Его дом - океан, его любовь - это жизнь, Он не завидует птицам стремящимся ввысь. Его золото - солнце, его жемчуг - пена волн, Каждый прожитый день словно розовый сон. И можно плыть куда хочешь только кто бы позвал, И не осталось никого из тех кто его ждал. Его крик разрывает воды темных глубин, Но никто не ответит он - последний дельфин. Его нужен шторм, девятый вал Его размажет о берег уродливых скал, Тело смоет водой и утянет на дно Для чего нужна жизнь если в ней нет никого И соль его слез забирает вода Никем не видимых капель любви и добра Ты не заметишь никогда как плачет дельфин, Если ты одинок то он просто один.
Не прав ты. Я показала вам это не для того, чтобы спорить чем отличается одиночество от чего-то другого. Ну да ладно, осенью погорим когда жаоа спадет -:)) А то что каждый человек один - это не обсуждения!
да один точно тебе говорю!) все разные и поодиночке...по особому каждый интересен..но он все равно один...хоть женат/замужем...вот понаблюдай...прилипал много-но это не личности..
возвращаясь к теме - это не одиночество, это шизофрения самовлюбленного человека... "вот он я, развлекайте меня, общайтесь со мной, а я палец о палец не ударю! потому как скоты вы все, самки собаки и все такое прочее.. а я настолько высокий сверхчеловек, что вы смерды недостойны моего лишнего взгляда.. и по телеку пусть показывают то что я хочу! и т.п." кАроче, будь проще и люди к тебе потянутся... хороший человек не может быть одинок.. он может быть один, но не одинок... а если одинок значит сам всех разогнал... (ну ни хрена себе! и что это со мной? и правда жара действует..)
DaNi: Вот енто дИлО:)))) Срочно ложись баинькать, а как высписся начнем борьбу с одиночеством:))))) Лоле: Так ты теперь снова мисс?)) Срочно ттребуется мед. помощь некоторым одноруким, лекарства я привезла:)) А вообще у меня пока планов на вечер нет (тоже типа намекает):)))
не приступ уныни, а приступ хронического недосыпания...воть... и вообще одиночеству бой....скажу "да" - весёлому общению, здоровому образу жизни, стремлению к цели:)))
мммда.... чего то одинока както сяпочувствовал сразу.... вот что называется предрассудки.... лучше посплю... а то итак 4часа спал сегодня....когда спать охота сильно енто самое одиночество не мучает:)))) всё сплю.....
Пятница. Вечер. Супермаркет. Довольно длинная очередь у касс. - портвейн - сыр - виноград. Бросок черных глаз, кто это перед кассой? - виноград - портвейн - сыр Посмотрела? Теперь оцени. Я знаю, как я выгляжу. Это называется – «главное, чтобы костюмчик сидел». Худощавый, аккуратные усики, очки, мягкая голубая рубашка навыпуск, такие же джинсы, золотой браслет, в пальцах зажата солидная кредитка. И беру я, не сосиски и пиво, а бутылочку марочного «Порто», и сыр, соответствующий сорту вина. Короче, плэйбой на марше. Итак, я жду реакции. И она не заставляет себя ждать. Одна рука продолжает что то шлепать на клавишах кассового компьютера, другая, начинает поправлять якобы сбившуюся прическу, затем одергивается вырез кофточки – «а у нас есть грудь, просим обратить внимание» - как эти девчонки беззащитны перед самцом, чему их мамы учат? То ли дело замужние женщины, вон, их, за моей спиной, в очереди, штук пятнадцать стоит. Они тоже бросают на меня взгляды. И каждая вторая, казалось бы, готова, по мановению моего пальца, бросить своего толстого потного мужа, с его обязательной пятничной батареей пива и бежать за мной на край света. Но это после первого взгляда, максимум после второго, а на третьем взгляде они уже поняли. И лица их мрачнеют, и следующий взгляд направлен на меня уже с состраданием и жалостью. А если рядом стоит подруга, то они склоняются головами и начинают шептаться. И будь я проклят, если я не знаю о чем они говорят. -Видишь, видишь, вон тот в синей рубашке… - Да, да, я тоже смотрю и вижу, боже мой… - Ну, и я тоже подумала, а…. У замужних особый нюх, кроме запаха самца, исходящего от меня, они не сразу, но все же улавливают, тот страшный, горький, черный запах - запах человека зараженного одиночеством. Они не могут сразу распознать, как далеко зашла эта болезнь, предпочитая не рисковать, и остаться со своими, пусть не такими шикарными, но надежнымии мужьями. Но и я не могу допустить, чтобы все мои пятничные приготовления, весь мой имидж, пошли прахом. Я должен стереть эту жалость из их взглядов, это для меня вопрос жизни и смерти. На этот случай, у меня в запасе, есть один фокус. Я делаю вид, будто сработал виброзвонок в моем мобильнике, и, приложив его к уху, начинаю диалог с несуществующей женщиной. -Да, радость моя. Конечно, любимая. Да я купил вина - кричу я громко, не смущаясь, ведь нужно, чтобы услышали все, даже в конце очереди. И на лицах, у них, снова появляется интерес, да он, оказывается, болен не смертельно, с таким, очень даже можно пофлиртовать, хотя бы и глазами. И я бросаю победный взгляд на девчушку за кассой, затем снова на очередь – и осекаюсь. Одна из них продолжает смотреть на меня, со странной смесью - сострадания, жалости, и еще, черт знает чего, что я сразу затрудняюсь определить. Что за чудеса, почему она мне не поверила? Все поверили – а эта вот нет. Осматриваю ее, ничего особенного, лет тридцать- тридцать пять, я с такими предпочитаю не общаться. Но выглядит хорошо, лицо свежее, видно следит за собой. Такая же, как на мне, голубая рубашка, навыпуск, а вот джинсы не те, не получается, дорогуша, у нас ансамбля. Сам-бля, не придирайся, хорошо выглядит тетка. Если б только не этот взгляд, смотрит, как на тяжело больного, а самое плохое, что мне кажется, я, где то, этот взгляд уже видел. Лицо ее, мне абсолютно незнакомо, а вот взгляд этот, нет, ну это уже совсем шиза какая –то. Ну чего ты уставилаясь – засовывая покупки в пакет, начинаю уже злиться – чего ты пялишься, самка собаки, поставить бы тебя в позу и ... Фи, кабальеро, ты что то совсем распустился - одергиваю себя - ты же собирался пойти в литературное кафе, заморочить голову какой нибудь умненькой студенточке, а сам? Я почти бегом проскакиваю через раздвижные двери супермаркета, нет, сегодня никаких студенточек, я выбит из колеи. Пойду в дискотеку, благо она здесь за углом, сниму какую нибудь сисястую подавальщицу из МакДональдса, заведу ее потом в ближайшую подворотню и ... Да что это со мной сегодня, неужели это она, меня, так этим взглядом достала, а? Да никуда я не пойду, сяду дома, нажрусь портвейна и лягу спать. Хлопаю дверью, вино и сыр – на стол. Музыка – к черту музыку, врубаем ТиВи. Пью портвейн, но не так как полагается, из большого фужера, нет, пью так, как в годы нашей юности мы пили эту отраву, называвшуюся почему то портвейном, стаканами. Зажевываю сыром, по хамски, ломаю куски, крошки разлетаются по полировке стола, а, плевать, все равно никто не видит. Находят сумерки, и становится совсем плохо, вино пахнет не подвалами Лиссабона, нет, у него знакомый, черный, горький запах. И сыр горчит как то не так, а виноград вообще невозможно взять в рот. Бутылка почти пуста, я сижу и бессмысленно щелкаю пультом. Я ищу какое нибудь гнусное, дешевое шоу, с мочиловкой, ржачкой и голыми жопами. Но сегодня пятница, вечер фильмов, и фильмы все, [], проблемные, поднимающие острые вопросы, на недосягаемую, [], высоту. Падла, что ж она на меня так смотрела, и где я видел этот взгляд? Фильм об одиночестве, еще один фильм об одиночестве, ток-шоу об одиночестве, порнушный канал, где пяток одиноких мужиков имеют совершенно одинокую девицу, еще одиночество, еще, [], триста каналов спутникового ТэВэ, и все триста об одном и том же. Начинаю понимать, что спать с плещущимся у меня в желудке литром портвейна я не смогу. Жалкие попытки эмментальского сыра обуздать энергию португальского солнца, вызывают лишь разлад в моем бедном организме. В голову приходит спасительная мысль, надо выпить чаю, покрепче, и даже с лимоном. Зачем то раздеваюсь, и, в одних трусах, иду на кухню. Пока закипает чайник, стою, почесывая в промежности, потом вспоминаю, что из дома напротив все отлично видно, а, плевать, пусть извращенцы, подсматривающие в чужие окна, стесняются. Нет, ну где то я, совсем недавно, этот взгляд видел. После чая, действительно, становится легче, я стелюсь, отпихиваю в дальний угол Одиночество, уже примостившееся на моем месте. У, как оно не любит алкоголя, алкоголь ему, видите ли, вреден. А вот я - я люблю алкоголь, и именно за это, за то, что делает Одиночество таким слабым , пнул его ногой и оно послушно убралось. Правда завтра, оно воспрянет с духом и отомстит мне за все, но сегодня, сегодня мы с портвейном правим бал. Я ложусь, и, уже засыпая, пытаюсь вспомнить – где же я видел этот взгляд? И вдруг меня озаряет, ну конечно! В зеркале я его видел, в зеркале, когда готовился к вечернему походу. Это взгляд человек зараженного одиночеством.
Он не завидует птицам стремящимся ввысь.
Его золото - солнце, его жемчуг - пена волн,
Каждый прожитый день словно розовый сон.
И можно плыть куда хочешь только кто бы позвал,
И не осталось никого из тех кто его ждал.
Его крик разрывает воды темных глубин,
Но никто не ответит он - последний дельфин.
Его нужен шторм, девятый вал
Его размажет о берег уродливых скал,
Тело смоет водой и утянет на дно
Для чего нужна жизнь если в ней нет никого
И соль его слез забирает вода
Никем не видимых капель любви и добра
Ты не заметишь никогда как плачет дельфин,
Если ты одинок то он просто один.
А то что каждый человек один - это не обсуждения!
все разные и поодиночке...по особому каждый интересен..но он все равно один...хоть женат/замужем...вот понаблюдай...прилипал много-но это не личности..
кАроче, будь проще и люди к тебе потянутся...
хороший человек не может быть одинок.. он может быть один, но не одинок... а если одинок значит сам всех разогнал...
(ну ни хрена себе! и что это со мной? и правда жара действует..)
мы завтра сходим на разведку-а потом сообщим постоянное место дислокации)
Лоле: Так ты теперь снова мисс?)) Срочно ттребуется мед. помощь некоторым одноруким, лекарства я привезла:)) А вообще у меня пока планов на вечер нет (тоже типа намекает):)))
2Гвоздика: это к чему?
- портвейн
- сыр
- виноград.
Бросок черных глаз, кто это перед кассой?
- виноград
- портвейн
- сыр
Посмотрела? Теперь оцени. Я знаю, как я выгляжу. Это называется – «главное, чтобы костюмчик сидел». Худощавый, аккуратные усики, очки, мягкая голубая рубашка навыпуск, такие же джинсы, золотой браслет, в пальцах зажата солидная кредитка. И беру я, не сосиски и пиво, а бутылочку марочного «Порто», и сыр, соответствующий сорту вина. Короче, плэйбой на марше. Итак, я жду реакции. И она не заставляет себя ждать. Одна рука продолжает что то шлепать на клавишах кассового компьютера, другая, начинает поправлять якобы сбившуюся прическу, затем одергивается вырез кофточки – «а у нас есть грудь, просим обратить внимание» - как эти девчонки беззащитны перед самцом, чему их мамы учат?
То ли дело замужние женщины, вон, их, за моей спиной, в очереди, штук пятнадцать стоит. Они тоже бросают на меня взгляды. И каждая вторая, казалось бы, готова, по мановению моего пальца, бросить своего толстого потного мужа, с его обязательной пятничной батареей пива и бежать за мной на край света.
Но это после первого взгляда, максимум после второго, а на третьем взгляде они уже поняли. И лица их мрачнеют, и следующий взгляд направлен на меня уже с состраданием и жалостью. А если рядом стоит подруга, то они склоняются головами и начинают шептаться. И будь я проклят, если я не знаю о чем они говорят.
-Видишь, видишь, вон тот в синей рубашке…
- Да, да, я тоже смотрю и вижу, боже мой…
- Ну, и я тоже подумала, а….
У замужних особый нюх, кроме запаха самца, исходящего от меня, они не сразу, но все же улавливают, тот страшный, горький, черный запах - запах человека зараженного одиночеством.
Они не могут сразу распознать, как далеко зашла эта болезнь, предпочитая не рисковать, и остаться со своими, пусть не такими шикарными, но надежнымии мужьями. Но и я не могу допустить, чтобы все мои пятничные приготовления, весь мой имидж, пошли прахом. Я должен стереть эту жалость из их взглядов, это для меня вопрос жизни и смерти.
На этот случай, у меня в запасе, есть один фокус. Я делаю вид, будто сработал виброзвонок в моем мобильнике, и, приложив его к уху, начинаю диалог с несуществующей женщиной.
-Да, радость моя. Конечно, любимая. Да я купил вина - кричу я громко, не смущаясь, ведь нужно, чтобы услышали все, даже в конце очереди.
И на лицах, у них, снова появляется интерес, да он, оказывается, болен не смертельно, с таким, очень даже можно пофлиртовать, хотя бы и глазами.
И я бросаю победный взгляд на девчушку за кассой, затем снова на очередь – и осекаюсь. Одна из них продолжает смотреть на меня, со странной смесью - сострадания, жалости, и еще, черт знает чего, что я сразу затрудняюсь определить.
Что за чудеса, почему она мне не поверила? Все поверили – а эта вот нет.
Осматриваю ее, ничего особенного, лет тридцать- тридцать пять, я с такими предпочитаю не общаться. Но выглядит хорошо, лицо свежее, видно следит за собой. Такая же, как на мне, голубая рубашка, навыпуск, а вот джинсы не те, не получается, дорогуша, у нас ансамбля. Сам-бля, не придирайся, хорошо выглядит тетка.
Если б только не этот взгляд, смотрит, как на тяжело больного, а самое плохое, что мне кажется, я, где то, этот взгляд уже видел. Лицо ее, мне абсолютно незнакомо, а вот взгляд этот, нет, ну это уже совсем шиза какая –то.
Ну чего ты уставилаясь – засовывая покупки в пакет, начинаю уже злиться – чего ты пялишься, самка собаки, поставить бы тебя в позу и ...
Фи, кабальеро, ты что то совсем распустился - одергиваю себя - ты же собирался пойти в литературное кафе, заморочить голову какой нибудь умненькой студенточке, а сам?
Я почти бегом проскакиваю через раздвижные двери супермаркета, нет, сегодня никаких студенточек, я выбит из колеи. Пойду в дискотеку, благо она здесь за углом, сниму какую нибудь сисястую подавальщицу из МакДональдса, заведу ее потом в ближайшую подворотню и ...
Да что это со мной сегодня, неужели это она, меня, так этим взглядом достала, а?
Да никуда я не пойду, сяду дома, нажрусь портвейна и лягу спать.
Хлопаю дверью, вино и сыр – на стол. Музыка – к черту музыку, врубаем ТиВи. Пью портвейн, но не так как полагается, из большого фужера, нет, пью так, как в годы нашей юности мы пили эту отраву, называвшуюся почему то портвейном, стаканами. Зажевываю сыром, по хамски, ломаю куски, крошки разлетаются по полировке стола, а, плевать, все равно никто не видит. Находят сумерки, и становится совсем плохо, вино пахнет не подвалами Лиссабона, нет, у него знакомый, черный, горький запах. И сыр горчит как то не так, а виноград вообще невозможно взять в рот. Бутылка почти пуста, я сижу и бессмысленно щелкаю пультом. Я ищу какое нибудь гнусное, дешевое шоу, с мочиловкой, ржачкой и голыми жопами.
Но сегодня пятница, вечер фильмов, и фильмы все, [], проблемные, поднимающие острые вопросы, на недосягаемую, [], высоту. Падла, что ж она на меня так смотрела, и где я видел этот взгляд? Фильм об одиночестве, еще один фильм об одиночестве, ток-шоу об одиночестве, порнушный канал, где пяток одиноких мужиков имеют совершенно одинокую девицу, еще одиночество, еще, [], триста каналов спутникового ТэВэ, и все триста об одном и том же.
Начинаю понимать, что спать с плещущимся у меня в желудке литром портвейна я не смогу. Жалкие попытки эмментальского сыра обуздать энергию португальского солнца, вызывают лишь разлад в моем бедном организме. В голову приходит спасительная мысль, надо выпить чаю, покрепче, и даже с лимоном. Зачем то раздеваюсь, и, в одних трусах, иду на кухню.
Пока закипает чайник, стою, почесывая в промежности, потом вспоминаю, что из дома напротив все отлично видно, а, плевать, пусть извращенцы, подсматривающие в чужие окна, стесняются. Нет, ну где то я, совсем недавно, этот взгляд видел.
После чая, действительно, становится легче, я стелюсь, отпихиваю в дальний угол Одиночество, уже примостившееся на моем месте. У, как оно не любит алкоголя, алкоголь ему, видите ли, вреден. А вот я - я люблю алкоголь, и именно за это, за то, что делает Одиночество таким слабым , пнул его ногой и оно послушно убралось. Правда завтра, оно воспрянет с духом и отомстит мне за все, но сегодня, сегодня мы с портвейном правим бал.
Я ложусь, и, уже засыпая, пытаюсь вспомнить – где же я видел этот взгляд? И вдруг меня озаряет, ну конечно! В зеркале я его видел, в зеркале, когда готовился к вечернему походу. Это взгляд человек зараженного одиночеством.