Расскажите о себе — где вы родились, где учились, кем работали до переезда?
Я родилась и выросла в Красноярске. Окончила маткласс 10-й школы. В школьные годы ездила в Красноярскую летнюю школу. Вернувшись через многие-многие годы в КЛШ уже лектором, убедилась, что это по-прежнему «лучшее место на свете». И что 10-я школа остается одной из самых лучших в городе. Я очень признательна обеим школам за то, что дали мне не только образование, но и стремление к новым свершениям.
После окончания химического факультета МГУ я поступила в аспирантуру Академии наук в Москве. Очень хотелось продолжать учебу и заниматься научной работой. Но в 92-м году это было непросто: казалось, что наука в России быстро сходит на нет. Зато учеба за границей становилась реальностью. В 1993 году я уехала в аспирантуру в Германию.
Сейчас я живу в испанской Жироне и работаю в химической фирме химиком-исследователем.
Нужно ли готовиться к переезду? Или импульсивное решение — единственный способ уехать с вероятностью 100%?
Конечно, подготовка к переезду необходима и неизбежна. Во-первых, чтобы работать или учиться, надо хотя бы мало-мальски знать язык страны. Мы с мужем начали учить немецкий примерно за год до отъезда. Во-вторых, в аспирантуру поступают не абстрактно куда угодно, а к конкретному профессору, у которого есть финансовая возможность принять аспиранта. Ни знакомых, ни научных контактов в Германии у нас не было.
Вообще, истории в стиле «меня пригласили» — это в большинстве случаев преувеличение. Гораздо чаще молодым учёным приходится самим находить себе место работы.
Как было в вашем случае?
Мы отыскивали профессоров по научным статьям, писали им запросы. Надо было решать, куда ехать, к кому, узнавать об источниках финансирования. А с информацией в те годы было намного труднее, чем сейчас, так как интернета в современном виде ещё не было.
Хотя большинство наших друзей в те годы уезжало в Америку, наш выбор склонился в сторону Германии. Научная традиция там не менее славная, но зато ближе к дому. И не только географически: все-таки российская научная система формировалась под немецким влиянием и по немецкому образцу.
Переезд за рубеж в вашем случае — это уехать туда? Или уехать отсюда?
И то, и другое. С одной стороны, в начале 90-x казалось, что над отечественной наукой нависла катастрофа. Не было компьютеров, реактивов, a аспирантская стипендия приближалась к нулю. С другой стороны, свобода передвижения, приобретение опыта работы в других научных системах — это естественная потребность любого исследователя. Мало кто уезжает навсегда и сразу. Но почти все европейские учёные проводят какое-то время за границей. Кое-кто остаётся в новой стране, другие возвращаются на родину. Многие учёные меняют страну по нескольку раз. Европейскому менталитету вообще чуждо разделение «здесь и там».
Почему именно эта страна?
В результате сложилось так, что мы поехали в Марбург. До отъезда Марбург для меня был городом Пастернака и Ломоносова. И по иронии судьбы наша первая квартира была на углу Пастернакштрассе. До сих пор, возвращаясь в Марбург, первое ощущение именно такое:
«Я стоял, заломя голову и задыхаясь. Надо мной высился головокружительный откос, на котором тремя ярусами стояли каменные макеты университета, ратуши и восьмисотлетнего замка. С десятого шага я перестал понимать, где я нахожусь. Я вспомнил, что связь с остальным миром забыл в вагоне...» (Борис Пастернак, «Охранная грамота»).
Марбург оказался еще и городом Мартина Лютера и братьев Гримм, а кроме того, Отто Хана, Ханса Меервейна, Адольфа Бутенандта, Карла Циглера — любой студент-химик слышал эти имена. Марбургский университет гордится одиннадцатью лауреатами Нобелевской премии, когда-либо учившимися или работавшими в нем.
Куда и почему утекают сибирские мозги?После окончания аспирантуры я несколько лет работала в Берлине, который тоже завоевал мое сердце. Если Марбург — это средневековая сказка, то Берлин — это сама жизнь: хаос, эклектика, следы новейшей, непростой истории на каждом шагу, и именно благодаря этому — очарование, неподражаемость, насыщенность. Полюбить такое могут не все. Мой муж, к примеру, вспоминает Берлин со скепсисом. А для меня берлинское время — это самые счастливые годы ещё и с профессиональной точки зрения: мне посчастливилось работать в Институте им. Фрица Габера под руководством будущего нобелевского лауреата Герхарда Эртля.
В 2004 году мой муж получил постоянную профессорскую позицию в Жиронском университете, и мы переехали в Испанию. И жизнь изменилась в очередной раз. Если Германия была и остается для меня как бы первой любовью, то Испания — это, скорее, брак по расчету. Её пришлось учиться любить и познавать через разум, а не через сердце. И это, на мой взгляд, обязательно: если уж живешь в какой-то стране, то ее надо стараться понимать и уважать, а лучше, и любить.
Пять самых больших различий России и вашей новой страны?
Мне очень трудно сравнивать Испанию с Россией. Если уж сравнивать, то с Германией. 23 года назад я уезжала из совершенно другой России. Нынешнюю я уже не знаю настолько хорошо. В чем-то она стала ближе Европе, в чем-то наоборот дальше. Отличий огромное множество во всем. Может быть, я остановлюсь на двух областях, которые меня лично волнуют больше всего: образование и наука.
В Испании дети идут в подготовительный класс школы в три года, причём занятия длятся целый день. Это помогло моей дочери быстро интегрироваться и освоиться с языками. С 6 до 16 лет школьное образование обязательно. А те, кто хочет поступать в университет, должны окончить еще два года «бакалавриата» и сдать единый экзамен («selectividad»). В начальной школе учителя очень чутко относятся к детям, и обучение продвигается неплохо, но средняя школа (с 7 по 10 класс) принесла много разочарований. Иногда создавалось впечатление, что каждый учебный год проходят одно и то же. Особенно велики образовательные дефициты в области математики, физики и истории. А в бакалавриате (11–12 классы) уровень неимоверно подскакивает, и школьникам становится очень тяжело. В итоге, как показывают объективные исследования, подготовка испанских выпускников школы в среднем намного ниже и российской, и немецкой.
В Испании практически нет школ с усиленным преподаванием тех или иных предметов. Школьные олимпиады существуют, но мало кто участвует в них. При этом имеется огромное множество платных учреждений дополнительного образования — кружков, спортивных секций, музыкальных школ, языковых школ, репетиторских организаций.
Как дать ребенку старт в перспективной профессииМногие дети занимаются каким-нибудь спортом, музыкой и, конечно же, английским языком. Всё это — после школы, т.е. после пяти вечера. Но о целенаправленном углублении знаний и воспитании талантов речи обычно нет. А именно этим всегда была сильна русская школа: она ориентировалась на сильнейших и требовала максимальной отдачи от каждого. Каждый спортивный тренер видел в своих воспитанниках будущих олимпийских чемпионов, а преподаватель музыки — победителей конкурса Чайковского. Мне очень хочется верить, что эта образовательная модель и впредь будет преобладать в России. В Испании же стараются не перегружать школьников. Главное — доставить им удовольствие, а вовсе не научить чему-нибудь.
В целом, в Испании образование менее престижно, чем в Германии. Возможно, своими корнями это уходит в те давние времена, когда испанским дворянам возбранялось заниматься любым трудом, в том числе и умственным — ситуация уникальная в истории европейских стран, значительно отбросившая Испанию назад.
Но страна кардинально меняется. Не следует думать, что нынешняя Испания живет одним туризмом. Современная Испания — это развитая индустриальная страна с высокотехнологичными и наукоёмкими отраслями. Испанская наука — равноправный член мирового научного сообщества. Испанские исследователи работают по всему миру, а в последние 10–15 лет и в испанских университетах можно встретить ученых из самых разных стран. Современная наука не может замкнуто существовать в рамках одной страны. И свобода перемещения исследователей между научными центрами в разных странах — абсолютно естественное явление.
К сожалению, недавний кризис, от которого Испания не вполне ещё оправилась, серьезно подорвал финансирование науки. Происходит заметный отток кадров. Почти не открываются новые профессорские позиции. Соответственно, и настроены молодые испанские учёные отнюдь не так оптимистично, как 10 лет назад.
Вы чувствуете себя чужим/чужой в новой стране? Как живется русским в вашей новой стране? Как к ним (и к России в целом) относится местное население?
Естественно, ксенофобия существует во всех странах мира, но в повседневной жизни я с ней почти не сталкиваюсь.
Жизнь красноярских учёных за «бугром»Испанцы мало склонны к полярным мнениям и резким выходкам. Здесь почти нет праворадикальных и неонацистских движений. В целом, испанцы больше заняты собой и своей внутренней политикой, например, каталонским сепаратизмом. Чтó происходит в России, как и чем живут их русские соседи и коллеги, им не столь интересно, как, скажем, немцам. В Германии нас всегда активно расспрашивали о России, ее политике, культуре. В Испании я по пальцам могу пересчитать подобные разговоры.
Вообще, в Европе не стоит заострять своё внимание на том, чтó о тебе думают местные жители: у них и своих хлопот хватает. Лучше сперва самому подумать о том, достаточен ли уровень языка, знания истории, понимания культурных особенностей.
Трудно ли найти работу/жилье?
Работу найти трудно. Я имею в виду, конечно, работу для химика с соответствующей квалификацией и оплатой. В Испании множество химических фирм, но они намного меньше занимаются исследованиями, чем, скажем, в Германии или США. Рынок труда ограничен, да и последствия кризиса и безработица дают о себе знать. Так что если сейчас оказаться без работы, то будет трудно ее найти. Когда мы переехали сюда, я сначала учила испанский и каталанский языки, одновременно подрабатывая фрилансером: переводила и писала статьи для российских журналов. Это приносило определённую радость творчества, но очень мало дохода. Так что я была очень рада наконец найти работу по специальности. Для этого мне понадобилось два с половиной года.
С жильем проблем нет. Всегда можно снять квартиру, соответствующую любому уровню дохода.
Уезжая из России, с чем/кем было тяжелее всего расставаться?
С родными, близкими, друзьями. Сейчас, к счастью, передвижение стало намного проще: мы регулярно бываем в России, к нам часто приезжают наши родные и друзья.
Когда я уезжала, всё было сложнее. Не было социальных сетей и электронных средств общения. Уезжая, надо было думать, какую самую дорогую книгу повезешь с собой, без какой музыки там будет совсем грустно. Сейчас все книги, любая музыка доступны в цифровом виде, можно себе ни в чем не отказывать. Мир стал теснее!
Но мне очень не хватает настоящей сибирской зимы и Енисея!
Экономика вашей жизни в новой стране: больше/меньше зарплата, больше/меньше траты. Стало легче жить в плане денег? Если не сложно — расскажите поподробнее о средних месячных расходах (транспорт, жильё, еда, медицина, развлечения и т.д.).
Зарплаты у всех разные, их трудно сравнивать. Розничные цены в среднем близки к российским, но вот транспорт, телефон, интернет, коммунальные платежи здесь значительно дороже.
Сколько вы уже живете в Испании? Были ли мысли вернуться в Россию?
Я уже 11 лет в Испании. А из России уехала почти 23 года назад. Чисто теоретически, я могла бы вернуться в Россию, если бы для нас с мужем там была приличная работа по специальности. Мы уже привыкли к тому, что двоим химикам одновременно найти работу в одном городе весьма трудно. В России же это, кажется, еще сложнее. Есть и формальные препятствия: наша учёная степень не признаётся в России, так как Марбургский университет не попал в официальный список. Видимо, составители списка не читали Пастернака! А перезащищать свою диссертацию 1997 года — нет уж, увольте!
Хотелось бы верить, что Россия с течением времени станет более открытой страной, привлекательной для международного научного сообщества.
Юлия Ослонович специально для Newslab.ru
