Евросети для Евгения

Чичваркин не нашел в Лондоне то, что искал

Новость о том, что британские власти согласились на экстрадицию бывшего владельца компании «Евросеть» Евгения Чичваркина, объявленного в международный розыск еще в марте и ныне скрывающегося в Лондоне, грянула громом среди ясного июньского неба Москвы. Уж сколько беглецов от российского правосудия успешно скрывались в славном городе Лондоне — от Бориса Березовского до Ахмеда Закаева, — но никого из них гордые бритты в руки российского правосудия выдать не согласились. Никого, кроме Чичваркина.

История с уголовным преследованием бизнесмена Чичваркина выглядит одновременно хрестоматийной и неправдоподобной. Казалось бы, гражданин России, бежавший в Британию, заочно приговоренный судом к аресту, объявленный в международный розыск, в итоге был обнаружен в Лондоне и выдан правоохранительным органам — образцовое развитие ситуации с точки зрения международного права. Но ведь никого из проследовавших тем же путем ранее не возвращали, а на Чичваркине британские власти вдруг сменили гнев на милость (или наоборот) и сделали все правильно. И это те самые британцы, которые после истории с отравлением… казалось, вообще никогда никого нашим органам уже не выдадут. Но тут приехал Чичваркин, и все перевернулось. Впрочем, у него всегда было все не как у всех — он этим и гордился.

Взлет Икара

Карьера будущей звезды российского бизнеса Евгения Александровича Чичваркина начиналась в 90-е годы на московских барахолках. Он там приторговывал чем придется, а его друг детства Тимур Артемьев телефоны чинил. Где-то там, на задворках ВДНХ, в 1997 году и родилось название «Евросеть», которому еще только предстояло прогреметь на всю Россию. Ребята начали с пары магазинчиков и… пошло-поехало. Коммерческая жилка Чичваркина оказалась золотой жилой, и к 2002 году система «Евросеть» в Москве насчитывала 92 салона. Но и это было только начало.

В 2002 году Чичваркин и Артемьев запустили систему франчайзинга, позволявшую всем желающим открывать салоны «Евросети», заключив с ее организаторами соответствующее соглашение. Дальше следите за цифрами: в 2003 году открывается 117 новых точек «Евросети», в 2004-м — еще 800, в 2005-м — 1 934, в 2006-м — 1 976! И это только вновь открытые салоны. К 2005 году оборот компании достигает 2,5 млрд долларов, а ее сеть насчитывает 3 150 магазинов. Через год их уже больше 5 000! Бизнесмен Чичваркин подумывает об IPO, собирается приобрести свой собственный банк и гипермаркет, но, подобно эпическому Икару, не подозревает, что он взлетел слишком близко к Солнцу и воск с его крыльев уже начинает капать.

Бизнес в стиле фа(н)к

Что всегда отличало бизнесмена Чичваркина, так это склонность к эпатажу и разнузданность фантазии. Кто-то вспомнит рекламный слоган его компании: «Евросеть — цены просто о…еть». Кто-то расскажет, что свой банк он собирался назвать «Ебанк». Кому-то не дает покоя цитата из интервью Чичваркина журналу «Деньги»: «Нет ничего смешнее слова «ж…па». Там же, кстати, он признавался, что в детстве часто представлялся Чичиковым, ибо этот персонаж ему нравился своей способностью принимать форму того человека, с которым работает.

Принцип построения «Евросети» тоже вызывал немало пересудов и пересказов — начиная от пятиминуток ненависти, на которых весь торговый персонал хором проклинал конкурентов, не выбирая выражений, и заканчивая календарями с обнаженными сотрудницами компании, отказаться позировать для которых было равносильно подписи заявления на увольнение. Сам владелец крупнейшей в России сети по продаже мобильников признавался, что за всю жизнь не отправил ни одной СМС, а всем телефонам предпочитает самую дешевую «Моторолу», потому что ей можно без сожаления запустить в собеседника. Ну чем не душка, правда?

Силовые решения

То ли в силу своего мятежного духа, то ли просто по неосторожности, Евгений Чичваркин никак не мог выстроить конструктивные отношения с силовыми органами. Те самые отношения, без которых ни один крупный бизнес в России существовать не может. Но Чичваркин, он же не такой, как все, не забыли? Видимо, проблемы с силовиками у Евгения начались в 2005 году.

В августе 2005-го в аэропорту Шереметьево было конфисковано более миллиона незаконно ввезенных сотовых телефонов, после чего в офисах «Евросети» и в квартирах топ-менеджеров компании прошли обыски. К уголовной ответственности тогда никого не привлекли, и расследование практически заглохло. В марте 2006 года милиционеры конфисковали у «Евросети» около 160 тысяч мобильников «Моторола», которые сочли контрабандными. Позже было установлено, что все эти телефоны абсолютно легальные. Компании вернули часть отобранного, однако 50 тысяч телефонов уничтожили. Чичваркин обвинил силовиков в рейдерстве и позже неоднократно называл преследование компании местью со стороны правоохранительных органов.

А в 2008 году начало раскручиваться Дело о Похищении Экспедитора, которое и погубило карьеру Чичикова-Чичваркина. С третьей попытки они все-таки свалили его.

Похититель и вымогатель

История с экспедитором «Евросети» Андреем Власкиным случилась еще в 2003 году. Тогда служба безопасности компании уличила его в краже сотовых телефонов на сумму в 20 млн рублей и завела на него уголовное дело. Но пока доблестная милиция раскачивалась, боссы «Евросети» сами нашли Власкина, привезли из Тамбова в Москву и… начали собственное расследование. Пять лет спустя, по заявлению Власкина, это признали похищением человека, вымогательством и самоуправством. Руководителей и сотрудников службы безопасности арестовали, а сам Чичваркин проходил по делу в качестве свидетеля. И тут началось самое интересное.

Спустя некоторое время стало известно, что Евгений Чичваркин продал свою «Евросеть» структурам бизнесмена Александра Мамута за 400 млн долларов. Людям понимающим эта цена сразу показалась заниженной, да и сам Чичваркин признавал, что отдал бизнес за копейки. Мотивы у такого поступка могли быть разные, но наиболее вероятным представлялась сделка с правосудием — Чичваркин расстается с «Евросетью», чтобы так и остаться свидетелем. Не вышло. 22 декабря в 23.05 ему домой принесли повестку на допрос в прокуратуру, но за час до этого, в 22.00, Евгений Чичваркин вылетел в Лондон. С тех пор в России он не появлялся.

Исключенный из правил

Больше всего вопросов в истории с уголовным преследованием Евгения Чичваркина вызывает фигура человека, которому он насолил настолько, что не сумел скрыться от него даже в благополучном Лондоне, давно отобравшем у вольного Дона славу надежного укрытия беглых да неудержимых (помните, «С Дона выдачи нет»). Может быть, ошибкой нашего героя стало то, что, продав бизнес, он сунулся в политику и вознамерился занять пост руководителя московского отделения партии «Правое дело» — хоть и карманной, но все же оппозиции Кремлю Вседержавному. А может быть, напротив, Чичваркин сам сунулся в политику, которая его никогда не интересовала (а зря!), с тем чтобы получить в Европе статус не мелкого уголовника (в особо крупных размерах), а политического узника?

Но ни товарищи по партии, вначале дружно поднявшиеся на защиту Чичваркина, а потом как-то быстро свернувшие свою кампанию, ни активные адвокаты, которые не уставали обжаловать каждое решение суда и прокуратуры, ни накопленные богатства (в февральском рейтинге «Форбс» состояние Чичваркина оценили в 200 млн долларов, что позволило ему войти в число 200 самых богатых людей России) — ничто не помогло Королю Мобильного Ритейла избежать печальной участи, которую уготовила ему судьба.

Нам остается только гадать, что же заставило британские власти начать выдачу российских беглецов именно с Чичваркина — успел ли он их достать своей эпатирующей манерой поведения, замахнулся ли на святые устои британского общества, или просто отказался поделиться капиталами с чиновниками страны, которую хотел считать своей новой Родиной? В конце концов, и России, и Британии показательной выдачи одного из беглых бизнесменов давно не доставало: нашим — для того чтобы показать, что убегать из страны не стоит, а им — дабы продемонстрировать, что за непослушание и несговорчивость могут и обратно выслать. Ну а то, что в «напримеры» выбрали бизнесмена Чичваркина, было предопределено всей историей его яркой, как метеор, карьеры в бизнесе. Ему всегда нравилось быть не таким, как все, и нынешняя перспектива экстрадиции окончательно закрепляет за ним этот статус.