Кочующий по стране антрепризный театр Константина Пинчука привез в Красноярск постановку со столь громким названием, что даже богатый на театральных визитеров октябрь содрогнулся и выпихнул в афишу и rewrite-новости словосочетание «долгожданные гастроли». После просмотра спектакля эрудиты в социальных сетях писали: мол, а вы знаете, что наш родной Оперный уже давно предлагает тех же лебедей, но не в пример симпатичнее, качественно сервированных и за меньшие деньги? Знали, конечно, но слишком уж сильна магия фразы «звезды Санкт-Петербургского балета», пусть и украшенная настораживающим значком копирайта.
Мало кто помнит, но три-четыре года назад театральный проект с громоздким названием «Русский классический гранд балет» уже бывал в нашем городе, причем с тем же «Лебединым озером». Тогда, если верить прессе, не обошлось без скандала, связанного с невысоким уровнем танцовщиков (маленький скандал вышел и сейчас, но уже курьезного масштаба, к постановке отношения не имеющий — суровый секьюрити не пустил к артистам даму с цветами, за что и был безжалостно закидан букетами). На сей раз состав тоже не блистал представительностью: например, наличествовал лишь один представитель кордебалета Мариинки — заявленный на партию влюбленного принца Сергей Кононенко, который, впрочем, так и остался фамилией в программке; однако же балет в редакции Владимира Трощенко стал аккуратно, дисциплинированно и в целом профессионально исполненным дивертисментом, безжалостно вколоченным в крохотную площадку музыкального театра. В этом отношении молодым солистам оставалось лишь посочувствовать: если ограничение кружевных придворных танцев размерами сцены выглядело (пофантазируем!) реверансом исторической правде, то всенародно ожидаемым лебединым танцам такая теснота никоим образом не шла во благо.
Вообще, не будет преувеличением сказать, что питерское «Лебединое озеро» презентуется публике в качестве декоративной и весьма неглубокой постановки, лишенной как таинственности, так и трагедийности; хореографические рисунки Мариуса Петипа выхолощены в угоду упрощенной антрепризной геометрии. Балетоманам надлежит получать удовольствие от классического танца как такового, оставив мечты о чувственных переживаниях в гардеробе вместе с верхней одеждой. Гости берут свое не нервами, поэтикой или высоким мастерством, а яркостью костюмов и красочной динамикой происходящего; сложно было упрекнуть кордебалет в отсутствии старания, а исполнявшую партию Одетты опытную украинку Ольгу Кифяк — в отсутствии грации. Впрочем, некоторые исполнительские огрехи должны были броситься в глаза даже редким посетителям балетных спектаклей, и списывать их на молодость танцовщиков — непозволительная роскошь; так после очень хорошего неаполитанского танца смотреть на блеклую, асинхронную мазурку было как минимум досадно.
Сложно оценить степень полезности этого текста, учитывая, что, если «гранд-балет» навестит нас еще раз, его состав наверняка сменится чуть менее чем целиком. В каком-то отношении балетная антреприза опаснее, нежели драматическая: здесь публику берутся не смешить, а очаровывать, что не в пример более ответственное занятие.
Евгений Мельников
