Главная
>
Статьи
>
Экономика
>
«Если я хотел кому-то помогать, то сейчас самое время»: Владимир Потанин о важности поддержки в условиях пандемии

«Если я хотел кому-то помогать, то сейчас самое время»: Владимир Потанин о важности поддержки в условиях пандемии

03.04.2020
0
Президент «Норникеля» Владимир Потанин

Вы проходили в своей жизни не один экономический кризис. По ощущениям этот будет самым тяжелым?

Действительно, я переживал как минимум на своей жизни три серьезных кризиса. Сейчас ситуация несколько другая. Мы про нее еще очень мало знаем. Это кризис в первую очередь медицинский. Не финансовый, не государственный. Предыдущий кризис 2008 года был, например, кризисом богатых и сильных. Теперь это в первую очередь коснулось обычных людей, а во-вторых, малого и среднего бизнеса. То есть тех, кто незаметно так работает, но на ком все держится. Даже в нашей стране, где очень высок уровень концентрации производства, жизнь людей на 90 % связана с небольшими частными компаниями. Соответственно и меры поддержки сейчас носят совершенно противоположный характер по отношению к тому, что они носили 12-13 лет назад.

Существенной разницей, на мой взгляд, является то, что наша банковская и финансовая система подошла к кризису в лучшей форме, в какой она когда-либо была.

То же можно сказать и о крупном бизнесе. Если в предыдущий кризис многие компании бросились к правительству за помощью, за льготами, за кредитами, то сейчас они набрали хорошую спортивную форму. Мы в «Норильском никеле», конечно, не готовились к такому варианту развития событий и даже в страшном сне не могли его представить, но тем не менее постепенно реструктурировали наши кредитные обязательства, и сейчас мы до 2023 года обеспечены ликвидностью и имеющимися в доступности кредитными линиями. То есть в принципе на горизонте трех лет мы просматриваем свое достаточно надежное финансовое положение.

А раз так, значит, какая у нас задача? Если в прошлый кризис — это не разориться, то сейчас — помогать. Нужно снять часть головной боли с государства. Поскольку мы в хорошей форме, то мы должны позаботиться о своих работниках, всячески их защитить как с медицинской точки зрения, так и с социальной. Это первое. А второе — посмотреть вокруг себя и помочь муниципальным образованиям, городам, особенно моногородам, в которых мы находимся.

В карантине сейчас находятся миллиарды людей, заводы поставлены на паузу. В этой ситуации возникает проблема, кому продавать свою продукцию. Как на вас влияет резко сократившийся спрос, в том числе на металлы?

Влияет напрямую, поскольку останавливаются самые разные потребители нашей продукции, включая производство автомобилей и электромобилей, где требуются никель и палладий. И если карантин затянется, то может получиться так, что даже не весь произведенный нами товар можно будет реализовать.

Тут для нас появляется развилка — то ли образовать собственные складские запасы и пережить этот период, либо прибегать к продажам на бирже и на рынке, что неизбежно несколько ухудшает нашу перспективу. К счастью, мы до этого пока не дошли, но такая дилемма может наступить. Сейчас мы делаем разные стресс-тесты. По снижению цены на металлы — на 10, 20, 30 процентов. Второй вид стресс-тестов — это на случай, если 10, 15 или 20 процентов продукции останется нереализованной. Но даже и при таких цифрах в 2020 — 2021 годы для компании существенных рисков не наступает. Единственное, на чем это отразится, так это на объеме дивидендов.

Собираетесь пересматривать дивидендную политику?

Я всегда был сторонником того, чтобы часть прибыли направлять не на дивиденды, а на инвестиционную программу «Норильского никеля». Тем более что мы, например, обязаны исполнять многие экологические мероприятия. И по поводу расширения производства я тоже сторонник того, чтобы все это финансировать, а не откладывать на потом. Понятно, что все акционеры любят дивиденды. Но все-таки когда встает вопрос ребром — повышенные дивиденды или инвестиции в стратегический рост, то 75 % миноритариев поддерживают линию на инвестиции. А в такие острые моменты, как сейчас, вступают еще и аргументы другого характера. Морально-психологического. Во время кризиса не надо раздражать людей высокими дивидендами. Лучше создать резервы. Поэтому в этом году я предложил основным акционерам рассмотреть вопрос о переносе выплаты дивидендов, пока не рассосется ситуация. Но поддержки от коллег из Русала не получил. Поэтому в соответствии с соглашением у нас есть формула, по которой есть некий минимум дивидендов, который мы обязаны выплачивать, — его мы и выплатим. Как говорится, коллег я тоже могу понять, у них свои финансовые трудности, которые они в значительной степени решают за счет дивидендов «Норильского никеля».

А что касается недавнего решения по налогам на доходы от вкладов свыше 1 миллиона рублей и на вывод дивидендов за границу? Вы это поддерживаете?

Знаете, я хотя и бизнесмен, но немного идеалист. Я вижу в этом месседж (послание) к богатым людям. Потому что это затрагивает лишь 1 % вкладчиков банков, но при этом на депозитах у них находится 55% от общей суммы всех вкладов. Нужно рассматривать это как налог на богатство. Я считаю, что это нормальная, справедливая мера. Никто из состоятельных людей не должен быть против. Более того, я всегда говорил, что налоги на богатство и на роскошь — это лучше, чем системные меры вроде изменения плоской шкалы налогообложения, которые приведут к замедлению экономического роста и ухудшению инвестклимата. И главный нюанс, что налоги на богатство должны быть направлены именно на поддержку малого бизнеса и людей, которые страдают от экономического кризиса. Я это вижу напрямую: на объектах «Норильского никеля» зарегистрировано более 5,5 тысячи малых и средних бизнесов, там работают более 12 тысяч жителей Норильска. И вот сейчас многие из них могут закрыться. Что мы делаем — даем на месяц каникулы по аренде и по коммунальным платежам. Те, кто продолжает работать навынос, платят только «коммуналку». От нас это поддержка на 40 млн рублей по арендным платежам и 15 млн рублей — по коммунальным. И договариваемся с городом, чтобы такие же условия были по муниципальным объектам. Это примерно сопоставимые суммы.

Но вообще, конечно, ситуация такова, что рано или поздно правительству предстоит задуматься о прямых субсидиях для малого и среднего бизнеса. Многие страны уже пошли по этому пути, начиная с США, где просто начали людям напрямую деньги выдавать.

1200 долларов на человека...

Да. Это мера отчаяния, я бы сказал. Но есть хорошие примеры субсидирования малых и средних предприятий. Мы их стараемся как-то поддержать хотя бы в первый месяц, но надо думать, как им жить дальше. Чтобы они не поувольняли своих работников. Это вопрос политической стабильности.

Тепловизор на проходной «Норникеля». Ведется постоянный мониторинг самочувствия сотрудников.

По опыту других стран мы видим, какое значение имеет скорость реакции на пандемию. Вы в какой момент поняли, что все уже серьезно, и начали действовать?

Начинаешь всегда с себя. Еще в двадцатых числах февраля я отменил поездку детей за границу на каникулы. Да и у самого уже было ощущение, что нужно оставаться на рабочем месте и будет чем заняться. Так и вышло.

Как в «Интерросе», так и в «Норильском никеле» нам удалось своевременно закупить необходимые средства индивидуальной защиты, моющие и дезинфицирующие препараты, а самое главное — обучить людей действиям в разных ситуациях. Спокойно, шаг за шагом. Сейчас у нас в том числе есть весь запас нужных лекарственных препаратов.

Когда возникла тема самоизоляции, мы провели глубокую ревизию медицинских мощностей в регионах нашего пребывания. В частности, в Норильске. По большинству позиций, таких как маски, гигиенические приборы, препараты и так далее, у нас есть месячный запас или более. Мы его продолжаем пополнять. Выделили дополнительно порядка 230 млн рублей на срочные закупки. Но уже готов следующий перечень — до 500 млн рублей. Думаю, что до конца апреля порядка одного миллиарда рублей мы потратим на создание этого дополнительного запаса.

Было недостаточно инфекционных больничных коек, всего 45 в Норильске. Совместно с городом и местными медработниками сейчас количество коек доведено до 120. Такие же мероприятия мы проводим на Кольском полуострове.

До тысячи коек мы можем развернуть в кратчайшие сроки. И еще до 4 тысяч коек — в случае вспышки эпидемии. Через школы, которые в условиях карантина могут быстро переоборудовать под госпитали.

В компании достаточно развито волонтерское движение. Есть несколько сотен волонтеров, которые согласились помогать. Кто-то носит продукты и медикаменты пожилым людям и людям на самоизоляции. Кто-то помогает на дому. Есть люди, готовые работать волонтерами в госпитале при условии его полного закрытия на карантин.

Один миллиард рублей вы выделили из личных средств на поддержку общественных организаций. Куда они пойдут?

В нынешних обстоятельствах я просто удвоил бюджет благотворительного фонда Потанина. Есть люди, которые сейчас нуждаются больше всех остальных. В частности, это пожилые люди. Есть такой Фонд «Старость — в радость», от них мы узнали об одной проблеме: в домах престарелых, на самоизоляции, людям просто пообщаться надо с кем-то. Появилась даже новая форма волонтерства — люди, которые звонят пожилым и разговаривают. Они проходят специальную сертификацию, обучение у психологов, чтобы правильно общаться. Вот это одно направление нашей поддержки. Таких фондов много — «Вера», «Ночлежка», церковный фонд «Милосердие». Все они работают системно и помогают социально незащищенным слоям населения. Сейчас эти люди часто оказываются наедине с бедой. Поэтому для тех фондов, которые с ними работают, мы создали грантовый конкурс «Новое измерение» с общим фондом в 500 млн рублей и размером грантов до 10 млн. И знаете, это оказалось крайне востребованным: всего за один день поступило уже 75 заявок.

Другое направление — оперативная поддержка социальных НКО и тех НКО, которые занимаются проектами в сфере культуры. Сейчас всем не до них, но ведь им тоже жить надо. Поэтому для них создали новый грантовый конкурс «Общее дело» с фондом в 100 млн рублей. За неделю мы получили более 450 заявок. Если потребуется, мы будем каждый месяц такие конкурсы объявлять и возобновлять.

Кроме того, несколько важных проектов в деле помощи социально незащищенным слоям населения делает Патриархия, и мы тоже поддержали эти проекты.

Просто я сам до каждого человека не могу дотянуться. Поэтому я даю деньги тем, кто может дойти до конкретных людей, у кого для этого есть инфраструктура.

Детский сад в Норильске. Компания взяла на себя заботу об обеспечении города всем необходимым медицинским оборудованием.

А что делать тем, кто живет не в Норильске и не в Москве? Найдутся ли благодетели для, скажем, забытых городков средней полосы?

Наши конкурсы для НКО — это не только Норильск или Москва. Это по всей стране. Мы стараемся это одеяло помощи растянуть на всех, до кого можно дотянуться. Мысль у меня такая: если я и хотел кому-то когда-то помочь, то сейчас самое время. А что касается других руководителей крупного бизнеса... Сейчас мы меньше стали общаться, уже не собираемся вместе. Но по новостям я вижу, что многие пытаются свой вклад внести. И деньги жертвуют, и маски шьют. Общая проблема объединяет. Просто не до всех еще дошло, что это серьезная история. Но по мере того, как люди начинают через себя пропускать, они начинают включаться и помогать. Те, кто шил люксовую одежду, перестраиваются на маски. Кто производил промышленную продукцию, начинают те же аппараты ИВЛ производить.

Кстати, в системе «Интеррос» есть компания «Петровакс», которая производит вакцины. У них, оказывается, есть такой препарат «Полиоксидоний», который повышает иммунный ответ при заражении и, как выясняется, способен усиливать действие вакцины от коронавируса. Этот препарат сертифицирован в нескольких странах, в Словакии уже тестируется для профилактики коронавируса, Китай также испытывает его параллельно с вакциной, которая будет применяться. Мы недавно подали заявку, чтобы нам разрешили это делать и в России. Но у нас пока это происходит медленнее. Тут нашим ведомствам можно было бы идти на какие-то разумные, но более смелые шаги. Тем более что и президент высказался по поводу того, что надо скорее сертифицировать тесты на коронавирус.

Сейчас многие задумываются, каким будет мир после пандемии. Очевидно, что не тем, что прежде.

Я верю в человека. Поэтому я думаю, что сами люди останутся такими же. А вот мир — изменится. Да, мы все больше уходим в онлайн. Но это началось до коронавируса. Сейчас мы переводим наши рабочие процессы на удаленку — в «Норильском никеле» так уже работают 4,5 тысячи сотрудников. Но вся эта история с самоизоляцией может напомнить нам и о простых радостях нашего детства. Я, например, неожиданно для себя вернулся к чтению детям на ночь. Сейчас перечитываю им «Детей капитана Гранта», изучаем вместе карты. Практически мастер-класс по географии. Думаю, во многих семьях родители сейчас пересмотрят свои взгляды на воспитание, а супруги наконец смогут поговорить глаза в глаза, а не по телефону.

Я остаюсь оптимистом. Только сейчас мы будем по-настоящему ценить живое человеческое общение. И это хорошо.

По материалу газеты «Комсомольская правда», фотографии предоставлены пресс-службой «Норникеля»

Рекомендуем почитать