«Мюнхен» / «Munich»

Некоторое время назад на этих самых страницах мы установили, что Стивенов Спилбергов на самом деле два. Похоже, сам Спилберг тоже осознал эту мысль – и вышел на жестокий бой с самим собой. Все два часа сорок четыре минуты «Мюнхена» он бьется; отчаянно, яростно, страшно, оступаясь и совершая ошибки, но – до конца. В результате «Мюнхен» – фильм долгий, муторный, изматывающий как физически, так и эмоционально – получился, наверное, лучшим фильмом Спилберга за многие годы.

В «Мюнхене» ему впервые за много лет удается то, что, казалось, уже не удастся никогда – от начала и до конца Спилберг выдерживает ровную, единую интонацию, не торопясь кидаться из крайности в крайность. В последних своих работах («Война миров», «Особое мнение» и в особенности «Искусственный разум») он демонстрировал способную довести до бешенства привычку совмещать гениальность с откровенной пошлостью. В результате фильмы Спилберга разваливались на неровные куски, и смотреть их можно было исключительно в стиле старого советского скетча про пианиста и ноты: «Здесь играете, здесь не играете, здесь рыбу заворачивали». В «Мюнхене» он, похоже, справляется с этой проблемой – фильм выглядит целостным, законченным, логичным. Пару раз Спилберг всё же даёт слабину (в сценах встреч героя с мамой, например), но в остальном строго держится в заданных самому себе суровых рамках. Это чертовски приятно.

Еще одним объектом борьбы «Спилберг против Спилберга» стала навязшая уже в зубах cпилбергова сентиментальность. Он пытался с ней справиться еще «Войной миров», однако там она ловко увернулась и испортила ему всю картину. В «Мюнхене» же он прижал ее железной пятой, не оставив практически ни малейшего шанса. Вышел суровый, поджарый, жесткий фильм, исследующий последствия терроризма, не отводя глаз. Черпая вдохновение в 70-х, в периоде расцвета жанра политического триллера (и собственной карьеры), Спилберг пытается воссоздать ту отстраненно-сдержанную интонацию, что была свойственна таким шедеврам жанра, как «Разговор» и «Три дня Кондора». Может, ему чуточку недостает той филигранности, что достигали в своих работах авторы упомянутых работ Фрэнсис Форд Коппола и Сидней Поллак, однако попытку стоит скорее засчитать.

Сцены подготовок и осуществления убийств расписаны подробно, с большим количеством захватывающих деталей. Растекается по лестничной площадке молоко из пакета застреленного профессора, убитая выстрелом в упор девушка-убийца тянется перед смертью погладить кота. Местами Спилберг намеренно выводит жестокость на первый план – пуля простреливают щеку, с вентилятора свисает верхняя половина разорванного взрывом тела, кровь толчками выплескивается из простреленного горла. В «Спасении рядового Райана» такая намеренная мясорубка казалась излишней; здесь ее редкие вкрапления смотрятся на удивление уместно.

Что касается идеологической начинки «Мюнхена», то Спилберг, обычно отличавшийся топорной прямолинейностью, умудрился высказаться весьма неоднозначно – здесь нет черного и белого, здесь только серый разных оттенков. Поговаривают, что американские евреи даже всерьез обиделись на него за почти что антисемитские настроения, царящие в этом фильме. Однако такой подход не совсем верен – Спилберг не столько стремится высказаться на вечно актуальную тему арабо-израильского конфликта, аккуратно пририсовывая обеим его сторонам как достоинства, так и недостатки, сколько размышляет над тем, что вообще заставляет людей убивать друг друга. И «Мюнхен» не притворяется, что у него есть хоть какие-то внятные ответы на этот вопрос – есть только боль, страх и мрак. Боль утраты и страх перед грядущим. Довольно неожиданно получить подобное кино от самого домашнего режиссера Америки.

Серж Кочерыжкин