиторией, но и сделать книги — первым пяти «победителям». В 2004-м мы выиграли грант Комитета по делам молодёжи Красноярска, нам дали аж целых 35 тыс. рублей (улыбается), и на эти деньги пятёрке лучших мы издали по тоненькой, страниц на 20-25, книжке стихов. Чтобы втиснуться в бюджет, печатали дёшево и сердито, в типографии Технологического университета. Мы понимали — это не совсем серьёзные книги, скорее заявки на будущее творчество. Сработало — многие из того молодняка стали хорошими, крепкими писателями и сейчас уже насчитывают в своём портфеле десятки книг.
Поскольку «Король поэтов» проводился каждые два года, я набирался опыта. Набивал глаз на редактуру, учился вёрстке, учился оценивать авторов, видеть перспективных и отказывать явным графоманам. Постепенно начал издавать книги вне конкурса, ко мне обращались и дебютанты, и маститые красноярские прозаики с просьбами вычитать рукописи, организовать вёрстку, подыскать типографию... Я понял разницу между просто редактором и редактором-составителем. Составитель — это человек, который умело компонует авторские произведения в одном переплёте так, чтобы книга получила собственное лицо, душу, чёткий сюжет — а не просто была сборником текстов.
В результате к 2015-му году я приложил руку к изданию примерно 60 книг; а с 2015-го по 2018-й я уже помог изданию, страшно сказать, 230 книг! За три года мы выпустили в 4 раза больше книг, чем за предыдущие 11-12 лет.
72 тысячи на книгу
Долгое время являясь главой местного филиала Союза российских писателей, я всегда придерживался трёх краеугольных принципов в книгоиздании: поддержка молодых авторов, забота о действующих профессионалах и память об ушедших мастерах. Это такой элемент стратегического менеджмента, если угодно. Прошлое, настоящее, будущее. И на первом месте — люди.
Как удалось издать 230 книг за 3 года? Масса факторов, есть и собственные ноу-хау (смеётся). К примеру, в издании красноярских классиков, таких как Назаров, Успенский, Итин, Зазубрин, Астафьев, Солнцев и других, хорошо помогают краевые грантовые программы, «Книжное Красноярье» и подобные.
Дебютные книги начинающих писателей более-менее поддерживает федеральный Минкульт (не краевой!) через наш филиал Союза российских писателей. Ежегодно они присылают нам около 72 т.р. на каждую книгу молодых (до 35 лет) стипендиатов, сейчас Мединский даёт нам возможность издать до 14-16 таких книг в год. А начинали мы с 2-4 книг! Но люди в Москве убедились, что работаем мы хорошо, халтуру не гоним — и финансирование прибавили.
Тиражи? По меркам СССР — крошечные, 150-300 экземпляров. Этого хватает, чтобы разослать чуть больше сотни книг по библиотекам края (они их покупают!), штук 20-30 выдать автору, ещё немного разместить на витринах культурных центров. Но учитывая, что автор не платит за это — считаю, что совсем неплохо!
Как издать свою книгу
Заказать книгу у нас может любой. Мне приятно, что о нашем книгоиздании уже наслышаны в других городах, начали поступать заказы из Кемерово, Москвы, недавно — из Монреаля и Израиля.
Если хотите издать книгу на свои «кровные», бюджет рассчитывайте из числа страниц, качества печати и переплёта, тиража и иллюстраций. Напечатать 200 экземпляров книги формата А5 (половина печатного листа), в твёрдом переплёте и цветной обложке, толщиной на 150-160 страниц — всё это обойдётся примерно в 40 тыс. рублей (включая заказ ISBN — международного каталожного индекса книги, по которому её можно будет в дальнейшем найти). А ещё услуги редактора, корректора, художника, верстальщика. Как раз и набегут те самые 60-70 тысяч.
Между прочим, краевую программу целевого закупа местных книг библиотеками — её инициировал Толоконский, спасибо ему. Ирония ситуации заключалась в том, что в первый год (2015-й) деньги библиотекам пришли, лежат на счетах — а книг-то красноярских нет, нечего закупать! А потратить деньги на ремонт или зарплату они, конечно, не имеют права. И в этот момент появляюсь я и организую связь между нашим книгоизданием и госзаказом. Так и живём!
Печатаем книжки, спасаем людей
Книгоиздание ещё и жизни спасает (смеётся). Я часто пользуюсь услугами прекрасного художника-иллюстратора Саши Николаенко (Москва), которая, между прочим, ещё и писатель талантливый. Так вот, Красноярск, декабрь, три ночи. Сплю — и вдруг звонок. Звонит Николаенко и радостно кричит в трубку, что получила «Русского Букера» (одна из наиболее престижных литературных премий в России)! За свой роман «Убить Бобрыкина». Ну, забыла девушка про разницу в поясах.
Ладно, мне уже не спится, вышел на улицу покурить. Улица Вавилова, минус двадцать. Идёт мужичок, на костыле, лицо всё инеем покрыто. Вижу — замерзает. Но по одежде и осанке — не бич. Просит закурить. Я говорю — вы откуда, милейший. Он — с Крастэц иду пешком, на жд вокзал! Приехал с вахты, попал в больницу, выписали — наниматель не заплатил, денег ноль. А нужно в Богучаны. Я понимаю, что человек натурально замёрзнет по пути. Вызываю ему такси, да ещё даю 200 р. на согреться-перекусить на вокзале. Долго благодарил, адрес просил, отдать деньги. Но я отказался — вот приеду в Богучаны однажды, тогда и сочтёмся...
Почему люди стали меньше читать
Падение интереса к литературе? Его нельзя отрицать. Не скажу, что служит главной причиной — отношение ли государства к писателям, интеллектуальное ли выхолащивание общества, бум интернета ли...
Я как-то беседовал с Евгением Поповым, бывшим красноярцем, ныне главой российского ПЕН-центра. Он сказал: «Миша, я не вижу сейчас среди авторов второго Высоцкого, или Астафьева, или Шукшина. Нет таких ярких звёзд». А когда позже я упомянул об этом в разговоре с Ириной Горюновой, весьма влиятельным литагентом из Москвы, то она кивнула и добавила:
Всё оттого, что у нас, нынешних, нет такой народной любви. Мы и массы плохо знаем и слабо любим друг друга, вот и нет той бешеной энергии, из которой рождаются потом шедевры... Вот это — повод для размышлений!
Беседовал Павел Веселовский специально для интернет-газеты Newslab.ru
