Амнистия для смертной казни

В этом году в России истекает мораторий на смертную казнь. 29 октября Верховный суд (ВС) направил в Конституционный суд (КС) ходатайство с просьбой разъяснить ситуацию с назначением и применением крайней меры наказания. В понедельник прошло заседание КС, свое решение он огласит в ближайшее время.

В нашей стране исполнение смертного приговора приостановлено в августе 1996 года, что напрямую связано с вступлением России в Совет Европы (СЕ). Год спустя Министерство иностранных дел РФ подписало протокол № 6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, который предусматривает отмену крайней меры наказания. Несмотря на то что данный документ до сих пор не ратифицирован Госдумой, Россия не делает прямых заявлений об отказе от условий протокола. Действующий Уголовный кодекс содержит пять статей, допускающих назначение смертной казни в случае посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля, сотрудника правоохранительного органа, лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование, а также геноцида и особо тяжких убийств. Но одновременно с этим 20 статья Конституции РФ гарантирует обвиняемым по таким статьям право на рассмотрение их дел с участием суда присяжных. В связи с этим 2 февраля 1999 года КС запретил выносить смертные приговоры до появления подобных судов по всей России. 1 января 2010 года суд присяжных появится на последней неохваченной территории — Чеченской республике, и требование КС выполнятся в полном объеме. Опасаясь возникновения противоречивой практики в судах, ВС выступил с инициативой скорейшего разъяснения вопроса смертной казни.

- Не ясно, может ли назначаться это наказание после десятилетнего перерыва с учетом того, что Россия подписала протокол № 6, — заметил на московском пленуме ВС судья Владимир Давыдов, который оглашал ходатайство. — У судов общей юрисдикции может возникнуть дилемма — то ли руководствоваться Венской конвенцией, то ли решением КС, — и в этой связи необходимость разъяснения становится еще более необходимой.

Согласно статистическим данным, за последнее десятилетие в российском обществе прослеживается серьезный перекос в сторону сохранения института смертной казни. Опрос исследовательского центра портала SuperJob.ru с 30 октября по 2 ноября 2009 года показал, что за высшую меру выступают 56 % россиян. Однако такой радикализм сочетается в сознании общества с серьезным недоверием к судебной и правоохранительной системам. В середине 2008 года фонд «Общественное мнение» выяснил, что 46 % опрошенных не доверяют суду.

9 октября КС публично рассмотрел заявленное ему ходатайство. Представители органов власти, участвовавшие в заседании, единогласно выступили за недопустимость смертной казни и были обеспокоены тем, что большая часть населения страны считает высшую меру оправданной и даже необходимой. Разделяя официальную позицию главы государства, участники заседания находили новые аргументы в пользу недопустимости снятия моратория. Закономерность исторического развития, необходимость соответствовать европейским стандартам, наконец, просто неэффективность высшей меры — в питерской резиденции КС не оказалось ни одного сторонника смертной казни.

- Это исключительно жесткая мера наказания, — сказал «Коммерсанту» председатель комитета Госдумы РФ по конституционному законодательству и государственному строительству Владимир Плигин. — Сейчас у нас в стране пожизненное наказание отбывают более 1,7 тысячи человек. При вынесении исключительной меры наказания случаются ошибки. Необходимо учитывать весь ужас таких ситуаций. Мы должны следовать сложившейся европейской практике.

По данным организации «Международная амнистия», в прошлом году в мире было казнено 2 390 человек. Увеличатся ли эти показатели в связи с решением российского КС в 2010 году, станет ясно в ближайшее время.

Марк Денисов, уполномоченный по правам человека в Красноярском крае:

- Мне кажется, что все процессы, связанные с данной темой, — это технический момент. Просто подошли сроки, когда закончилось действие одних документов, и на их месте должны возникнуть другие. С точки зрения юридических хитросплетений вопрос достаточно сложный. Но если отвлечься от этого, то мы увидим, что последние 15—20 лет страна движется по вектору, который не предполагает вновь введение такой меры, как смертная казнь. У нас была возможность в течение ХХ века убедиться в том, что широкое применение крайней меры наказания не принесло нам порядка, спокойствия, не улучшило нравы населения. На каком-то из своих этапов человечество отказалось от каннибализма, когда, наверное, тоже съедали не самых полезных, не самых лучших членов общества. В России в XVI-XVII веках официально использовались меры наказания, связанные с членовредительством. Но мы отошли и от этого, вспоминая сегодня подобные практики с ужасом. Люди просто еще не отвыкли от той поры, когда расстрел считался высшей мерой социальной защиты. Это странно, когда Конституция провозглашает жизнь человека высшей ценностью и тут же существует законодательство, которое предусматривает возможность эту жизнь отнять. Есть здесь какая-то логическая нестыковка. Думаю, что смертная казнь не будет вновь разрешена в России, и это правильно.

Сергей Мальтов, президент Адвокатской палаты Красноярского края, заведующий кафедрой адвокатской практики Юридического института СФУ:

- Я никогда не считал, что строгость наказания может повлечь уменьшение объема совершаемых преступлений. Практика доказала, что все зависит от социально-экономической обстановки в стране, от мотивации государства в отношении своих граждан. Если говорить о моем личном отношении к смертной казни, то у меня его нет. С одной стороны, по роду деятельности мне приходилось, когда я работал судьей, сталкиваться с очень жестокими преступлениями. Если говорить о некой социальной справедливости, то, наверное, смертную казнь применять надо. С другой стороны, решение о назначении смертного приговора принимают люди, а не машины, поэтому возможны судебные ошибки, которые поправить уже невозможно. Ведь применение смертной казни должно быть обусловлено не тяжестью преступления, совершенного конкретным человеком, оно должно соотноситься с другими правонарушениями на территории страны. Кроме того, смертную казнь приводят в исполнение люди. Мы делаем моральными уродами еще и тех, кто нажимает на курок, расстреливая осужденного. Кроме того, по инструкции, при смертной казни присутствуют еще три человека: прокурор, врач и представитель исполнительной тюрьмы. Кто подумает о них? Мне как судье приходилось выносить смертные приговоры, и, прямо скажем, это дело не очень простое. Между вынесением приговора и его исполнением дистанция огромного размера. Проходят кассационное и надзорное рассмотрения, рассматривается вопрос помилования, и когда через полтора, два, а то и три года к судье опять ложится дело на стол, он должен подписать распоряжение о приведении приговора в исполнение. А за это время может качественно измениться преступность, судья может рассмотреть более серьезные преступления, в которых он воздержался от радикального решения — представляете, какая эмоциональная нагрузка ложится на человека? Мне кажется, позиция ВС вообще некорректна, потому что судьи не должны провоцировать законодателей на принятие решения о том, можно ли по закону убивать людей.

Александр Симановский, депутат Законодательного собрания:

- Как политик я точно понимаю, что введение смертной казни не повлияет на уменьшение количества тех преступлений, за которые она предусмотрена. Но как человек, который занимался расследованием серьезных убийств, я полагаю, что есть люди, которые недостойны жить на земле. Мое личное мнение как юриста и следователя с десятилетним стажем: смертная казнь должна быть.

Борис Хасан, доктор психологических наук, профессор, директор Института психологии и педагогики развития СФУ:

- Наличие или отсутствие смертной казни показывает уровень терпимости общества. Попытка отменить смертную казнь — это попытка назвать себя умными или культурными людьми без должного основания. У нашего общества нет такого уровня развития. Если бы это лукавство было неочевидным, его еще можно было бы допустить. Но оно очевидно практически всем. И вместо того чтобы продемонстрировать силу, отмена крайней меры реально демонстрирует слабость государства. С одной стороны, смертная казнь — это сигнал о том, что мы не справляемся с проблемами цивилизованными гражданскими методами. Но одновременно с этим это и открытое признание в своем несовершенстве. С другой стороны, при наличии смертной казни пострадавшие получают что-то похожее на справедливость, что позволяет им как-то мириться с жизнью. Если высшую меру отменят, то мы просто будем изображать из себя то, чем мы не являемся. Настанет дисбаланс, люди будут ощущать свою беспомощность. Ведь у нас нет никаких альтернатив. Нельзя противопоставить смертной казни бессмысленное пожизненное заключение, которое не решает никаких задач.